Джессика Харт - Отныне и навсегда Страница 18

— Он вышел из комы, но еще не выздоровел.

— Вас волнует его состояние?

— Конечно, — ответила Мередит, хотя на самом деле вспоминала о Ричарде не так уж часто. — Он ведь мой хороший друг.

— Только друг?

Хэл скептически посмотрел на нее, и она напряглась.

— Что вы имеете в виду?

Он допил чай и лег на валун, положив руки под голову.

— Вы беспокоитесь о нем больше, чем Люси, — спокойно констатировал он. — Кстати, она поехала к нему ради вас, а не ради него.

Мередит уже открыла рот, чтобы возразить, но слова застряли у нее в горле. Ей совершенно незачем оправдываться перед Хэлом. Взглянув на него, она запрокинула голову и подставила лицо солнцу.

— Я была в него влюблена, — призналась она.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Значит, вы его уже не любите?

— Думаю, что нет. Во всяком случае, я на это надеюсь.

— Обычно вы увереннее в своих ответах. Я бы и не подумал, что такая девушка, как вы, может влюбиться в парня своей сестры.

— Это не совсем так. Я познакомилась с Ричардом на вечеринке раньше, чем Люси, и сразу же влюбилась в него. Он показался мне таким умным, красивым, интересным, милым…

— Короче говоря, Идеальным Мужчиной, — подытожил Хэл, с трудом сдерживая злость.

— Да, мы сразу нашли общий язык и весь вечер проговорили о Франции, Италии, музыке и еде… Мне никто прежде так не нравился, как Ричард. Кроме того, ни один мужчина ранее так не заинтересовывался мной. Когда Ричард предложил встретиться еще раз, я была на седьмом небе от счастья. Даже поверить не могла, что мне так повезло.

— Но все-таки произошло нечто неприятное?

— Нет, — сказала Мередит. — Мы встречались, ходили в бар и на концерты, но Ричард держался со мной исключительно как приятель.

— А вы? — Хэл слегка приподнял голову, чтобы посмотреть на Мередит.

— Я надеялась… однако я не слишком уверенно веду себя с мужчинами. Ричард наверняка счел меня непривлекательной. Если бы я сказала ему о своих чувствах, он сразу же убежал бы от меня за сотни миль.

— Почему вы так решили?

— Так поступил бы любой парень, если девушка, которую он считает только другом, сказала бы, что хочет быть с ним до конца дней и родить ему детей, — сухо произнесла Мередит. — Да вы бы тоже от меня сбежали.

— Ну, если бы вы прямо заявили мне о своем желании выйти за меня замуж, я сбежал бы. Почему вы просто не намекнули Ричарду, что находите его привлекательным и жаждете продолжить с ним отношения?

Мередит вздохнула.

— Струсила, — призналась она. — Я была уверена, что он откажет мне и тогда мы не сможем остаться даже друзьями. Как-то я пригласила Ричарда на обед. Пришли мои друзья, Ричард, а Люси, как обычно, задержалась. Она появилась на пороге дома, лучезарно улыбаясь и с хохотом рассказывая, как только что порвала отношения со своим парнем. Ричард, увидев Люси, влюбился в нее с первого взгляда. Я видела, как он смотрел на нее, — вспоминала Мередит. — Ричард выглядел ошеломленным. Я, конечно же, никому не сказала о своих чувствах. Люси никогда не стала бы флиртовать с Ричардом, зная о том, что я неравнодушна к нему.

Хэл приподнялся на локте и повернулся к Мередит.

— А почему вы продолжали молчать и дальше?

— Я не видела смысла открывать свои чувства и мешать Люси.

— Как же вы пережили все это?

— Не было особого смысла расстраиваться, — оживленно сказала Мередит. — Я не хотела терять сестру и друга и убеждала себя, будто все происходящее — к лучшему.

— А Люси никогда не догадывалась, что творится у вас на душе?

— Она поняла, но не сразу. Примерно через месяц ей стало скучно с Ричардом, который просто обожал ее. Люси хотелось видеть рядом с собой более интригующего мужчину, — продолжала Мередит — Как-то мы разговорились о нем, и я ненароком выдала себя. Увидев выражение моего лица, Люси опешила.

— Наверное, ей было нелегко в тот момент, — прокомментировал Хэл.

— Она жутко разозлилась на меня за то, что я скрывала от нее свои переживания. Люси тут же поехала к Ричарду и объявила ему, что уезжает в Австралию. — Мередит вздохнула. — Ричард был вне себя от горя. Он часто приходил ко мне, и все наши разговоры с ним сводились к Люси. Я не могла сказать ему, что она уехала из-за меня, и чувствовала себя виноватой перед ним. Он всем сердцем любил Люси и не заслуживал быть брошенным.

— Значит, когда он попал в аварию, вы изо всех сил старались помочь ему.

— Что в этом плохого? — защищаясь, спросила она.

— Вы слишком долго пытались сделать счастливыми окружающих вас людей, Мередит, а ведь они сами могли позаботиться о себе.

— Однако это лучше, чем равнодушие.

— Вы так много думали о других людях, что позабыли о себе.

— Как вы можете так говорить? — рассердилась Мередит. — Моя жизнь замечательна! У меня есть собственная квартира, отличные друзья и любимая работа.

— В этом вы преуспели, — спокойно произнес Хэл, — а вот в другом не хотите даже рискнуть.

— В чем, например? — тон Мередит стал презрительным.

— Вы скрыли от Ричарда свои чувства, хотя можно было обо всем честно сказать, и тогда проблем не возникло бы. Возможно, он захотел бы видеть в вас не только друга. А что, если Ричард считал, будто сам неинтересен вам?

— Только не повторяйте мне слова Люси! — Мередит надула губы и легла на валун.

— Люси умнее, чем кажется, и, кстати, она не бежит от реальности, в отличие от вас.

— Я не бегу от реальности!

— Бежите, поэтому всегда ведете себя осторожно и рассудительно и заботитесь о том, чтобы не наделать глупостей. Вам нужно измениться, Мередит, — мягко произнес Хэл. — Почему вы все время не можете быть такой, как сейчас, когда ныряли со скалы? Ведь вам понравилось делать то, что вы хотите?

— Понравилось, — призналась она, — только жизнь — это не ныряние со скалы.

Хэл присел и внимательно посмотрел на нее.

— Если вы не попытаетесь хотя бы попросить то, чего хотите, то никогда этого не получите.

— А вы знаете, чего хотите? — упрямо спросила она, желая прекратить разговор.

— Знаю. Я хочу тебя, — произнес Хэл.

Наступила абсолютная тишина.

Мередит с трудом сглотнула.

— Это потому, что я сейчас рядом? — наконец выдавила она сквозь внезапно пересохшие губы.

— Нет, потому что я считаю тебя красивой, сексуальной, смелой и честной.

Никто прежде не говорил Мередит таких слов. Ей очень хотелось верить Хэлу, но могла ли она сделать это? Мередит никогда не считала себя красивой и сексуальной, а наоборот — насмешливой, властной и рассудительной.