Твоя жизнь и твоя смерть принадлежат мне - Гринёва Ирма Страница 21

— Благодарю за милость, Ваше величество! — произнёс лекарь после наказания.

Потом Соа развернули к лежащим на полу четырём евнухам во главе с Нейси. Два палача встали по разные стороны от них и, каждые два удара опуская хлыст в чан с горячей водой, начали наказание одновременно. Соа с ужасом наблюдала, как их белые халаты расчерчиваются кровавыми линиями. Под конец их белая поверхность полностью стала красной.

— Благодарю за милость, Ваше величество! — произнесли евнухи.

Картина наказания шести служанок Соа выглядела также как и наказание евнухов. Только если лекарь стонал, а евнухи не произнесли ни слова, то служанки не смогли сдержать криков от боли. Их «Благодарю за милость, Ваше величество!» Соа уже не услышала — упала в обморок.

30

На следующую ночь ХунЮн отпустил себя. Делал то, что хотела его душа, о чем пело его сердце, что жаждало его тело. Любил Соа. Они так изголодались друг по другу, что почти не разговаривали. Только глазами и руками. Языком тела.

Утром, уходя, Его величество ХунЮн сказал:

— Помни, ни своей жизнью, ни своей смертью ты не имеешь права распоряжаться сама. Такое право есть только у меня!

Соа позавтракала в одиночестве. Попыталась занять свои мысли рисованием, но перед глазами никак не вставали картины сада, только прошедшей экзекуции. Как там себя чувствует лекарь Ыйса, евнух Нейси, любимая служанка Даын46? И Соа не выдержала, попробовала выйти из комнаты. Не выпустят, что ж, останется в одиночестве. Но незнакомые евнухи препятствовать Соа не стали, с поклоном выпустили из комнаты. И она отправилась к главному евнуху Сангхуну47. Узнать, как чувствуют себя те, кто пострадал из-за неё. Посоветоваться, не навредит ли она им ещё больше, если проведает? Выяснить, где они сейчас находятся.

Евнух Сангхун помог Соа. Сопроводил к выздоравливающим. Пообещал впредь давать Соа советы, когда та будет обращаться к нему. И Соа весь день помогала своим служанкам. У евнухов и лекаря только попросила прощения, помогать лечить их раны главный евнух не посоветовал.

Вечером о поведении наложницы Соа доложили императору. Его величество остался доволен. Кажется, его девочка усвоила преподанный урок. Поняла, что наказание других, ни в чём неповинных людей, которые страдают вместо тебя, ещё большее наказание, чем самой принимать удары за свой проступок. И проявила благодарность и милосердие — качества, незаменимые у императрицы, искренне переживающей за своих подданных, мать нации.

Что ж, начало положено. Ещё не один урок предстоит тебе усвоить, моя любимая наложница!

46 — в переводе — «молодая девушка»

47 — в переводе — «вечный учитель»

31

— Госпожа Соа! Проснитесь! Проснитесь, госпожа! Его величество зовёт Вас!

Соа с трудом разлепила глаза. В комнате ещё было темно. Всходящее солнце едва осветило небо. Соа приняла утренние процедуры и её тут же начали одевать, делать причёску и красить лицо. За это время Соа окончательно проснулась и возрадовалась — Его величество ждёт её! Странно, что не подали еду, но, возможно, они позавтракают вместе с Его величеством. На эту мысль Соа натолкнули слова одного из евнухов, сопровождавших её: «Вы проведёте целый день с Его величеством императором ХунЮном».

Но в покои императора Соа не повели. Только когда она оказалась перед узкой лестницей с крутыми ступеньками, Соа поняла, куда её ведут. На смотровую башню, с которой члены императорской семьи женского пола и приближённые придворные дамы наблюдали за казнью преступников во внутреннем дворике дворца. Каждый шаг вверх давался Соа с ещё большим трудом, чем предыдущий. Как в её сне, где к её ногам были привязаны камни. Она дрожала от мысли, что за её проступок поплатится своей жизнью кто-то из её родных.

