Флора Дагерти - Любовная сделка Страница 22

— Прошу прощения, что запоздала, — сказала она. — Вы хотите, чтобы я занялась делами в офисе?

— Да, когда будете готовы. Я поднимусь наверх, что-нибудь накину на себя и минут через десять присоединюсь к вам. — Он вышел.

По пути в офис она услышала, как в его кабинете зазвонил телефон. Подождав несколько секунд в ожидании, что Тед возьмет трубку, она сама сняла ее.

— Офис мистера Джеймса?

Голос назвал номер.

— Ваш вызов — Мельбурн на линии.

Элизабет так и рухнула в кресло.

— Алло, — еле выдохнула она. — Кто это?

— Бетти… это я, бабушка. — Голос ее дрожал от восторга. — Не могу поверить, что я из Австралии говорю с тобой.

Прошло несколько минут прежде, чем они пришли в себя от взаимных восторгов. Бабушка сообщила, что малыш очарователен, что все члены семьи обаятельны и были рады ее приезду. Они собираются на свое новое ранчо и шлют Бетти и Теду наилучшие пожелания, а также приглашают нанести им визит.

Затем бабушка начала задавать вопросы, и Элизабет постаралась, чтобы ее ответы убедили бабушку, что у нее все в полном порядке.

— А что Тед?

— О, Тед просто восхитителен. — Она была довольна собой, что нашла в себе силы произнести эти слова со всей теплотой. Ведь именно это и хотела услышать бабушка. — В данный момент его здесь нет, но он шлет тебе свою любовь. Я осталась у его тети, дом и в самом деле великолепен. — Она продолжала восхищенно рассказывать о саде, о теннисном корте, о бассейне. — Я плаваю каждый день, я здесь словно на каникулах. Передавай всем-всем мои приветы, я скоро тебе напишу.

Она положила трубку и, повернувшись, увидела на пороге Теда. На нем уже были серые брюки и серая в тон шелковая рубашка.

— Я очень рад, что вы считаете меня восхитительным. Вы говорили с таким чувством, словно сами верите в это. — Элизабет стояла у стола, и он подошел к ней. Тон у него был полунасмешливый, полувопросительный. — Я заказал разговор полчаса тому назад и решил, что он будет для вас приятным сюрпризом, когда вы проснетесь.

Он хотел доставить ей удовольствие. Она едва сдержала себя, чтобы не повиснуть у него на шее в порыве благодарности. Но прошлый вечер показал каковы его подлинные мотивы, он только подслащивает пилюли.

— Это в самом деле был великолепный сюрприз, — взяв себя в руки, сказала она. — И я вам очень признательна. Похоже, что бабушка всем довольна, и ей очень понравился полет.

Телефон снова зазвонил, и она потянулась к нему.

— Все в порядке, — сказал Тед. — Это факс.

Тед быстро оторвал кусок ленты и бегло прочитал содержание.

— Проклятье! — пробормотал он. — Я-то думал, что все наладил, но выясняется, что должен немедленно отправляться в лондонский офис. Прошу прощения, Бетти, я думал, что нам удастся поиграть в теннис, но боюсь, что сегодня ничего не получится. Я постараюсь вернуться как можно скорее. Вам придется провести день в одиночестве. — Тед на ходу рассеянно коснулся ее плеча, и Элизабет увидела, что он уже забыл о ее присутствии.

Взяв папку, он положил в нее листочки с факса и поспешно вышел из комнаты. Через несколько секунд она услышала, как хлопнула парадная дверь.

Без Теда дом сразу показался ей пустым и мертвым. Около часа Элизабет провела за длинным письмом бабушке. В первый раз ей пришлось обманывать ее. У них всегда были очень открытые и доверительные отношения, она привыкла видеть в бабушке друга, которому можно все рассказать. Бабушка никогда не пыталась давить на нее и неизменно воздерживалась от приговоров любого рода. Элизабет подумала, что ей будет очень трудно выложить всю правду бабушке, когда все кончится. Чем больше она размышляла, тем неразрешимее представлялась ей эта задача. Она наконец перестала ломать голову и отправилась на поиски Касса, чтобы попросить у него прохладительного напитка, так как стало уже очень жарко.

Касс принес ей высокий стакан апельсинового сока с кубиками льда и предложил устроиться на боковой веранде.

— Она принадлежит только мистеру Теду, — сказал он, — и там вам будет уютно и прохладно. А я принесу вам шипучку.

Предложение устраивало Элизабет. Оставшись одна, она не испытывала желания встречаться с кем-либо из членов этой семьи. Она наугад взяла книгу из шкафа и проследовала за Кассом на веранду, где он поставил для нее кресло у белого столика и постарался устроить ее как можно удобнее.

Касс был поистине неоценим. Элизабет спросила его о службе на флоте и с интересом выслушала его повествование о том, что он видел, побывав во многих странах мира. Он мог бы еще долго рассказывать, если бы внезапно не вспомнил, что оставил жариться цыпленка, и не испугался, что «этот проклятый Бенджамин сунет туда свой нос».

— Бенджамин? Кто это такой? — осведомилась Элизабет, и Касс объяснил ей, что Бенджамин — полосатый кот, который явился как-то вечером, «тощий как мощи и с разодранным ухом». Касс помыл его, покормил, и с тех пор кот здесь так и прижился.

— Бенджамин — отличный мужик, но вот перед цыплятами устоять не может, — убегая, уточнил Касс.

Элизабет убедилась, что его опасения беспочвенны, ибо едва только Касс исчез, как из сада появился огромный полосатый кот, воплощение всех кошачьих достоинств. Решив, что Элизабет его вполне устраивает, он вспрыгнул ей на колени и, запустив когти в джинсы, стал устраиваться поудобнее.

Настроение у Элизабет улучшилось. Похоже, двух друзей в этом доме она уже приобрела. Она устроилась поудобнее, поглаживая пушистую голову Бенджамина и слушая его низкое мурлыканье. Теплые лучи солнца пробивались сквозь завесу плюща у нее над головой. Жужжали пчелы. В кустах порхали бабочки. Элизабет закрыла глаза.

Внезапно она открыла их, почувствовав чье-то присутствие.

В нескольких ярдах стояла Кет и не сводила с нее глаз. На ней был яркий пляжный наряд, копна золотых волос была забрана в пучок на макушке. Она казалась очень красивой, но весьма мрачной.

— Где Тед? — спросила она.

Элизабет неторопливо смерила ее взглядом. Она и раньше встречала таких женщин, которые считали, что грубость служит признаком пресыщенной изысканности.

— Тед уехал в Лондон, — спокойно ответила она.

Кет плюхнулась в кресло.

— О, проклятье, а я надеялась поговорить с ним. — Она сидела, уставившись на свои маленькие белые сандалии.

Элизабет, не скрывая заинтересованности, откровенно разглядывала ее. Кет была старше, чем показалось Элизабет вчера вечером — ей, скорее, около тридцати, решила девушка, заметив у собеседницы легкие морщинки у глаз и вокруг рта.

Кет, должно быть, уловила, что Элизабет изучает ее, потому что, порывшись в пляжной сумочке, вытащила огромные солнечные очки, которые наполовину закрыли ей лицо.