Канарейка для ястреба - Анна Гур Страница 22

Сколько часов она провела, занимаясь со мной, разъясняя непонятный материал, заставляя идти вперед и не сдаваться под гнетом пробелов в целых пластах знаний.

Вот и сейчас она, не задумываясь, отдает мне свое платье. Но… было одно существенное «но»…

Мы с ней разной комплекции! Она плотнее и повыше меня ростом, с округлыми бедрами и выдающейся грудью. Обувь Луиза носит на пару размеров больше.

Я, конечно, привыкла носить то, что есть. У меня никогда не было особого выбора в одежде. Привередливость – удел богатеев. И в любом другом случае я бы действительно прыгала до потолка от свалившейся на голову удачи, но не сейчас…

Я не понимаю себя, своего состояния. Еще час назад я радостно делилась с Луизой своим счастьем, а сейчас пытаюсь переварить происходящее и собраться с мыслями.

Четко осознаю, что впервые мне хочется надеть что-то красивое, подходящее именно мне. Хочется выглядеть достойно, чтобы увидеть восхищение на всегда спокойном лице Тайгера.

Пытаюсь отогнать мысли, которые кислотой разъедают сознание, улыбаюсь подруге как можно жизнерадостней:

– Лу, спасибо тебе! Твое платье… оно действительно красивое!

– Надевай, – командует она. – Благодарить будешь потом.

Спустя некоторое время я уже кручусь юлой у зеркала, разворачиваясь в разные стороны, и мне совсем не нравится то, что я вижу. Красивое платье висит на мне мешком, волочащимся по полу.

Лу стоит рядом и в негодовании пыхтит как паровоз, она обходит меня по кругу и пытается затянуть платье в разных местах:

– Как можно быть такой худой, а? Нам придется ушить его вдвое, чтобы оно с тебя не упало в разгар вечеринки! – возмущается подруга, задумавшись. – И надо что-то делать с грудью, пуш-ап с носками нам в помощь!

– Лу! – возмущаюсь я.

– Что Лу?! Не будь ханжой, подруга, – пытается подбодрить меня Луиза, но моя подавленность только усиливается…

Рядом с парнем мечты я буду выглядеть пугалом! Когда мне хочется сиять яркой звездой на его небосклоне…

Обидно до слез! Я понимаю, что это – провал! У меня нет денег на достойную обновку, а пойти в платье явно не моего размера – опозориться среди разряженных в пух и прах девиц.

От напряжения у меня покалывает кончики пальцев. Сегодняшний день грозится довести меня до нервного срыва.

Луиза смотрит слегка прищурившись, поперек ее бровей залегла маленькая морщинка.

– Погоди! Не расстраиваемся! Сейчас все сделаем!

Моя неунывающая и пробивная подружка просчитывает, как может помочь мне в сложившейся ситуации.

Луиза берет мешочек с нашими бельевыми прищепками и быстренько начинает зажимать ими материю на спине. После этих крохотных манипуляций платье начинает на глазах обтягивать фигуру.

– Гляди, уже и не велико! – весело подмечает она.

Я же смотрю на свое отражение, уже мысленно прикидывая, что и как буду делать. Где подрежу, а где пойдут стяжки…

– Только с грудью нужно что-то придумать. Эту часть ушить я не смогу, хоть я и дочь швеи. Может, действительно засунуть поролон?! – раздумываю я.

Шутки шутками, но все, что мы можем, это лишь кое-как ушить платье и надеяться, что этих манипуляций не будет особо видно…

* * *

– Лу! Не делай этого! Умоляю! – кричу я, но моя единственная подруга, не слушая протестов, вооружившись ножницами, принялась кромсать свое новенькое платье.

Наблюдая за всем этим безобразием, я не выдерживаю, крикнув:

– Так нельзя! Я верну тебе все до копейки!

– Идет, Адель! Не забудь процент за вредность! – закусив губу от натуги, отвечает Луиза, пытаясь аккуратно распороть шов…

После подобного надругательства над платьем вот уже пара часов, как, взяв все необходимые мерки, я занимаюсь переделкой. Работа идет медленно. Близится восьмой час вечера, и я, не замечая ничего вокруг, усердно пытаюсь сотворить чудо, но это весьма проблематично, когда под рукой даже швейной машины нет. Была бы моя мама здесь, она бы решила эту проблему за полчаса.

Голова болит от перенапряжения и мысли клубятся, перескакивая с одного на другое. Я никак не могу взять в толк случившееся и просто предпочитаю не анализировать. Все равно до конца понять причины подобного неожиданного предложения не получится, только больше изведу себя предположениями. Да и вряд ли пойму.

Хотя, что мне здесь понимать?

Даже если это жесточайшая шутка Ривза, я все равно пойду с ним куда бы он меня ни повел. Хоть на казнь. Такая вот больная первая влюбленность, когда готова даже яд принять из рук того, кого любишь.

Отложив иголку с ниткой, потягиваюсь и разминаю мышцы. С интересом наблюдаю за валяющейся на постели Лу, которая вот уже час как разговаривает со своим парнем по телефону.

Я все жду, что она расскажет ему о приглашении Ривза и спросит, почему он не может позвать ее. Однако Луиза ни словом не обмолвилась о случившемся, явно понимая, что то, что позволено влиятельному Ривзу, не доступно одаренному Феликсу.

Судя по всему, подруга действительно серьезно влюблена и не хочет ставить своего парня в неудобное положение…

Странное дело, но когда-то эта талантливая язва весело троллила тупость звезд нашей футбольной команды, называла безмозглыми качками.

Однажды столкнувшись с одним из этих «качков» в коридоре, впервые не нашлось у Лу ни единого эпитета в сторону рослого рыжего пацана…

Мне нравился этот парень – широкий в плечах, приветливый, с теплой улыбкой, в которой виднелась смешная щербинка между крупными передними зубами. Особенно мне пришлось по душе выражение медовых глаза, когда они впервые остановились на, казалось, растерявшейся от подобного внимания Луизе.

Феликс Грант – одаренный спортсмен, один из счастливчиков, которые попали в школу мечты благодаря таланту. Ему пророчат блестящую карьеру в мире спорта. Надеюсь, этот фактор не очень повлияет на его открытый характер и не испортит резким скачком популярности.

Простой пацан, незаковыристый, с крупными ручищами и переломанным носом. Напоминает мне огромного медведя, немного неуклюжего в своих габаритах, способного прихлопнуть противника на футбольном поле в два счета.

В тандеме Луиза – Феликс последний является уравнителем, взвешенным и спокойным. Своего рода Инь и Ян. Она смуглая черноокая, он рыжий и светлый. Она южанка, он типичный шотландец.

Когда-то мы с Луизой обе запали на Тайгера Ривза, но Лу переросла детскую влюбленность, которая для нее являлась поверхностным, легким увлечением звездой школы, не более.

Мое же чувство оказалось слишком глубоким. Со временем оно проросло в меня, оплетая все существо, захватывая и поглощая, становясь неделимой частью моей сути. Может ли любовь быть такой или же это помешательство, я не знаю, и предпочитаю не думать об этом.

Моя