Лина Гилберт - Океан догоревшей гордости Страница 21

- Ты влюблена, - она хлопает в ладоши и улыбается.

- О, нет, мы не будем об этом говорить, - встаю я, и направляюсь к рабочей площадке. - Все, перерыв окончен.

- Ес, я права.

- Нет, не в кого я не влюблена, - грубо отрезаю я.

- Да ладно тебе, ты знаешь мою проблему, почему бы мне ни узнать твою?

- Хватит, - рычу я, - не твое дело.

Я пытаюсь ее задеть, потому что эта не та тема, которую я готова обсуждать с кем-либо. Тем более с ней, с девушкой, чьего имени я не запомнила.

Но она даже не обижается, а продолжает улыбаться и начинает позировать, замолкая только для того, чтобы я смогла сделать очередной снимок.

- Ты не подпускаешь его к себе. Он тебе тоже очень нравится, но ты боишься последствий и действительно серьезных отношений. Потому что не представляешь что это такое.

- Да это так! - кричу я, - ты счастлива!? Не хочу об этом говорить. Это слишком личное!

- Пусть тебе и не нравится слушать проблемы других, знай, мне приходится делать это каждый день, а еще и помогать. И мне это настолько надоело, что я готова сама прикончить их стеклянной вазой, за их дурацкие проблемы. Но, не взирая на это, мне приходиться с умным лицом молчать и делать вид, что мне это приносит удовольствие. Правда есть такие люди, которые не хотят раскрываться и их притаскивают ко мне на прием силой или шантажом. Тогда, мне становится интереснее работать. Потому что все самое потайное и самое больное, никто не хочет рассказывать, все хотят чувствовать эту боль, не осознавая того сами. Так им кажется, что они находятся ближе к этому человеку. И некоторым это важно, потому что эти люди являются любимыми, другим, потому что они хотят отомстить, и думают, что, не рассказывая ни кому, будет больше ненависти, когда они будут совершать свой план, меньше подозрений, когда люди найдут закопанный труп. - Она делает паузу и смотрит на меня умными глазами. - Просто послушай меня, ты можешь забыть это и делать так, как ты считаешь нужным. Просто, послушай. - Я киваю, и она продолжает. - Дай ему шанс. И шанс вашему будущему. Мы живем один раз, и каждый день нужно жить как последний.

- Я...

- А теперь давай, - улыбается она, - фотографируй меня, а то мне придется продлевать, а зарплата психологов ничтожно мала.

Все еще в ступоре, я машинально начинаю работать.

Мы молчим некоторое время, слушая звук, сменяющихся друг за другом кадров, после чего она говорит:

- Я слышу эхо, что это?

Я моментально прихожу в себя.

Вода, которая капает непонятно откуда. Этот звук успокаивает меня. Но к этому вопросу я всегда подхожу с фантазией, поэтому говорю:

- Боги считают секунды, когда можно будет зарыть меня глубоко под землей и отдать под руководство дьяволу. - Ухмыляюсь я.

Вот только они не знают, что я уже знакома с ним, и состою в дружеских отношениях.

Глава 33:

"НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ НАЗАД, МАМА ВЕРНУЛАСЬ ДОМОЙ, МНЕ ПРИХОДИТЬСЯ ПРЯТАТЬСЯ В СВОЕЙ КОМНАТЕ, ЧТОЮЫ НЕ ПОПАДАТЬСЯ ЕЙ НА ГЛАЗА. У МЕНЯ НА РУКАХ УСНУЛ ДЖИММИ, ОН ЕЩЕ МАЛЕНЬКИЙ И НЕ ПОНИМАЕТ ВСЕГО ЧТО ПРОИСХОДИТ, ПОЭТОМУ МНЕ ПРИШЛОСЬ НАПОИТЬ ЕГО СНОТВОРНЫМ. НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ОН СМОГ НА НЕЕ НАРВАТЬСЯ".

Я вспоминаю, как мать приходила пьяной и накуренной, после походов на работу. Вот только сейчас я понимаю, что не на какой работе она не была. Она всегда обманывала меня, когда была трезвой или чуть выпившей. Она уходила работать вечером, а возвращалась под утро. Ближе к пятнадцати, я начала догадываться, что она торгует своим телом. Поэтому я решила устроиться на работу, чтобы мать перестала заниматься ерундой. Я надеялась, что если она увидит работающую дочь, ее совесть даст о себе знать и она завяжет с наркотиками. Но это только усугубило ситуацию, все деньги, что я зарабатывала, она тратила на алкоголь и травку, нам с братом приходилось жить на жалкие центы, которые я, откладывала на поступление в институт.

Это всегда было больной темой для меня, даже сейчас. Как и всегда, мою грудь болезненно сдавливает, когда я вспоминаю мать и мою прошлую жизнь. Я уже несколько раз пожалела, что решила навести порядок в кладовой. Слава богу, дома я нахожусь одна. Алекс не смогла прийти, а Джимми повел Эмили в кино.

