Ветер перемен - Лилия Фандеева Страница 19

Она очень волновалась, ведь это было ее первое свидание, на которое ее пригласили. Она вышла из подъезда, а ей на встречу из машины вышел Миронов. Они не виделись два месяца.

– Дай я на тебя посмотрю, – сказал Миронов, глядя на ее лицо. – Ты выглядишь лучше, чем на фото, которое прислала мне Юля. Новая прическа тебе очень идет. Тебя целовать можно? – спросил он и, не дожидаясь ответа, нежно поцеловал ее несколько раз в губы. – Я очень скучал.

У Ксении голова пошла кругом, а ноги стали ватными.

– Теперь смотри, как я передвигаюсь, – сказал он, делая неторопливые шаги. – Если нужно быстрее, выручает трость. С ней я похож на лондонского лорда. Знойное танго я пока не осилил, но медленное топтание на месте с такой партнершей как ты, мне по зубам. Садись в машину, я буду показывать тебе сюрпризы, – сказал Миронов, открывая перед ней дверь машины.

Они ехали минут двадцать, пока не припарковались у дома в новом районе. Сергей взял Крис за руку и повел к подъезду. Лифт остановился на седьмом этаже. Сергей открыл входную дверь, пропустил Крис вперед и помог снять верхнюю одежду.

– Это твоя квартира? – спросила она.

– Это наша с тобой квартира. Я разменял старую квартиру, она была в двух уровнях, мне не очень удобная, да и тебе в ней было бы некомфортно. Она была из прошлой жизни. Нравиться? Часть мебели перевез, часть купил. Я очень старался, чтобы тебе понравилось. Знакомься с новым жилищем.

Квартира показалась Крис очень большой, даже вспоминая бабушкину «трешку». Прихожая – гостиная, отделенная от кухни-столовой стеклянными и зеркальными панелями, две спальни, санузел и большая ванная комната. Очень удобная планировка и красивый, спокойный интерьер.

– Одна комната пока пустует. В ней, через пару лет, можно устроить детскую комнату. Я очень хочу ребенка, но позже. Идем! Нас ждет праздничный завтрак, я так скучал, что не мог ждать ужина. Пусть все будет не по установленным правилам. Да, Розу, свою «домомучительницу», я тоже «перевез». Ей сюда добираться из дому еще удобнее. Приходить будет через день, как и раньше. Стирка, уборка, готовка обедов и ужинов – все на ней, – говорил он сбивчиво, явно испытывая легкое волнение.

– Значит, ты вернулся не вчера и даже не неделю назад? Ты меня обманул, а я волновалась.

– Я готовил тебе сюрприз, при этом не говорил ни разу, что я еще там. Ты спрашивала, когда мы увидимся, а я отвечал: в октябре.

– Извини, я очень волнуюсь и говорю глупости. Я очень тебя ждала.

Стол был накрыт на двоих. В центре стоял красивый букет из розовых роз, а рядом лежала упаковка с новым смартфоном. Сергей открывал шампанское, когда зазвонил телефон Крис. Звонил отец. Она выслушала его поздравления и пожелания.

– Папа, я в гостях по случаю своего дня рождения.

– Хозяин хороший или так себе? – спросил отец.

– Хороший, папа, очень хороший, – ответила дочь, давая отбой.

– С днем рождения, Крис! – сказал Сергей, поднимая бокал. – Пусть в твоей жизни больше не будет никаких проблем.

Звон бокалов раздавался трижды, они говорили о пустяках, а Кристина так и не смогла справиться со своим волнением.

– Скажи откровенно, что произошло в Германии? Почему твои звонки были такие, скажем, редкие и короткие? – спросила она.

– После посещения тебя в клинике, уже там, я часто думал о том, как мы с тобой встретимся. И чем больше думал, тем больше сомневался. Сомневался ни в том, что я сказал тебе, а в том, что я нужен тебе. Принять тот факт, что ты выбит из седла, в котором уверенно сидел десять лет, очень не просто. А что, если твоя симпатия ко мне всего лишь побег от одиночества, или, того хуже, чувство благодарности? Зачем молодой девушке нужен инвалид, некогда избалованный женщинами? После своих продолжительных раздумий, я принял, как мне казалось, единственное и правильное решение. Дать тебе возможность самой сделать выбор: и либо меня дождаться, либо забыть. Свел свои звонки к минимуму, а это было не просто. Стал готовиться к встрече, которая, в моем понятии, могла и не состояться. Мне важно было сделать две вещи. Начать ходить самостоятельно, сносно и приготовить тебе сюрприз. Для этого был повод – твой день рождения. Все, что задумано сделано. Ты не будешь против переезда? Мы сможем с тобой жить в этой квартире без штампа в паспорте? – спросил Сергей, глядя ей прямо в глаза.

– Я могу не уезжать уже сегодня, – сказала негромко Крис. – Ты сам не торопишься, уверен в том, что тебе нужна именно я?

– Уверен. Сколько тебе нужно времени на конфетно-букетный период? – обнимая ее, спросил Сергей. – Я не тороплю тебя.

– Пусть он закончится прямо сегодня. Пусть, как ты сказал, все будет не по правилам. Пусть я покажусь тебе легкомысленной. Я слишком долго тебя ждала. Поцелуй меня.

Сергей нежно поцеловал ее в губы. Каждый новый поцелуй становился чувственнее и продолжительнее. Потом он просто взял ее за руку со словами: – «Пойдешь со мной?». « Пойду», – ответила она. Время для Кристины остановилось, в тот момент, когда ее спина коснулась прохладной шелковой простыни. Его поцелуи сводили ее с ума. Казалось, впервые тело и голова не сошлись во мнениях. Тело то выгибалось, то расслаблялось, то становилось невесомым, и ему было глубоко безразлично, что думает при этом голова Кристины. Сейчас оно было подвластно лишь Миронову. При этом сам Сергей Миронов чувствовал, что несвойственная ему нежность, и он сам сейчас принадлежит только Кристине. От одного взгляда на ее обнаженное тело, ее реакции на его поцелуи и ласки, он получал ни с чем несравнимое удовольствие. Прелюдия затянулась, и он уже не видел и не слышал ничего – были только они, только два тела, рвущиеся навстречу друг другу, стремящие слиться…

– Ты в порядке, Крис? – спросил Сергей, сердце которого начинало работать уже в обычном ритме, и взял ее за руку.

– Да. Все в порядке, – ответила она чуть слышно, понимая, что все ее страхи от близости оказались надуманными, а сама близость на яву оказалась еще прекраснее.

Дыхание Сергея восстановилось. Осознание реальности, «покинувшее» его, вернулось. Он улыбнулся собственным мыслям и выводам, которые сами по себе рождались в его голове, и крепко обнял ее.

– Не смущайся, глупенькая, моя. Все это так естественно. Оно не поддается контролю, этим