Энн Мэтер - Оседлавший тигра Страница 20

— Э-ээ… мистер Хардинг… — неуверенно пробормотала она.

— Мистер Хардинг находится вместе с другими гостями, — ответил Сальвадор. — Не беспокойтесь, ему сказали, что с вами все в порядке.

Доминик с сомнением покачала головой.

— У вас есть сигареты? — спросила она.

— Разумеется. В коробке на столике возле кровати. Не хотите ли поесть? Или выпить?

— Нет, спасибо, — ответила Доминик.

— Я могу идти?

— Да, конечно. Спасибо.

После его ухода Доминик закурила. Она поймала себя на том, что чувствует себя в обществе Сальвадора все более и более свободно. Ей нравились его сдержанные манеры и немногословность.

Доминик шагнула к балконной двери, распахнула ее и вышла на балкон. Безоблачное бархатное небо было усыпано звездами, показавшимися Доминик крупнее, чем в Англии. Воздух приятно благоухал ароматом акаций, и Доминик оперлась на поручень, наслаждаясь ночными запахами. Какая прекрасная ночь; ночь, предназначенная для любви, а не для уныния.

Услышав звук открываемой двери, она поспешно обернулась, но увидела только Сальвадора, который принес ее одежду. Доминик поразилась — ведь прошло всего полчаса после его ухода.

Сальвадор улыбнулся.

— У нас в цоколе есть специальная сушильная комната и очень мощный утюг.

Доминик улыбнулась в ответ.

— Спасибо, Сальвадор.

Сальвадор аккуратно положил ее одежду на кровать и выпрямился.

— А что, гости мистера Сантоса уже ушли? — спросила Доминик.

— Нет, senhorita. Почему вы так подумали?

Доминик пожала плечами.

— Здесь так тихо!

— Это большой дом, senhorita.

— Да, должно быть, дело в этом. — Доминик задумчиво теребила свое платье. — Я… Все, наверное, считают меня полной идиоткой! — пробормотала она.

Сальвадор приостановился у самой двери и обернулся.

— С какой стати кто-нибудь станет так считать? — спросил он с удивительной мягкостью в голосе.

— Ну… Это мое падение в бассейн и все такое…

— Это была случайность, мисс Мэллори. Никто не станет специально лезть в бассейн в вечернем туалете.

Доминик наклонила голову.

— Они могут подумать, что я это сделала, чтобы привлечь к себе внимание, — прошептала она.

— Такой прелестной женщине ни к чему привлекать чье-то внимание, — улыбнулся Сальвадор.

Доминик посмотрела на него в упор.

— А чей… чей это халат? — спросила она, не в силах удержаться.

Сальвадор пожал плечами.

— Он принадлежал сеньорите Изабелле, мисс Мэллори.

— Изабелла? — Доминик судорожно сглотнула. — А кто она?

— Сестра сеньора Сантоса, мисс Мэллори.

— Ах, да! — просияла Доминик. — Она, кажется, ушла в монастырь?

— Да, мисс Мэллори.

Доминик вздохнула.

— Вы не очень разговорчивы, Сальвадор.

— Вы правы, мисс Мэллори.

— Но вы наверняка поняли, что я пытаюсь узнать у вас… некоторые вещи.

— Я это понимаю. — Сальвадор выразительно развел руками. — Однако я бы посоветовал вам задавать вопросы о семье мистера Сантоса самому мистеру Сантосу.

— Вы думаете, он мне скажет?

— Я думаю, мисс Мэллори, что ради вас он сделает очень многое.

Доминик скорчила гримаску.

— Потому что он не выносит, когда ему перечат!

— Перечат? — переспросил Сальвадор. — Что это значит?

— О, не важно! — Доминик устало провела рукой по волосам.

Сальвадор поклонился и открыл дверь, чтобы выйти. У Доминик оборвалось сердце — в проеме двери стоял Винсент Сантос.

— Сальвадор, — вопросительно произнес он. — Тебя так долго не было…

— Мы разговаривали, senhor, — спокойно ответил Сальвадор. — Я вам нужен?

Глаза Винсента сузились, и он перевел взгляд на Доминик.

— Нет, я просто решил проверить. Наша гостья уже пришла в себя? О чем это вы разговаривали?

— О том о сем, — неопределенно ответил Сальвадор, к вящему облегчению Доминик. — Я могу идти?

Винсент кивнул и посторонился, выпуская Сальвадора. Потом вошел и прикрыл за собой дверь. Доминик, стоя у кровати, пожалела, что не успела облачиться в свою одежду, хотя и сознавала, насколько ей идет шелковый халат.

Однако Винсент даже не попытался прикоснуться к ней. Вместо этого он вскрыл пачку манильских сигар с обрезанными концами и спокойно закурил.

Когда он поднял голову, Доминик показалось, что его золотистые глаза смотрят на нее совершенно бесстрастно. И тем более неожиданно и пугающе прозвучали его слова:

— Я хочу, чтобы ты разорвала свою помолвку с Хардингом и вышла замуж за меня!

— Выйти за вас! — Доминик показалось, что она ослышалась. — Вы, верно, шутите!

Вид у Винсента был хотя и отрешенный, но серьезный.

— Нет, — просто сказал он.

Доминик прижала ладони к пылающим щекам.

— Но это нелепо! Вы не можете этого хотеть! Вы ведь меня даже не любите!

— Я хочу тебя! — бесстрастно произнес Винсент.

Доминик отвернулась, вся дрожа. Было непривычно видеть Винсента таким хладнокровным, а спокойствие, с которым он произносил такие слова, просто выводило ее из себя. Она ощущала себя утлым суденышком, которое выбросило из спокойной гавани в бушующий океан.

Что же он за человек, если в одну минуту он пытался ее соблазнить, а в следующую предложил выйти за него замуж? Что им движет?

— Я люблю Джона! — неожиданно для себя самой заявила Доминик дрожащим голосом.

— Нет, не любишь, — холодно отрезал Винсент. — Не надо мне врать, Доминик. Пусть между нами хотя бы все будет по-честному!

Доминик вздрогнула.

— По-честному? Как вы смеете рассуждать про честность? Как вы посмели прийти сюда и предложить выйти за вас, зная, что внизу томится мой настоящий жених, который, веря в ваши дружеские намерения, принял ваше приглашение и пришел к вам в гости!

Винсент пожал широкими плечами. Потом посмотрел прямо в глаза Доминик.

— Между мной и Хардингом никогда не было — и не может быть! — дружеских отношений, — горько произнес он.

Доминик все еще дрожала, не оправившись после потрясения. Ей до сих пор не верилось, что это происходит в реальности.

— Ну, хорошо, — заговорила она, — пусть вы с ним не любите друг друга, но это все равно не дает вам права предположить…

— Я ничего не предполагал, — резко возразил Винсент. — О Доминик, перестань себя обманывать! Ты хочешь меня точно так же, как я хочу тебя! Хорошо, тебе стыдно в этом признаться, но ведь это правда! Почему женщины вбили себе в головы, что они в этом смысле отличаются от мужчин?

— Вы говорите о физическом влечении! — воскликнула Доминик, задыхаясь.

— Ну и что?