Аурелия Хогарт - Полцарства за любовь Страница 23

Вот оно, блаженство…

Он пил, пил и никак не мог остановиться. На некоторое время все окружающее будто перестало существовать. Потом постепенно начало возвращаться, но виделось уже совсем в другом свете — не таким мрачным, а совсем даже наоборот. В голове поплыли мысли о том, что какой бы дикой ни была ситуация, в которую Остин угодил, вышел он из нее победителем. А ведь был на волосок от гибели! Но все обошлось, и теперь можно поздравить себя с победой…

Сейчас куплю воды и поеду обратно в Даллас, подумал Остин. Только другой дорогой. Конечно, получится дольше, но лучше так, чем снова нарваться на неприятности.

Подхватив за ручку пластиковую емкость воды объемом в полтора галлона, Остин двинулся к кассе. В его бумажнике лежала кредитная карточка и немного наличности, так что проблем с расчетом возникнуть не должно было.

Поминутно поглядывая на экран телевизора, хозяйка магазинчика сосчитала стоимость покупок.

— Шесть пятнадцать и доллар двадцать пять за маленькую бутылку. С вас семь долларов сорок центов.

— Минутку. — Остин открыл бумажник.

В этот момент женщина произнесла:

— Банк в Далласе ограбили, слышали? Двое убитых, кошмар! Четвертый раз уже новости передают. И вроде их же банковский сотрудник постарался, менеджер какой-то…

Остин замер.

— Полиция от комментариев уклоняется, но репортеры кое-что раскопали, — продолжила хозяйка магазинчика. — Там ведь, в банке, полно народу работает, все всё видели, некоторые интервью дают. А вот, смотрите!

И Остин увидел…

Она купалась в лучах славы. Чуть жмурилась от яркого света переносного софита, но в то же время кокетливо улыбалась прямо в объектив телекамеры, поминутно поправляла неестественно белые локоны, трепетала ресницами и выпячивала лоснящиеся от жирной красной помады губы. Родинка на ее щеке выглядела не просто темной, а угольно-черной.

Линда Петерсон!

Интервью, скорее всего, обрезали, но и того, что осталось, было достаточно.

— А что, скрывать мне нечего, — говорила Линда. — Я там была и все видела, хотя нас заставили лечь на пол. Я полицейскому инспектору так и сказала: он организатор, никаких сомнений. Кто лучше него знает наши порядки! Сам все устроил и… — Тут ее, видимо, о чем-то спросили, потому что она уточнила: — Ну кто, наш старший менеджер, конечно. Все устроил, а сам вроде и ни при чем. Но я заметила, как он переглядывался с теми двумя, в масках. И потом, ведь он удрал с одним из грабителей! Сам деньги вынес! А еще строил из себя порядочного. Но я скрывать ничего не намерена! И бояться мне нечего! Я, Линда Петерсон, говорю вам: ограбление устроил наш старший менеджер!

В первое мгновение Остин не поверил собственным ушам, но уже в следующую минуту понял: послание Линды адресовано лично ему. Это месть за то, что он ее игнорировал.

И надо же было мне именно сегодня дать ей понять, что она меня не интересует! — с горечью подумал Остин.

В то же мгновение в его мозгу эхом прокатился другой женский голос, хрипловатый и резкий: «Остин Брикс… старший менеджер…». Перед внутренним взором, заслоняя экран телевизора, возникло лицо Нэнси, подружки мертвого теперь уже верзилы-налетчика.

Проклятье!

Стиснув зубы, Остин отвернулся от будто приклеившейся к телевизору взглядом хозяйки магазинчика, сунул левую руку под куртку и сорвал с нагрудного кармана рубашки карточку со своим именем. Положить карточку в карман куртки было делом секунды.

Затем он отсчитал и положил на прилавок восемь долларов.

Не глядя на него, хозяйка магазинчика приняла деньги, выдала сдачу и продолжила смотреть новости.

Остин снял с прилавка большую емкость, захватил недопитую бутылку, после чего двинулся к выходу, стараясь не спешить.

— Согласно нашим данным банк «Даллас-кредит» потерпел убыток на сумму двести семьдесят шесть тысяч долларов, — прозвучал за его спиной мужской голос. — Денежные пачки состоят из мелких купюр, что значительно облегчает их реализацию и затрудняет поимку преступников…

Остин вышел за дверь, сопровождаемый прощальным звоном колокольчика.

Снаружи никого не было. Он беспрепятственно подошел к «олдсмобилю», поставил на заднее сиденье большую бутыль, сел на водительское место и спокойно — во всяком случае, внешне — двинулся в путь. Сердце его бешено колотилось. Казалось, еще немного — и оно выскочит из груди.

Мили через четыре он вынужден был остановиться. В глазах темнело, все тело, несмотря на жару, покрылось холодной испариной.

Остин догадывался, что ранение имеет к его состоянию лишь частичное отношение, основную роль играет испытанное в магазинчике потрясение.

Действительно, всего несколько минут назад Остин считал себя потерпевшим и вдруг в мгновение ока превратился в преступника. Кто сумел бы остаться равнодушным к подобной перемене?

Разумеется, сам он знает, что ни в чем не виноват, но кто же этому поверит? Из-за лживых показаний Линды Петерсон все перевернулось с ног на голову. Остин оказался в положении едва ли не главного подозреваемого. И его наверняка объявили в розыск.

Если бы меня не мучила жажда, думал он, массируя пальцами висок, в котором от сильного напряжения будто гвоздь засел, и если бы в поисках воды я не поехал дальше, а сразу позвонил в банк, мне, конечно, ничего не сказали бы, даже виду не подали бы, что существует некий компрометирующий меня материал, но сразу выслали бы за мной группу захвата. И лишь благодаря чистой случайности я узнал, каково реальное положение вещей. Если бы в том магазинчике не работал телевизор, я сейчас уже звонил бы в банк.

Остин так и собирался поступить. Считал, что чем скорее сообщит о том, как развивались события после его вынужденного — под дулом пистолета — отъезда сначала из банка, а затем из города, тем будет лучше.

Он мрачно взглянул на чужую сумку. Она лежала на заднем сиденье, и ее распирало от множества упакованных банковским способом пачек долларов. Все больше мелкими купюрами, как справедливо заметил диктор программы новостей. Остин знал об этом — потому что сам бросал пачки в сумку.

Он закрыл глаза и тихо застонал. Ну почему все это происходит именно с ним?!

Конечно, еще не поздно позвонить в банк или в полицию. Рассказать, как все происходило на самом деле. Сообщить, что он не собирался похищать эти деньги.

Только кто же поверит?

Остин вновь посмотрел на проклятую сумку и даже зачем-то протянул к ней руку, но тут же отдернул. Ведь останутся отпечатки пальцев!

В следующую минуту с губ Остина слетел новый стон. Отпечатков и без того полно! На каждом дюйме ручки найдется отпечаток, на каждой пачке, на движке застежки-молнии, на самой сумке. И здесь в автомобиле тоже. Одна лужа крови на полу чего стоит…