Дикси Браунинг - Шанс полюбить Страница 23

Поборов застенчивость, Либби начала представлять Джейка гостям, каждой клеточкой ощущая сопровождавшие их любопытные взгляды. Банни Бинфорд при виде Джейка сразу пустила слюнки:

– А мы с вами не встречались раньше? Я знала одних Хэтчеров, они жили в северной части штата.

– Нет, мэм, не думаю. Если бы мы когда-нибудь встречались, я бы вас не забыл.

Либби поскорее оттащила его прочь, познакомиться с хозяевами; несколько минут они поболтали с Двиггинсами, а потом тетя Лула, извинившись, оставила их – ей надо было отвести Пинату, маленькую девочку, в дом, где в единственной спальне были приготовлены спальные мешки.

– Бедная малышка. Столько волнений, – мурлыкала тетя, явно наслаждаясь ролью всеобщей бабушки.

Дядя Кэлвин тоже отошел, чтобы лично руководить разжиганием костра.

– Ничего себе рыбалка для отцов с сыновьями, – пробурчал Джейк.

– Задумывалось именно так, Джейк, но сами знаете, без исключений не обойтись. Получилась рыбалка просто для родителей с детьми.

Они подошли к машине, Джейк откупорил пару бутылок кока-колы, отказавшись от пива, которое предложил ему один из гостей. Потом они отнесли две набитые продуктами сумки к столу, где хозяйничала Банни; Либби вдруг заметила, что в профиль Банни – вылитая Элизабет Тэйлор в молодости, только ресницы у нее еще роскошней. Да, несомненно, Банни чертовски привлекательна с этими своими проклятыми ресницами!

На этот раз Джейк оттащил ее прочь, пробормотав что-то о рыболовных снастях. Либби скрыла свое удивление лучше, чем Банни. Та явно не привыкла, чтобы ее обществом пренебрегали из-за каких-то несчастных снастей.

– Так, значит, Дэвид без ума от рыбалки?

Говори о ребенке, только о ребенке, приказал себе Джейк. И держи глаза, мысли и в особенности руки подальше от его мамы!

– Ему не часто удавалось половить рыбу. Уолт любил только глубоководную рыбалку и никогда не брал нас с собой.

– Кажется, Дэвид неплохо ладит со своим дядей.

Либби кивнула.

– Это была одна из причин того, что я решила переехать сюда, а не оставаться в Релифе.

Она наблюдала за сыном, каждой клеточкой ощущая, что рядом, совсем рядом с ней стоит мужчина. И ее влечет к нему, безрассудно влечет навстречу опасности. Догадался ли он об этом? Скорее всего. Такой мужчина, как Джейк Хэтчер, может читать по ней, как по открытой книге. Банни подходит ему куда больше.

Вместо того чтобы идти к машине, где остались рыболовные снасти, Джейк потащил ее к поваленному бревну неподалеку от разгорающегося костра. Заставил ее сесть и сам опустился рядом. Усевшись, Джейк принялся чертить на земле полосы каблуком ботинка; несколько минут они молчали.

Потом он сказал:

– Либби, я кое-что скрыл от вас.

Пальцы Либби крепче вцепились в горлышко бутылки. Она не сводила глаз с серебристой луны, всходившей на небе, озаренном аметистовыми отблесками заката. Ну конечно, все было слишком хорошо. А теперь выяснится, что он женат. Или обручен. Или он католический священник. Лучшие куски всегда проплывают мимо рта.

Почему только он не сказал этого раньше?

– Смотрите-ка, луна, – неестественно жизнерадостным тоном произнесла Либби. Она не хотела слушать его признаний.

Еще утром Джейк не собирался ничего открывать. Какая разница, что на самом деле у него другая фамилия? Просто-напросто он во второй раз хочет справиться со своим делом сам, без помощи семейных связей. Неужели это преступление?

И все же после того, что она рассказала о портеровских штучках, Джейку стало казаться, что скрывать свое имя не такая уж безобидная ложь.

Разве это игра? Конечно, нет. Он скрывает имя исключительно по деловым соображениям.

Ну, хорошо, отчасти по деловым соображениям.

Но внезапно он понял, насколько ему важно, чтобы она узнала, кто он такой.

Глава седьмая

– Меня зовут Хили, – сказал Джейк. – Хэтчер – мое второе имя. Это девичья фамилия матери.

– Знаю, – тихо отозвалась Либби, соединяя точки, которые натыкала палкой на земле.

– Знаете? Черт возьми, откуда? – Его словно прошибло током.

– Как-то тетя Лула рассказывала об аптеке старого мистера Хили на Четвертой стрит. Еще девушкой там работала ее мать. И каждую среду в один и тот же час к ним приходила некая мисс Ада Хэтчер и просила дать «что-нибудь для сестры». Так и говорила. Тетя Лула утверждает, что помнит ее, но думаю, она пересказывает всего-навсего слухи.

– Должно быть, это была моя двоюродная бабушка. «Что-нибудь для сестры», скорее всего, означало болеутоляющее. Лекарства из опия тогда можно было найти в любой аптеке. – И, покачав головой, Джейк спросил: – Черт возьми, но как вы это связали со мной?

– Здесь не так уж много Хэтчеров. К тому же помните вечер, когда мы впервые встретились? Не вечер встречи, а благотворительный? Не тот это был случай, чтобы там оказался подрядчик. Поэтому я заглянула в школьный альбом и в списке тех, чьи фотографии в него не вошли, отыскала фамилию Джона Д. Хэтчера Хили. И все совпало.

– И давно вы это узнали?

– Два-три дня назад. Правда, сомнения все же оставались, но обычно чутье меня не подводит.

Плевать он хотел на ее чутье! Чего ему стоило решиться раскрыть перед ней душу! Теперь же он чувствовал себя так, будто из него все выжали, и был от этого ощущения отнюдь не в восторге.

– И где же было ваше распрекрасное чутье, когда дело касалось Портера? – осведомился Джейк – и тут же пожалел об этом.

– Думаю, что я выработала его позже, с годами, – тихо ответила она, и ему стало еще больше не по себе.

Но вскоре он смягчился. Ну, догадалась она, как его зовут, и ладно. Обернись их разговор по-другому, он, пожалуй, выложил бы все до конца, но теперь решил дать задний ход. Кстати, о ее чутье. Не иначе как сейчас оно ей трубит, что лучше, пока не поздно, проваливать ему ко всем чертям. Это так называемый инстинкт самосохранения. Ведь Джейка, начиная со второй их встречи, здорово заносит, куда не надо.

– Но, Джейк, почему?

– Что – почему? – буркнул он. Подняв брошенную Либби палку, он обвел окружностью три точки, натыканные ею на земле.

– Вы знаете, я о фамилии.

– Хм… Назовем это деловым решением. Лосьон для тела или освежитель воздуха не имеют ничего общего с бульдозером или строительным катком. Впрочем, не все ли равно, как делать деньги?

– Все-таки. Должно быть, у вас осталось тут много знакомых?

– Время уже не то. Дела идут, как люди живут: сегодня – пан, а завтра пропал. Старые семьи вымерли или переехали, новые поселились. Теперь меня почти никто не знает.

– А старые друзья?

Костер разгорелся, взвившись в тихое вечернее небо искрометным салютом. Остальные сидели в нескольких ярдах от них и рассказывали рыболовные истории. Банни и тетя Лула выкладывали припасы на ужин. Кое-кто из детей слушал рассказы взрослых. Двое мальчишек разбирали достоинства сверчков и червей. А одному малышу не терпелось знать, почему нельзя сделать «пи-пи» под кустиком, а нужно тащиться в уборную.