Зена Валентайн - Меня зовут Бренда Джейн Страница 18

Несколько позже, когда гости, собираясь уходить, прощались у двери, Тэмми вдруг слегка вздрогнула, а потом улыбнулась. Ее муж, молча, положил руку ей на живот. В этот миг никого другого для них не существовало. Потом Тэмми, взглянув на Хэмиша, сказала:

– Шевелится.

Хэмиш слегка кивнул, глаза его потеплели.

– Возможно, будет сын, – сказал Медфорд. – Шевелится! Невероятно.

– Увидимся в субботу, друзья, – мягко сказал Хэмиш.

Возможно, впервые в жизни Бренда призадумалась о том, как это прекрасно – быть обычной, нормальной женщиной. И о том, что такие женщины, как Тэмми Бенц, живут полнокровной жизнью.

– Никогда не видела людей, смеющихся так заразительно, как вы, – сказала она Хэмишу в один прекрасный день.

– Вам это кажется ненатуральным? – спросил он. – Думаете, я перебарщиваю? – Глаза его выражали притворную тревогу, губы кривились от сдерживаемого смеха.

– Да, черт возьми! Неужели вы никогда не бываете серьезным? Для священника в вас слишком мало благочестия.

– И все же есть вещи, которые для меня святы, – сказал он. – Вот так-то, милая леди.

Ответ, разумеется, не мог ее удовлетворить. Подразумевалось, что она далеко не все понимает. К этому можно было привыкнуть: нередко высказывания Хэмиша ее дразнили и провоцировали. С другой стороны, он стойко выдерживал все ее нападки и насмешки, отвечая на них шуточками и ухмылками.

Бренда все еще подозревала, что в один прекрасный день ее начнут обращать в святую веру, но, похоже, он не собирался этого делать.

Жизнь в доме священника все же обогащала ее кое-каким опытом. Еще ни разу она не попадала в общество детей на сравнительно долгое время. Симпатичная, излучающая радость жизни болтушка Эми довольно скоро завоевала ее сердце.

Энни по-прежнему относилась к ней с недоверием, отказывалась разговаривать и лишь время от времени изучала Бренду пристальным взглядом.

Уже много раз Бренда сожалела о том, что здесь нет ее аппаратуры: так хотелось бы уловить камерой выражение детских лиц, их очаровательную живость.

Однажды вечером к Хэмишу явился казначей церковного комитета. Миссис Би представила его как мистера Эдсона Форду. Бренда увидела человека лет сорока с лишним, бледного и тощего, с тяжелой челюстью, прищуренными глазами и впалыми щеками. Проходя через гостиную, он бросил на Бренду подозрительный взгляд.

– Это и есть ваше недавнее прибавление к семейству, Хэмиш? – спросил он, сощурив глаза до щелочек.

– Это друг семьи, – ответил Хэмиш, – мисс Бренда Джейн Долливер.

– Хмм. – Гость, нахмурясь, посмотрел на Хэмиша. – Она что, платит вам за жилье? Сама покупает продукты?

Впервые Бренда увидела, как хозяин дома поморщился:

– Не лучше ли обсудить это в моем кабинете?

– Я думаю, она вполне может это выслушать, – возразил гость, – тем более что приходу, видимо, придется ее содержать. При том, что она даже не наша прихожанка.

– Я отнюдь не возражаю, – вмешалась Бренда, – платить и за квартиру, и за питание. И за уход тоже.

Голова казначея дернулась от удивления, он сверкнул глазами на Бренду, потом на Хэмиша и снова на Бренду.

– Сколько? А до сих пор она что-нибудь платила? – резко спросил он.

У Хэмиша брови поползли вверх.

– Я не предполагал брать с нее плату и не возьму, – сказал он. – Мисс Долливер гость в моем доме, я сам ее пригласил.

– Да, но она довольно привлекательна. – От ехидного тона казначея у девушки холодок побежал по спине. – К тому же не замужем. Ситуация несколько двусмысленная.

У Хэмиша напряглось лицо, взгляд стал жестким. Вот когда он не шутит, подумала Бренда. Ничуть.

– Мы обсудим это у меня в кабинете, – повторил Хэмиш. – Мисс Долливер тут ни при чем.

– Значит, мы вернулись к тому, с чего начали? – сказал мистер Форда. Он снова перевел взгляд с одного на другого, потом заговорил, уставившись на Бренду: – Итак, молодая привлекательная женщина проживает в доме овдовевшего священника…

– Довольно, Эдсон! – рявкнул Хэмиш.

– Какую плату за жилье вы бы хотели? – вмешалась Бренда довольно жестким тоном.

– Но так вопрос не стоит! – возразил Хэмиш. – Церковный совет может вычесть эти деньги из моей зарплаты…

– Ха-а-а-а, – ехидно протянул казначей.

– Прошу в кабинет, Эдсон. Немедленно, – приказал Хэмиш, и Бренда отметила про себя, что голос его прозвучал начальственно, лицо было сурово и глаза холодны. Впервые за все время она увидела его таким.

– Возможно, если вы уволите миссис Биллингс, – казначей как-то злорадно вскинул голову, – и найдете себе жену… Вам все равно нужна жена, Хэмиш… – Он явно наслаждался неловким положением священника.

Не говоря ни слова, выпрямив спину, Хэмиш вышел из гостиной. Низкорослый казначей последовал за ним, выпятив грудь. Бренда попыталась присоединиться к гостю, но Хэмиш встал перед ее креслом у входа в кабинет.

– Предоставьте это дело мне, Бренда, – сказал он, захлопывая дверь у нее перед носом.

Девушка решила послушать, о чем станут они говорить. Однако говорили вполголоса. И только один раз она услышала четкую фразу Хэмиша:

– Хорошо, на время оставим все как есть.

Она отъехала от двери за миг до того, как та отворилась.

– Не провожайте, – сказал Эдсон Форда, стремительно выходя из комнаты. На долю секунды он задержал взгляд на Бренде, и она заметила, что лицо его вместо бледного стало красным, а глаза мечут молнии. Что бы ни произошло между ним и Хэмишем, это было не в его пользу.

Хэмиш едва успел догнать казначея, для того чтобы открыть ему парадную дверь. Проводив его, хозяин дома вернулся к Бренде.

– Все это ерунда, – сказал он.

– Скандальный тип, – заметила она. – Кто назначил его на эту должность?

– Я.

– А вы не можете его освободить?

– Мог бы, – сказал священник, широким шагом пересекая комнату по направлению к кабинету, – но он прекрасно справляется с экономией расходов. Он как бы менеджер на общественных началах. Хотя никто его, в сущности, не любит.

– Он вас ненавидит.

– Да нет, просто не одобряет моих действий. Ему так и следует, по должности. Он приносит большую пользу нашему приходу.

На сей раз Бренда проследовала в кабинет вслед за священником.

– У меня же есть деньги, Хэмиш. Позвольте мне оплачивать мое проживание у вас.

– В этом нет необходимости: вы моя гостья, я сам вас пригласил.

– Уймите свою гордость, – возразила Бренда, – я буду чувствовать себя гораздо лучше, если стану платить. – Ее слова прозвучали резче, чем она хотела.

Вздохнув, священник опустился в кресло перед письменным столом, вытянул и скрестил длинные ноги.