Шэрон Кендрик - Идеальный любовник Страница 24

Ксавьеро подошел к ней, предложил руку и подвел к окну. Он не мог не заметить, как она нервничала во время завтрака.

— У тебя расстроенный вид, Кэтрин, — тихо произнес он.

Она глядела в окно на безукоризненно ухоженные дворцовые сады и решила не обращать внимания на «Кэтрин». Пусть называет так, как хочет. Она хорошо усвоила предыдущий урок.

— Разве? Но для меня это был новый опыт. — И честно призналась: — Ошеломляющий опыт. — Понизив голос, чтобы услышал только Ксавьеро, она сказала: — Я не дождусь, когда останусь с тобой наедине.

— И я тоже. — Увидев, как у нее приоткрылись губы, он предупредил: — Но ты должна немного потерпеть.

— Потерпеть? — Она недоуменно подняла на него глаза. — Неужели мы должны вынести еще какое-то празднование?

— Ну, празднованием это не назовешь. — Голос у Ксавьеро посуровел. — Как моя жена ты по протоколу должна навестить моего брата короля. После завтрака мы поедем в клинику.

— Твоего брата? Но…

Темные брови вопросительно приподнялись.

— Что «но»?

— Твой брат в коме, Ксавьеро. — Кэти устало повела плечами — тяжелое, инкрустированное жемчугом болеро и диадема в волосах давили на нее. — Это необходимо сделать сегодня?

— Ты хочешь сказать, что он не поймет, что я представляю ему свою новобрачную? Ты предлагаешь нам подождать? Может, подождем еще год, ведь все равно он ничего не поймет?

Он ее осуждает!

— Это не так, — тихо заметила Кэти. — Просто у тебя усталый вид. Ты же находишься в постоянном напряжении с тех пор, как вернулся сюда. На тебя свалилось столько дел. Ничего ужасного не произойдет, если мы проведем сегодняшний день вдвоем, а Казимиро навестим завтра. Правда?

Вероятно, от чувства вины, которое Ксавьеро старался подавить, он не сдержался и вкрадчиво-ледяным тоном произнес:

— Неужели я прошу о столь большом одолжении? Неужели ты не можешь немного подождать, чтобы удовлетворить свой сексуальный аппетит?

Кэти хотела было выплеснуть на него свое возмущение, с жаром опровергнуть такие обвинения, но, разумеется, не смогла. Да и как это сделать, когда рядом стоят высокопоставленные государственные сановники и старательно делают вид, что не замечают перебранки между новобрачными.

— Не стоит так говорить. — Голос Кэти прозвучал вымученно спокойно, хотя сердце готово было выскочить из груди. — И к тому же ты знаешь, что я очень хочу познакомиться с твоим братом.

— Тогда к чему этот спор?

Ему — непонятно как — удалось переиначить ее слова и выставить ее в неприглядном свете, словно она не соответствует своему новому статусу и позорит его. Получается, что первое же испытание она провалила.

Кэти сменила подвенечный наряд на платье, более подходящее для посещения больницы, и присоединилась к Ксавьеро, уже ждавшему ее в лимузине. Они ехали через весь город в полном молчании, и Кэти без конца нервно крутила на пальце обручальное кольцо.

Но все раздражение отошло на второй план, когда их ввели в палату интенсивной терапии на верхнем этаже клиники, оснащенной самым современным оборудованием. В помещении стояла белая кровать, которая в первое мгновение показалась Кэти катафалком. Она прижала пальцы к губам, чтобы не вскрикнуть.

На кровати лежал король. Глаза его были закрыты, а лицо бледное и застывшее, с такими же, как у брата, резко очерченными скулами. Он хрипло дышал, и у Кэти сжалось сердце. Она посмотрела на медицинские аппараты, поддерживающие его жизнь, на все эти трубки, обвивавшие его, и ощутила полную беспомощность. Господи! Чтобы здоровый, красивый, молодой мужчина превратился в… мумию…

Она перевела взгляд на Ксавьеро — его лицо было искажено мучительной гримасой. Кэти стало стыдно. У него такой затравленный вид. Как же ему тяжело смотреть на брата, лежащего в таком состоянии! А тут еще она со своими обидами: то ей имя не подходит, то она мало его видит. Кэти охватила дрожь. Их взгляды встретились… и соединились общей болью.

— Казимиро, — с трудом произнес Ксавьеро, — я хочу познакомить тебя с моей женой.

Кэти отвлеклась на то, чтобы присесть в низком реверансе. Старшая медсестра предупредила Кэти, что король, весьма вероятно, ее слышит, так что можно с ним поговорить. Поэтому, преодолев застенчивость, она села и сказала прикованному к одру болезни монарху, что она счастлива стать членом королевской семьи и что она приложит все усилия, чтобы стать достойной принцессой. Она всматривалась в неподвижное лицо, надеясь хоть на какую-то реакцию. Понимает ли он смысл ее слов? Как ужасно, что его мозг заблокирован — он слышит, но не может ответить.

Когда они покидали клинику, у входа собралась толпа, и Кэти ослепили вспышки камер. Телохранители быстро провели их с Ксавьеро к автомобилю.

Как только они отъехали, Ксавьеро притянул Кэти к себе и, глядя на ее бледное лицо, сказал:

— Я был груб с тобой, Кэти. Ты меня прощаешь?

— Ничего… не важно.

— Важно.

— Нет. Это я виновата — приставала к тебе со своими желаниями, — прошептала она. — Вместо того чтобы подумать, сколько у тебя дел и обязанностей.

Он откинул волосы с ее щеки.

— Ты была рядом, а я не мог тебя коснуться. Я чуть с ума не сошел. — Он грустно улыбнулся. — А ты просто молодец — так замечательно поговорила с братом.

Радуясь неожиданной похвале и теплу его рук, обнимавших ее, Кэти едва удержалась, чтобы поцелуем не разгладить глубокие складки у него на лбу.

— У Казимиро бывает много посетителей? — спросила она.

— У нас больше нет родных. Бываю я, когда есть время, но, как ты успела заметить, каждая минута у меня расписана, так что я захожу к нему не очень часто. Мне нелегко с ним говорить. У меня не получается как у тебя.

— Это потому, что женщины больше приспособлены к таким вещам.

— Да? — снова улыбнулся Ксавьеро. — Видишь ли, главное — безопасность короля и секретность, а это означает, что никто другой не имеет права его посещать… даже его помощники.

Кэти подумала о том, как одиноко Казимиро лежать в больничной палате, где около него кроме медперсонала никого нет, и робко предложила:

— А могла бы… могла бы я навещать его? Я ведь теперь тоже родственница.

Ксавьеро с удивлением посмотрел в ее блестящие голубые глаза — он не ожидал подобной просьбы. Невозможно представить, чтобы какая-нибудь из его прежних любовниц выразила желание посетить больницу.

— Конечно, — хриплым от волнения голосом ответил он.

— Тогда я попрошу Флавию это устроить.

Ксавьеро крепче прижал Кэти к себе, вдыхая ее неповторимый аромат. Какой сладостью она благоухает! Особенно приятно ощущать это после стерильного больничного запаха. И подумал: «Скольких радостей жизни лишен Казимиро!»