Неангелы (СИ) - Кошкина Татьяна Страница 23

- Она девушка. Знать она может, что угодно, но ты спаситель и помощник, рано или поздно она полюбит тебя.  Женское сердце – особенная вещь. Ему наплевать на доводы рассудка,- последняя чашка пролетела мимо раковины и разбилась вдребезги.  – Если она полюбит тебя – мы обречены.  Помни об этом, когда будешь  в следующий раз носить её на руках.

- Не люблю вмешиваться в чужие ссоры, - я всегда подозревал в Климе наличие духа камикадзе, - но она права, командир.  Тебе стоит сбавить обороты, иначе дело закончится плохо. И эта ссора тоже плохо закончится, если вы не возьмете себя в руки.  Хотите клубничных пирожных? Я вчера купил просто потрясающие!

- Этот мир сошел с ума и вы, - я постарался максимально устрашающе зыркнуть на Клима и Машу, - вместе с ним. Как такое поведение вообще можно оценить, как романтичное? Я скидывал её с высоты,  орал, читал занудные лекции, выжимал из нее и ее друзей все соки на занятиях. Если сейчас так модно ухаживать за девушками, то я определенно что-то пропустил. А за свое спасение она не была благодарна, ни капли. Если вам так интересно.

Откуда у них эти нелепые фантазии? Как хочу, так  и обращаюсь с моими курсантами. Сейчас я искренне  стараюсь помочь дочери своего Учителя.  Этот человек сделал для меня больше, чем вся моя семья вместе взятая.  Как я могу бросить на растерзание Ассоциации слишком напуганную, слишком самолюбивую, слишком одинокую…его дочь?

 - Мне кажется, ты сам заигрался, - спустя несколько секунд тишины заключила Маша, прожигая меня взглядом,  - вошел в роль благородного Наставника для маленькой девочки. Сколько дней ты не вылезаешь из её снов?

- Тридцать два, если быть точным, - тут же «сдал» меня Ворошилов, засовывая в рот особенно большой кусок кекса с розовым кремом.  Спасибо, друг!

 Кто бы знал, как я ненавижу это выражение лица у девушек. Ироничная полуулыбка, голова слегка наклонена в сторону, брови приподняты,  взгляд сверху вниз. Фраза «ну я же говорила» без слов. Если Маша сейчас сделает это отвратительное «тц»  языком, я точно запущу в неё чайником. Потом извинюсь, конечно. Дня через два-три.

- Вы серьезно считаете, что лучше было добавить в её расписание персональные занятия?  Ваши риски-ириски при таком раскладе были бы более оправданы.  Мы наедине два раза в неделю и так далее.

-  А так, ей каждую ночь снится Наставник, днем она видит тебя на занятиях, теперь и в выходные вы неразлучны. Ты начинаешь заполнять всю ее жизнь.  Еще пара месяцев в таком режиме, и у нас будет новая пара образца «Целитель  плюс», - Маша всерьез решила меня добить, но промахнулась и рикошетом задела воспаленный нерв нашей компании.

- Маша, по-моему, ты форсируешь события, - раздался ровный, наигранно спокойный голос Эдгара. Ему не нужно было напрягать связки, чтобы звучать, как гром в этой комнате. - Ещё ничего не случилось, а ты паникуешь. Мы не находимся постоянно рядом с ними, а знаем все лишь со слов Кирилла. Эта информация не дает нам права его осуждать и подвергать сомнению действия Командира. 

Странная способность Эдгара всё еще была с нами. Он потрясающе умел расставить все точки над i, вовремя включить логику и привести в чувство. Кого угодно и в любой ситуации. Вот и сейчас, несколько слов и на кухне боевых действий воцарился мир. На несколько секунд.

- От тебя я поддержки и не ждала, ты всегда на его стороне!

Эдгар поднялся на ноги во весь свой исполинский рост. Когда мы впервые встретились, будучи двумя маленькими мальчиками с тараканами в голове, кто знал, что из него вырастет такой амбал. Даже я временами чувствую себя рядом с ним задохликом. Над Машей же его тень нависла, как монстр из фильмов ужасов, и прогремела:

-  В отличие от тебя, я полностью отдаю себе отчет в том, что  говорю и делаю. Возьми себя в руки. Думай о работе не как женщина, а как профессионал. Иначе мы потеряем и тебя.

