Джоан Мэтьюз - На краю радуги Страница 19

Мэтт отпустил ее, и она тут же шлепнулась на спину и неуклюже поплыла на спине вниз по вздувшейся от дождя речке. Сапоги почти не позволяли ей двигать ногами, но, по крайней мере, ее голова держалась на поверхности.

— Тяните! — крикнула Тори.

Мэтт сдернул с нее сначала один, а потом и другой сапог, каждый раз отступая назад от усилия. Перевернув сапоги, он вылил из них воду вместе с мусором.

Мэтт поднял глаза и увидел, что течение унесло Тори далеко вперед. Он швырнул рюкзак в сплетенные над берегом корни деревьев, бросился в воду и поплыл к Тори, которая безуспешно старалась встать на ноги.

— Это все эти камни! — крикнула она, в очередной раз поскользнувшись.

Мэтт удержал ее.

Когда они, наконец, достигли участка с гладким дном, Мэтт заметил, что Тори порезала ногу, вероятно, об одно из зазубренных бревен, несущихся в потоке. Судя по количеству крови, рана была глубокой.

— У вас рана! — Он подхватил ее на руки.

— Не беспокойтесь об этом. Я ее даже не чувствую. — Но как только Тори увидела сочившуюся из раны кровь, она тут же почувствовала боль.

— Нельзя допустить, чтобы в рану попала инфекция, — сказал Мэтт. — Речная вода не такая чистая, какой кажется.

— Мэтт, я могу идти сама.

Он неохотно поставил ее на ноги. Камни действительно были очень ненадежны. Если он поскользнется, Тори может серьезно пострадать.

Крепко держась друг за друга, они пробирались по шатким и скользким камням.

— Как ваша нога?

Тори поморщилась:

— Если вы перестанете говорить об этом, со мной будет все в порядке.

— Простите.

Больше они не говорили ни слова, просто шли по камням к другому берегу и, наконец добравшись до него, рухнули на землю, мокрые и дрожащие.

— Уф! В Нью-Йорке мне никогда не приходилось испытывать ничего подобного.

— Вы замерзли?

— Просто окоченела! А вы? — Тори протянула руку и дотронулась до руки Мэтта. — Теплая, — удивилась она.

— Как нога?

— Болит! — рявкнула она в шутливом раздражении. — Но я не чувствую боли, пока вы не напоминаете мне об этом.

— Больше не буду. — Мэтт повернул ее лицо к себе и заглянул в глаза. Они были широко открыты и смотрели на него с доверием и ожиданием, которые он уже видел раньше. Тогда он закрыл глаза и поцеловал ее мокрыми от дождя губами. Его ресницы вздрогнули, и несколько капелек упало с них на ее щеку.

Он был неотразим. Ей хотелось раствориться в нем, обнять его так крепко, чтобы с этого момента он никогда не покидал ее.

Тори протянула руки и обхватила ладонями его лицо. Мэтт открыл глаза и, улыбаясь, поцеловал сначала одну ее руку, потом другую.

— Пора идти. Мне нужно осмотреть вашу… — Он не договорил и тут же рассмеялся: — Я не сказал этого!

Тори тоже рассмеялась.

Мэтт взял ее за руку, и они двинулись вдоль берега, подобрали его рюкзак и вскоре добрались до дома, обессилевшие от смеха и пережитых испытаний.

Приняв душ и переодевшись в одну из рубашек Мэтта, Тори сидела в его кухне и ждала, когда он выйдет из душа. Ее нога болела. И болела очень сильно, несмотря на то, что рана оказалась неглубокой и не требовала наложения швов.

— Привет! — В дверях появился Мэтт, и Тори вздрогнула от неожиданности. — Ну как, лучше?

— Гораздо лучше.

— Мне бы очень не хотелось покидать вас сейчас, но нужно накормить животных.

— Я бы тоже хотела помочь.

— Нет, я хочу, чтобы вы остались здесь. Не беспокойтесь за меня.

Небо осветилось новым разрядом молнии, и дом потряс очередной раскат грома.

— А как насчет чашки какао перед выходом?

— Было бы неплохо.

Тори налила кипятку из чайника в кружки с растворимым какао и тщательно размешала.

Ни один из них больше не произнес ни слова, но оба чувствовали одно — что-то домашнее, уютное, дружеское. Они сидели за столом, согревая руки о горячие фарфоровые кружки.

Мэтт допил свое какао и встал.

— А с собаками все нормально? — спросила Тори.

— У них там большой навес и есть вход в сарай, но я все равно хочу перевести их в дом.

— Кстати, зачем вам так много собак? — поинтересовалась Тори, вспоминая утренний лай.

— Вообще-то моя всего одна. А за остальными я просто присматриваю, пока их хозяева на рыбалке.

Тори вздохнула с невыразимым облегчением.

— В первое утро лай чуть не свел меня с ума. Конечно, они чувствуют себя здесь гораздо свободнее, чем в четырех стенах какого-нибудь небоскреба Нью-Йорка, — заметила она.

Мэтт смотрел в сторону. Он не хотел думать о жизни Тори в Нью-Йорке.

— М-да… Ну, мне пора идти. Гроза, похоже, и не думает проходить.

— Возвращайтесь скорее. А я пока поработаю на компьютере.

Тори смотрела, как Мэтт выбежал в дождь.

— Возвращайся скорее, — прошептала она, уже скучая по нему.

Глава 10

Через полчаса Мэтт все еще не вернулся, а грозовое небо было совсем черным.

Тори вздрагивала от каждой вспышки молнии, от каждого раската грома.

Сидя у экрана компьютера, она пыталась сосредоточиться на работе. Но сила «века информационных технологий» казалась ничтожной в сравнении с мощью природы, бушующей за окном.

К завтрашнему дню она должна была набросать письмо Джеки, однако работа сейчас была в ее голове на самом последнем месте.

Оглядываясь на окно, Тори видела, как капли дождя лупят по стеклу, словно сумасшедший художник рывками бросает краску на холст. За окном стояла кромешная тьма.

Тори открыла адресную книжку своей электронной почты и щелкнула «мышью» на имени Джеки. Закрыв глаза, она стала печатать. Ей часто легче было печатать с закрытыми глазами.

Так она работала минут пятнадцать, когда вдруг услышала свист чайника. Разве она не выключила газ после того, как приготовила какао?

Нет, это свистел не чайник. Звук доносился откуда-то… изнутри комнаты! Осмотревшись, Тори увидела, что этот звук издает резервный генератор, мигающий красной лампочкой. Экран компьютера был в порядке, но все лампы погасли.

Отключилось электричество!

Сердце Тори застучало, она поспешила к компьютеру, чтобы успеть спасти результаты своей работы. Резервный генератор настойчиво шипел.

Когда экран погас, Тори очутилась в полной темноте. Единственной точкой света была крошечная лампочка на генераторе. Чтобы прекратить раздражающее шипение, она отключила и его.

Пробравшись ощупью по комнате, Тори выглянула в окно. Дом Люсинды — ее дом, — казалось, поглотила черная дыра.

Снова вспыхнула молния, и Тори увидела свой дом, безжизненный и призрачный. И снова чернота.