Трэйси Петерсон - Любит, не любит… Страница 19

— Здесь чудесно! — прощебетала она.

Грот был крошечный, и располагался он почти у самого берега. Его накрывал занавес из скалы, нависшей прямо над ним и покрытой желтыми цветами и ивами, которые шелестели на ветру. Отсюда открывался чудесный вид на залив, был виден горизонт, и солнце не светило в глаза.

Аманда уселась на песок. Эдвин какое-то время наблюдал за ней с мягкой улыбкой, а потом прошелся и поднял еще один камень. Этот, лихо подскакивая на поверхности воды, продержался гораздо дольше, прежде чем утонуть, и Аманда наградила своего спутника аплодисментами.

Эдвин вернулся в грот, ехидно улыбаясь. Он уселся рядом, справа от нее, затем вытянул ноги и прилег, заложив под голову руки и прикрыв глаза.

Он тоже испытывал почти постоянный стресс за последнее время. Не так-то просто было оставить налаженную жизнь в Канаде ради шотландской провинции. Аманда потеряла мужа, а Эдвин — того, кому всегда мог доверять, человека, заменившего ему отца.

Он повернул голову, посмотрел на сидевшую рядом женщину, словно ощутив, что она смотрит на него.

— О чем ты думаешь? — спросил Эдвин.

— Я думаю о том, что ты почувствовал, когда узнал, что умер Николас.

— Хватит об этом. Все позади.

Обида никогда не остается позади. Она преследует. И Аманде это было знакомо не понаслышке.

— Он любил тебя, — сказала она. — Как и всех своих учеников.

Эдвин был холоден.

— Ты хочешь сказать, что тебя он не любил?

Сначала Аманда была поставлена в тупик этим вопросом, но потом покачала головой. Она отвела от него свой взгляд и стала рисовать что-то на песке.

— Нет, я этого не говорила.

Эдвин внезапно поднялся и вышел из грота. Ему вдруг захотелось уйти от этого места как можно дальше.

Озадаченная его поведением, Аманда смотрела на него. Мужчина шел, засунув руки в карманы и держа голову так, что ветер трепал его волосы.

Может, у них все еще сладится, подумалось ей. Ведь лучше искать мира и добрососедских отношений, чем вести мелкую подлую войну, тем более что оба они уже сполна ощутили горечь потери. Она надеялась, что Эдвин станет относиться к ней лучше после того, как убедился сам, что никаких финансовых махинаций она не совершала.

Солнце играло на поверхности залива, и смотреть на него было больно. Огромная волна накатила на пляж, и вода поднялась почти до колен Эдвина, но он стоял, не шелохнувшись. Аманда ощутила внезапный прилив усталости. Она растянулась на песке, закрыла глаза и отдалась приятной неге, разлившейся по всему телу. Тягучая дрема обволокла ее, и, сама не заметив того, Аманда уснула, ни секунды не думая о том, что в волосах потом окажется песок.

Небо было прозрачно-голубого цвета. Высоко кружились чайки, расправив крылья. Они парили над водой, выискивая с высоты рыбу. Вдали из-за скалы показался небольшой баркас и тут же скрылся за другим каменным уступом. Деревья умиротворенно шумели листвой, и этот звук сливался с убаюкивающим плеском волн. Но Аманда погрузилась в глубокую дрему и не видела и не слышала всего этого.

Когда она открыла глаза, солнце ушло и на ее лицо падала тень от скалы. Эдвин пришел и сидел на том же месте, положив руку на согнутую в колене ногу.

— Как поспала? — спросил он.

Смутившись, молодая женщина быстро села. В глазах потемнело оттого, что кровь внезапно отлила от головы, но потом все пришло в норму. Она запустила пальцы в волосы, вытряхивая из них песок.

— Извини.

— За что? Я привез тебя сюда не за тем, чтобы ты развлекала меня. Тебе было нужно выспаться. Морской воздух полезен к тому же.

— Да, прошлая ночь была почти бессонной.

Эдвин кивнул.

— Сейчас прилив, так что мы здесь застряли на некоторое время. Можно выбраться, но придется спускаться по скале. Я бы не советовал.

— Надо было разбудить меня!

Он покачал головой.

— Не беспокойся, нам некуда торопиться. Я надеюсь, ты еще не проголодалась. Мы с Софи приготовили кое-какую еду, но она в машине, а до нее сейчас не добраться.

— Нет, я не голодна. А как ты?

— Я перекусил утром.

— Я тоже… Только позже тебя.

Он взглянул на бушующий прибой, глаза его сузились от солнечного блеска.

— Я никогда не осознавал, что скучаю по всему этому.

Аманда подтянула к себе колени и обняла их.

— Наверное, тебе надо было уехать, чтобы оценить эти места по достоинству.

Быстрый кивок, должно быть, означал согласие.

— А что для тебя дом? — спросил он. — Ты ведь англичанка?

Они с Николасом познакомились в Англии. Он организовывал в Уэльсе международную музыкальную конференцию и заодно выбивал деньги для колледжа, попутно распространяя информацию о своих учениках и о том, какие они талантливые и что, мол, каждый университет почтет за честь иметь их в числе своих студентов.

— Нет, я родилась в Ирландии, — ответила Аманда. — Родители переехали в Англию, когда я была еще маленькой.

— Ты, наверное, мало что помнишь.

— Да, но я всегда мечтала об огромном пляже, о скалистых берегах, поросших огромными деревьями и пахучими травами, о синей воде, которая открывается глазу на многие километры. Такого места я никогда не видела, но была уверена, что найду его в Шотландии.

— Как здесь?

— Наверное.

Он смотрел так, словно тщательно взвешивал слова, которые собирался сказать.

— А тебе не хочется назад, в Англию?

Аманда сгребла песок ладонью и стала наблюдать, как он сыплется сквозь пальцы.

— Ты хочешь, чтобы я уехала отсюда и колледж достался тебе?

— Это ты так думаешь.

— Да, я так думаю. — Она сбросила последние песчинки на землю и сложила руки вместе. — Ты мечтаешь избавиться от меня.

— Лучше скажи это в прошедшем времени, — поправил он.

Надежда, у нее появилась надежда! Снова обнимая колени, Аманда произнесла:

— Меня никто не ждет в Англии, мне нечего делать там. Разве что только друзья — мы переписываемся, поздравляем друг друга с праздниками. А родители умерли.

И дом, который они построили, тоже пропал, потому что она была слишком мала, чтобы заботиться о нем и жить там в одиночестве.

— Я знаю. Несчастный случай?

— Они были в круизе, плыли по порожистой реке на лодке. Праздновали двадцатилетие брака. Лодка ударилась о камень и перевернулась. Никто не выжил.

После небольшой паузы Эдвин спросил:

— А сколько тебе было?

— Пятнадцать.

— А еще родственники есть?

— Дядя. Он увез меня к себе в Лондон. Я не хотела ехать, но выбора у меня не было.

— Да, это, наверное, было ужасно. Он был женат?

— В разводе. Он не знал, что делать со мной. Слишком молода, чтобы самой заботиться о себе, слишком большая, чтобы была нужна няня. Дядя очень старался… Но я все равно скучала по родителям. Наверное, он почувствовал большое облегчение, когда я стала сама зарабатывать себе на жизнь.