Когда она набралась мужества открыть глаза, то во дворике не увидела ни виселицы, ни эшафота. Там был Его величество. Голый по пояс, занимался сынджонму48 с цзянями в обеих руках. Его тело бугрилось мышцами, которые прокатывались волнами при каждом его движении. Соа любовалась этим завораживающим действом, забывая дышать.

Но вот Его величество закончил, вылил на себя два ведра воды, отряхнулся и широкими шагами покинул двор. Если бы Соа не поддержали под руки евнухи, она бы от избытка чувств рухнула на каменный пол.

Когда Соа завели в комнату, где для неё был накрыт завтрак, Его величество уже был там. Он сидел в пол оборота к ширме, за которой находился стол Соа, и не смотрел в её сторону. Она же могла наблюдать за ним через узкую щель.

После трапезы Соа отвели в маленькую комнату. Одна из её стен представляла собой деревянную решётку с мелкими ячейками. Через эти отверстия Соа могла видеть Его величество, который сидел за столом и просматривал кучу свитков. По его вопросам и ответам секретарей, Соа поняла, что Его величество рассматривает жалобы. Жалоб было так много! Целая гора высилась по левую руку от императора. Но он не остановился, пока гора не переместилась по его правую руку.

Следующим местом, где Соа наблюдала за Его величеством, сидя на стуле, были его покои. Две служанки нежно массировали его оголённые плечи и спину. А Соа отчаянно ревновала и жаждала вместо них прикасаться к его восхитительному телу, не замечая, что её плечи, пусть и через одежду, тоже освобождаются от напряжения с помощью чьих-то рук.

Потом Соа посадили в закрытые носилки. Носильщики дождались, пока мимо них промчится Его величество в сопровождении охраны на лошадях, и побежали вслед за ними. Его величество пронёсся мимо носилок с Соа за какой-то миг, но она успела разглядеть его фигуру, слившуюся с вороным конём, на котором он, казалось, летел, а не скакал. Его величество был похож на дракона. Хвост лошади был хвостом дракона. Бьющиеся за спиной Его Величества полы плаща были крыльями дракона. Развевающиеся длинные волосы Его Величества выглядели драконьей гривой.

Догнать скачущих всадников невозможно, но носильщики очень старались. Соа мотало в носилках из стороны в сторону. Она даже несколько раз больно ударялась головой, пока не догадалась упереться руками в стенки носилок. А, уж, задницу отбила, наверное, до синяков. Вот после чего не помешал бы массаж! Но вместо него, Соа отвели опять за ширму в покои императора, где Его величество уже вкушал обед.

После еды Соа опять попала в маленькую комнату с деревянной решёткой вместо стены, но уже над другим залом. Здесь проходил Совет. Его величество обсуждал с канцлером и министрами текущие проблемы империи Когурё. Они говорили о нехватке денег в императорской казне, о налогах на рис, о податях торговцев рабами. О засухе и пожарах, бушевавших на западе страны, о ливнях, обрушившихся на юг, о набегах кочевников на севере. О неспокойной обстановке в бывшем королевстве Пэкче, которое стало провинцией после своего падения и присоединения к империи Когурё. В обсуждении мелькали названия и других провинций империи — Пуё, Окчо, Е, Махан, но Соа знала только название своей родной — Тонъе. Где находились остальные и что из себя представляли, ей было не ведомо.

Совет длился так долго, что у Соа затекло всё тело, а голова уже не умещала произносящиеся слова, не то чтобы понимать суть говорившегося. Наконец, Совет закончился, и Соа повели дальше. И она опять оказалась на смотровой башне. Его величество занимался совершенствованием своих боевых навыков. Стрелял из лука, метал топоры, дрался на мечах с соперниками. Одни быстро оказывались с выбитыми из их рук мечами, другие сопротивлялись дольше. Потом началась игра в чукгук49. Его величество стоял на воротах, а остальные игроки бежали к нему с дальнего конца двора, стараясь отобрать друг у друга мяч, чтобы нанести по нему удар. Редко кому удавалось забить Его величеству гол. Это наполняло душу Соа гордостью за умение Его величества. А когда Его величеству не удавалось отбить мяч руками или ногами, и он попадал по телу Его величества, Соа чувствовала его боль, как свою.