Белл Робинс - Мужское обаяние Страница 18

Они находились почти рядом с кроватью, когда Вирджинии удалось вырваться из его объятий. Фрэнк схватил ее за руку.

— Тебе точно так же, как и мне, хочется этого.

А он хотел ее так сильно, что у него подкашивались ноги; он слишком долго мечтал о ней.

— Вовсе нет.

— Обманщица.

Он еще ближе привлек ее к себе, их бедра соприкоснулись. Желание стало всепоглощающим, плоть Фрэнка, причиняя ему сладостную боль, затвердела, и Вирджиния, когда почувствовала силу его страсти, замерла. Заметив ее испуганный взгляд, Фрэнк ощутил новый прилив желания, а вслед за ним пришла тревога. Вирджиния выглядела так, будто кто-то нагнал на нее страху.

— Вирджиния, с тобой все в порядке?

Она взяла себя в руки.

— Да.

— А вот и нет, — возразил он.

— Все в порядке.

— Ты плохо выглядишь.

Она выглядела… удивленной. Взволнованной. Напуганной.

— Со мной все в порядке, — повторила она.

Их взгляды встретились, и Вирджиния покачала головой, словно пыталась отогнать глупые мысли. Слова ее были четкими, но голос дрожал.

— Повторяю еще раз, Маллори: я не идиотка. Ты стараешься сблизиться со мной в надежде получить от меня информацию.

— Ты и так уже поделилась со мной информацией, — напомнил он, усилив нажим своих пальцев, переплетенных с ее пальцами. Помолчав, Фрэнк решил, что лгать Вирджинии нет смысла, она слишком проницательна. — Ладно, возможно, раньше так оно и было, но теперь все иначе, Вирджиния…

Они находились в двух шагах от кровати.

— Ты надеешься, что я поверю, Маллори?

— Конечно.

Глаза ее блеснули.

— Не забывай, я служу в полиции. И мыслю так же изощренно, как ты.

— Именно, — хрипло пробормотал он. — Изощренность твоего мышления больше всего и возбуждает меня.

— Ты неисправим, Маллори.

— Ты заблуждаешься относительно моих мотивов, — повторил Фрэнк, стараясь сохранить спокойствие вопреки владевшему им страстному желанию. Он хотел ее, хотел уже много лет и готов был удовлетворить свое желание при первой возможности. Взяв себя в руки, он добавил: — Вирджиния… пожалуйста.

Она попыталась отойти, но Фрэнк не собирался отпускать ее.

— Отпусти меня. — Голос Вирджинии звучал тихо и хрипло. — Чего ты от меня хочешь, Маллори?

Он резко привлек ее к себе.

— Ты знаешь, чего я хочу. Тебя.

Она чуть не задохнулась.

— Я и Великий Защитник, да?

— Именно так.

— Мне не нужен мужчина для защиты.

— Возможно, он понадобится тебе для другого.

— Для чего?

— Для совместного наслаждения.

Вирджиния вскинула голову. По-прежнему Фрэнк прижимал ее к себе, их телам было не просто жарко, сейчас — они горели. Но ее ответ был простым и исчерпывающим:

— Мы не можем этого сделать.

— Возможно, — согласился он. — Но сделаем.

— Проклятье! — буркнула она.

Это единственное слово она успела произнести перед тем, как губы Фрэнка снова с жадностью приникли к ее губам.

5

Фрэнк напугал ее. Минуту назад Вирджиния почувствовала, что потеряла счет времени. Она перестала владеть собой, реагировало лишь ее тело. Она замерла, мыслей в голове не осталось.

К счастью, Фрэнсис, несмотря на свою проницательность, не заметил этого. Он подумал, что нежелание Вирджинии заниматься любовью связано с тем, что они находятся по разную сторону баррикад.

А так оно и есть, напомнила себе Вирджиния, чувствуя, как его губы ласкают ее. За связь с сыном подозреваемого в краже, дело которого я веду, меня просто-напросто уволят.

— Ты должен уйти, Фрэнсис, — смогла она прошептать после судорожного вздоха.

— Фрэнк, — поправил он, и его язык подверг Вирджинию новой сладостной пытке. — Ты обещала называть меня Фрэнком, если я буду себя хорошо вести.

Вирджиния не имела права так поступать, но ее руки помимо ее воли обвили шею Фрэнка. Никто и никогда не целовал ее так. От каждого прикосновения его губ дрожь бежала по телу. Она мечтала, что однажды в ее жизни появится мужчина, способный разбудить в ней желание, и именно это сейчас делал Фрэнсис Маллори.

— Поцелуй меня, Маллори.

Голос его напоминал звериное рычание.

— А что я, черт побери, по-твоему, делаю?!

— Разговариваешь.

— Уже нет.

Больше он не произнес ни слова. Его руки, лаская, сжимали ее грудь и сводили Вирджинию с ума. Никто и никогда не прикасался к ней так. Прежние отношения с мужчинами особой радости ей не доставили, но говорить об этом Фрэнку Вирджиния не собиралась. Она заставила себя спокойно дышать, наслаждаясь ощущениями.

Когда Фрэнк подтолкнул ее к кровати, она не сопротивлялась. Мгновение спустя Вирджиния уже лежала на спине, а он опускался на нее. У нее перехватило дыхание. Она испугалась, что своей тяжестью он раздавит ее, но каждый грамм его веса нес с собой лишь блаженство. Ей было так хорошо, что Вирджиния поспешила расстегнуть его рубашку.

— Да, да, — подбадривая ее, прошептал он.

Вирджинию затрясло словно в лихорадке, когда его рука вдруг оказалась между ее ног.

— Откройся мне, — хрипло попросил Фрэнк.

Задыхаясь от страсти, она выполнила его просьбу и ощутила его голову между своих ног, завитки волос щекотали ей бедра. Готовое выскочить из груди сердце Вирджинии бешено колотилось, она в экстазе стиснула голову Фрэнка ногами, ее руки хаотично гладили его широкие плечи. Он оказался таким сильным! Настоящим мужчиной! Вирджинии казалось, она сходит с ума. Тьма и туман окутали ее сознание. Она больше не контролировала себя. Задыхаясь, она стонала, требуя новых ласк.

Выгнувшись, Вирджиния застыла, а руки Фрэнка, скользнув вверх, проникли под ее платье, и вот уже он стянул его, оставив Вирджинию полностью обнаженной. Его горячие руки вновь нашли ее груди и затеребили затвердевшие соски.

Вирджиния едва могла дышать, и, когда ей наконец удалось вздохнуть, с ее губ сорвалось:

— Фрэнсис.

На мгновение он замер.

— Фрэнк. Ты обещала называть меня Фрэнком, если я буду хорошо себя вести.

О Боже, он ведет себя прекрасно! Но, словно не догадываясь об этом, он переспросил:

— Я хорошо себя веду?

— Да… да…

— Как меня зовут?

— Фрэнк! — выкрикнула Вирджиния, понимая, что после всего произошедшего он навсегда станет для нее Фрэнком. — Фрэнк!

Она и не догадывалась, что окажется способна столь свободно вести себя с мужчиной. Но Фрэнк Маллори оказался настолько хорош, что не оставил ей иного выбора. Почти не отдавая себе отчета, что ее ноги обвивают его голову, Вирджиния вцепилась ему в волосы — столь сладостны были спазмы, сотрясающие ее тело. Смутно слыша свое судорожное дыхание и слабые стоны, она позволила себе полностью насладиться этим ощущением.