Камилла Хенкинс - Хенкинс Камилла Страница 20

— Ох! Человеческих?!

— Ну… в принципе, да, только… понимаешь, яномами очень рассудительные и спокойные люди. Если бог рассердился, и ему нужна жертва, то в селении наверняка найдется старый человек, который добровольно соглашается отправиться к этому богу…

— И они убивают своих стариков?!

— Да нет же! Они не способны на убийство. Старого человека, неважно, мужчину или женщину, наряжают в разные бусы, ленты, красят разными красками, устраивают в его честь пир, а потом уводят в сельву. Если это женщина, с собой она берет собранное для нее женской частью племени. Посуду, украшения, циновку… Старику дают с собой оружие. Его охотничье копье, дротик, если есть — кинжал.

— И что потом?

— Видишь ли, рыжая, в сельве водятся отнюдь не только птицы и змеи. А по верованиям яномами тот самый бог, которому обычно и требуется человеческая кровь, всегда приходит в образе Ягуара.

Дженни остановилась и от волнения даже сняла шляпу, до смерти ей надоевшую.

— Ягуар! Фредди говорил что-то о Сыне Ягуара! Ты тоже в чем-то таком участвовал, да, Дон?!

Дон остановился, вытер со лба пот, вздохнул, потом тщательно нахлобучил шляпу обратно на рыжую голову Дженни и нехотя подтвердил:

— Можно сказать и так. Только я в этом совсем недавно разобрался до конца. Тогда-то я просто считал себя великим и могучим охотником, в ус не дул и страшно гордился собой.

— Рассказывай, или я умру!

— Ну… только это секрет. Да нет, не то, чтобы я был суеверен, но здесь принято хранить свои тайны… понимаешь, может, магия и в самом деле существует…

— Дон Фергюсон! Прекрати рассказывать ирландке про магию! В этом я разбираюсь лучше тебя. Умоляю, рассказывай про ягуара…

— Да. Ладно. В общем, лет десять назад в здешних местах объявился ягуар-людоед. Честно говоря, все ягуары вполне способны задрать человека, но этот был особенно наглый. Воровал спящих людей прямо от костра. Убивал не только стариков и детей, как заведено в природе, а еще и не боялся нападать на двоих-троих взрослых мужчин одновременно. Естественно, его стали считать демоном. Великим Ягуаром. Тут приезжает юный и задиристый Дон Фергюсон, только-только получивший диплом Оксфорда, накушавшийся цивилизации и готовый к любым подвигам. Кричит: а кто тут самый великий охотник? И немедленно идет к яномами, желая убить ягуара-людоеда…

— А ты с ними уже был знаком?

— Конечно. Они давным-давно знали моего отца. С тех самых пор, когда он впервые появился в здешних местах. Он ведь был упрям как мул и все хотел сделать сам. Яномами прозвали его Дикое Сердце. Папа брал меня с собой, как только я научился держаться в седле, а было мне тогда три года.

— Ого!

— Нормально. В три года он подарил мне моего первого пони. Вот. Короче, я пришел к яномами, вот в то самое племя, куда мы сейчас идем, и стал их уговаривать разрешить мне пойти вместе с ними на охоту за этим ягуаром. Они долго отказывались, уговаривали меня, чирикали на своем птичьем говоре, я даже не все понимал, а потом согласились и стали готовить к ночной охоте. Для начала раздели и натерли какой-то травой…

— Очень романтично. Представляю: голый босс в набедренной повязке…

— Во-первых, БЕЗ набедренной повязки. Во-вторых, в этом есть смысл.

— Какой? Я не вредничаю, мне, правда, интересно…

— Видишь ли, рыжая, яномами славятся своими охотничьими навыками. Но одно из самых их удивительных умений вообще не поддается описанию. Дело в том, что голодного крокодила, почуявшего запах добычи, может остановить только разрывная пуля в голову. Если эта добычи к тому же подранена, то и разрывной пули может оказаться мало. Крокодилы чуют кровь и живую плоть за милю. Так вот, яномами ухитряются проплывать мимо крокодилов, и те их не трогают. То же касается и наземных хищников.

— Босс, я глупая. Я не понимаю, при чем здесь отсутствие набедренной повязки…

— Вот я к этому и веду. Это мне объяснили их лучшие охотники. Видишь ли, человек всегда чем-то пахнет. Здоровьем, болезнью, любовью, ненавистью, страхом, радостью. Сильнее всего для зверя пахнет страх человека. Даже самый хладнокровный охотник при виде или при мысли о крокодиле или ягуаре хоть на секунду, да испытывает страх. Этот запах впитает в себя его одежда, даже если человек заставит себя не бояться. Поэтому — одежду долой. Ну, а трава, всякие пахучие мази…

— Это чтоб окончательно отбить запах страха?

— И это тоже. А еще камуфляж — пахнуть, как сельва, анальгетик — многие травы притупляют болевой рефлекс, наркотик — о листьях коки ты, я надеюсь, слышала.

— Класс! Так что было дальше?

— Дальше… я вместе с лучшими охотниками племени углубился в сельву. Потом вдруг понял, что остался один. Это меня тогда не смутило. Охотники яномами умеют становиться практически невидимыми. А потом на меня прыгнул ягуар.

В этот момент над головой Дженни с громким шорохом вспорхнула какая-то птица, и девушка с отчаянным воплем метнулась в объятия Дона. Она прижалась к его груди, и молодой человек мгновенно почувствовал острейшее желание закончить сегодняшнюю экскурсию прямо здесь, на мягкой травке…

Дженни предприняла попытку освободиться из стальных объятий, уперлась руками в грудь Дона — и остолбенела. Под распахнувшейся рубашкой, на широкой, смуглой, словно отлитой из бронзы груди светлой лентой выделялся страшный шрам. Дженни, совершенно не отдавая себе отчета в своих действиях, провела кончиками пальцев по этому зловещему следу кровавой охоты.

— Это… оттуда?

— Да. Он меня здорово порвал. Самое удивительное, что я его все-таки убил, а сам выжил. Тогда меня и назвали Сыном Ягуара.

— Дон… Но ведь это же здорово! То есть, я хочу сказать, это ужасно и все такое, но ведь ты победил!

Дон выпустил Дженни и криво усмехнулся, отводя глаза.

— Видишь ли, я именно так и думал долгие годы. И лишь недавно узнал правду.

— Какую правду?

Он беспомощно вцепился всей пятерней в спутанные черные волосы, выбившиеся из-под шляпы, и неуверенно произнес:

— Я не говорил об этом ни одному человеку, Дженнифер. Собственно, и правильно делал. Индейцы и так знали правду с самого начала, а белые подняли бы меня на смех. Если ты засмеешься, я тебя задушу, клянусь!

— Ты что! Мою прапрапрабабку чуть не спалили на костре, так что ко всем этим делам я отношусь вполне серьезно!

— Понимаешь… Ладно, была не была! В общем, считается, что в тот раз Великий Ягуар потребовал свою жертву не вовремя. Такое бывало, но очень редко. У племени просто не было… э-э-э… подходящих кандидатов. И тут появляюсь я, молодой глупый белый. Они меня любили, уважали моего отца, но я все-таки был чужим. Интересы племени выше всего. Они честно пытались меня отговорить, а когда не получилось, с чистой совестью приготовили меня, так сказать, на заклание. Я шел не на охоту, а на смерть.