Я сижу на полу в куче ненужных и одновременно важных для меня вещей, перелистывая страницы моего дневника. Его страницы пожелтели от времени, а обложка протерлась до дыр, но это то малое, что связывает меня с прошлым.

"ЗДРАВСТВУЙ ДНЕВНИК!" - читаю последнюю запись. - "СЕГОДНЯ, ЭТО ПРОИЗОШЛО. ТОЛЬКО ВЧЕРА Я СМОТРЕЛА, КАК ОНА ЗАПИВАЛА ВОДОЙ ГОРУ ЦВЕТНЫХ ТАБЛЕТОК, А СЕГОДНЯ, СМОТРЮ НА ЕЕ БЛЕДНОЕ ЛИЦО. МНЕ УЖЕ НЕ ХВАТАЕТ ЕЕ. ОНА ВАЖНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ В МОЕЙ ЖИЗНИ. Я НЕ ПЛАЧУ, НЕТ. И ОБЕЩАЮ СЕБЕ, ЧТО НИКОГДА НЕ БУДУ ЭТОГО ДЕЛАТЬ. ВМЕСТО СЛЕЗ, МЕНЯ ПЕРЕПОЛНЯЕТ НЕНАВИСТЬ, НЕНАВИСТЬ К ОТЦУ И ЖАЖДА МЕСТИ. МНЕ ХОЧЕТСЯ РАЗРУШИТЬ ЕГО ЖИЗНЬ ТАК ЖЕ, КАК ОН ЭТО СДЕЛАЛ С НАМИ. Я БУДУ ПРОКЛИНАТЬ ЕГО, И РАДОВАТЬСЯ, КОГДА КИНУ ГОРСТЬ ЗЕМЛИ НА ЕГО ГРОБ. Я БЫЛА ВОЛЬНА ВЫБИРАТЬ, КТО ВОЗЬМЕТ НАДО МНОЙ ОПЕКУНСТВО, НО НЕ ДЖИММИ. Я ЗНАЮ, ЧТО СДЕЛАЮ ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ, ЧТОБЫ ОН НЕ СМОГ ДОЛГО ВОСПИТЫВАТЬ МОЕГО МАЛЬЧИКА. ОН НЕ ДОСТОИН ВООБЩЕ ИМЕТЬ ЧТО-ТО ОБЩЕЕ С НАМИ, ОН ДАЖЕ НЕ ИМЕЕТ ПРАВО ДУМАТЬ О НАС.ЕСЛИ НАДО БУДЕТ, Я ЗАМЕНЮ МАЛЬЧИКУ ВСЕХ, И МАТЬ, И ОТЦА. ОДНО У МЕНЯ УЖЕ ХОРОШО ПОЛУЧАЕТСЯ. Я ЗНАЮ, ТОЧНО, ЧТО ОТЕЦ НЕ БУДЕТ СЧАСТЛИВ СО СВОЕЙ ТУПОЙ НОВОЙ ЖЕНУШКОЙ.

ТЕПЕРЬ, У МЕНЯ ТРИ ГЛАВНЫЕ ЦЕЛИ В ЖИЗНИ.

1. НИКОГДА НЕ ПЛАКАТЬ. ВСЕГДА БЫТЬ СИЛЬНОЙ.

2. ОТОМСТИТЬ ОТЦУ, ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО.

3. ВСТАТЬ НА НОГИ, И ВОСПИТАТЬ ДЖИММИ.

ВСЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ. ЭТО ПОСЛЕДНИЕ, ЧТО Я НАПИШУ ЗДЕСЬ, НУЖНО СТАНОВИТСЯ ВЗРОСЛОЙ И НАУЧИТЬСЯ ДЕРЖАТЬ ВСЕ В СЕБЕ.

ПУСТЬ ЗЕМЛЯ ЕЙ БУДЕТ ПУХОМ. ЛЮБЛЮ...ТВОЯ МАЛЕНЬКАЯ ДЖИ"

Мне не нужно было это читать. Хоть я и обещала никогда не плакать, я много раз нарушала свое обещание. Всегда наступает такой момент, когда ты ломаешься, а чувства так и норовят выплеснуться наружу. Этого не было давненько, но сейчас, когда я вспоминаю, что я чувствовала в тот момент, когда маму закапывали в землю, глаза предательски начинает щипать.

Указательными пальцами закрываю слезные канальцы, чтобы хоть как-то остановить тот поток слез, который рано или поздно прорвется, если я не остановлю его сейчас.

Поднимаюсь с пола и со злостью, запихиваю все вещи обратно в кладовку. Не думаю, что смогу закончить уборку сегодня, поэтому просто закрываю дверь на щеколду, и ухожу на кухню.

Комок в горле продолжает увеличиваться, а я, нахожу самый крепкий коньяк из моих запасов и наливаю три стопки, которые выпиваю, не задумываясь о закуске.