Эдгар умел быть убедительным  не только внешне, но и  невзначай задевать самые тайные стороны души. Находить слабые места и наносить одиночные, но непременно действенные удары.  Судя по красноречивому взгляду, следующей его жертвой должен был стать  я.

- Спасибо за поддержку, -  иногда лучше начать неприятный разговор первым. Это пусть и маленькое, но все-таки преимущество.

- Не мне тебя судить, - Эдгар достал свою любимую дедову трубку и начал долгий ритуал подготовки к общению с умиротворяющим дымом и теплым, украшенным искусным узором деревом.  Это не значило, что разговор окончен, скорее наоборот. Всё только начинается и друг настроен серьезно.

- Подожди, - до меня начало доходить, - ты тоже считаешь, что она может…? – это был удар ниже пояса. Если я, хоть и с трудом, мог проигнорировать Машу,  швырнуть чем-нибудь тяжелым в Клима, но против лучшего друга у меня нет приема.

- Я согласен с тобой, чтобы ты сейчас ни делал. Моя поддержка тебе обеспечена, - крыльцо наполнилось сладковатым дымом. Друг слишком хорошо меня знал. Даже пугающе хорошо. Вот и сейчас, он с точностью опытного механика всего двумя фразами завел мотор моих слишком спутанных этим утром мыслей.

– Эд, я  давно не мальчик и не восторженный подросток.  Мне хорошо известно, какие женщины меня привлекают, как я себя при этом чувствую и как себя веду.  Это не то. Никаким влечением здесь и не пахнет.

- А чем пахнет, кроме моей трубки? – он с трудом сдерживал улыбку, вдыхая очередную порцию ароматного клубящегося тумана.

- Сложно сказать. Я пытаюсь заботиться о ней вместо отца, который не может быть рядом.  Пытаюсь стать ей братом, на которого всегда можно положиться. Пытаюсь  быть ей другом, который рассмешит и скажет добрые слова, когда всё будет казаться серым и унылым.  Пытаюсь  стать Наставником, способным научить многому и при необходимости дать хорошего пинка.

Определенно я не лучший специалист в делах душевных. Проще быстрым ударом избавиться от проблемы, не вникая в тонкости душевной организации каждого конкретного её виновника.

-  Просто найди подходящее название для своих чувств.  Еще раз повторю, я в любом случае на твоей стороне. То, что Соня выбыла из игры –  моя вина.  Сейчас ты платишь по моим счетам. И это…, - он на секунду отвлекся, чтобы выдохнуть в  прозрачное осеннее утро белое облако дыма, - отвратительно.

- Ты не виноват. Не брось я Объект, все было бы в порядке, - всем нам одинаково тяжело говорить о том дне. Вспоминать его – еще хуже.  За какие-то несколько минут наша жизнь изменилась до неузнаваемости. В ней появилось слишком много вопросов, ответ ни на один из которых мне  не удалось найти до сих пор. Пока не удалось.

- Случилось бы.  Рано или поздно. Наша работа – это риск. Я должен был поступить, как положено. Уйти из команды.  Вести тихую и спокойную жизнь.  Стать теоретиком и не давать повода, - он сжал трубку с такой силой, что потемневшая от времени древесина, казалось, вот-вот даст трещину.

- Сломаешь  – пожалеешь, - на всякий случай  предупредил я.

-  Скорее сломаюсь я, чем эта трубка.

- Починим.

- Есть вещи, которые нельзя починить. Есть ошибки, которые нельзя исправить. Наверное, это обязательная часть опыта, Кир.  Видимо, мы так глупо устроены, что самые простые истины нам нужно вколачивать с кровью. Загонять в угол и заставлять бороться до последнего, - докурив трубку, Эдгар принялся нервно вычищать остатки табака. Решив пожурить меня, он невольно сам попал в ловушку собственных мыслей.  Такое иногда случается, когда Творец еще не выбил из тебя всю дурь, а ты уже начал догадываться, что ему от тебя нужно.

Провалиться сквозь землю? Спрыгнуть с обрыва? Что я – виновник всей этой истории - мог сделать для них? Чтобы ни говорил Эдгар, но это целиком моя вина.  Я – командир. Моя главная задача – заботится о команде и эффективно выполнять свою работу.  Что сделал я? Всё бросил  и побежал спасать совсем другую жизнь, рискнув всем, что у меня было.  Последнее время я всё чаще возвращался мыслями в тот роковой день…