Лесли Мэримонт - Роковая женщина Страница 24

— Даже ярлык еще не снят, костюм абсолютно новый, — раскрасневшись от удовольствия, объявила девушка. Она просто светилась от радости видеть себя в таком роскошном наряде, и, возможно, от того, как Гордон смотрел на нее. — Ого! Какой дорогой! — воскликнула она, повнимательнее взглянув на ценник.

И жутко сексуальный, мелькнуло у Гордона в голове.

— Я специально выбрала новый, — тараторила Алекс. — Мне не хотелось бы в первый раз появиться в офисе в том, в чем тетю там уже, возможно, видели. Так будто бы неплохо? Да?

— Превосходно, — сквозь зубы процедил Гордон и подумал: у Боба Стенли глаза просто вылезут из орбит.

— Мне вся ее одежда подходит, будто на меня сшита! — откровенно радовалась девушка. — Даже обувь, Удивительно, правда? — Она повертела ногой, демонстрируя туфли.

Гордон молча уставился на ее изящные лодыжки, автоматически отметив, что девушка не надела чулки.

— У нее удивительные украшения! Как вам эти сережки? — Алекс дотронулась до ушка, где в изящной золотой серьге кровавой капелькой переливался гранат, сексуально подчеркивая ее лебединую шею.

Гордон с вожделением представил, как он сам дотронулся до этих ушек, шеи и… до всего тела. Обнаженного, такого бы желанного тела. Как он ласкал бы каждую его частичку, вдыхая будоражащий аромат духов. И целовал… целовал… целовал… А потом…

— Мне действительно пора ехать, Алекс, — ледяным тоном объявил он, в то время, как все его тело пылало. — Встреча назначена на половину седьмого. Извините, что оставляю вас одну. В холодильнике полно еды. Надеюсь, что вы найдете какую-нибудь интересную программу по телевидению.

Она сверкнула глазами.

— У вас свидание с Вики? Да?

— Да, — солгал Гордон и был просто убит выражением лица Алекс, которое мгновенно погасло, посерело.

Съёжившись, она поплелась в спальню, которую он предоставил ей, разумеется, самую дальнюю от своей. Гордон потерянно смотрел вслед девушке и прежде, чем сам понял, что делает, рванулся за ней.

Он поймал ее у дверей спальни, резко повернул кругом и сжал в объятиях.

— Я солгал, — задыхаясь, прошептал он. — Я вовсе не встречаюсь с Вики. Я порвал с ней вчера вечером. А стремился уехать, потому что мне легче, если я не вижу вас. Мне необходимо держаться от вас подальше.

— От меня?! — удивленно воскликнула Алекс. — Но почему?

— Да, от тебя! От тебя, моя глупенькая, маленькая девочка! Ты сводишь меня с ума! Я просто обезумел, когда увидел тебя в этом костюме. Я старался сдержаться, но не смог! Ты сведешь меня в могилу!

— Но… но я думала, что вам ужасно не понравился мой вид, когда я вышла из салона.

— Да я еще больше влюбился в тебя! Я хочу тебя, хочу до изнеможения. Но как быть с Сэмом? Я обещал присмотреть за тобой и уверен, что он не имел в виду занятия любовью, когда просил об этом. Но я больше не могу! Господи, да что я такое бормочу, как последний идиот? Ведь я и так переступил черту, я — конченый человек…

Алекс неожиданно обвила руками его шею и крепко прижалась к нему.

— Сэм считает, что только он один знает, что мне надо и что для меня лучше, — прошептала она. — Но он ошибается. А я считаю, что лучший способ присмотреть за мной, это заняться любовью.

Гордон не верил своим ушам. Окончательно теряя выдержку, он, однако, попытался остановить девушку, предостеречь от безумного поступка.

— Алекс, детка. Ты пойми, что, кроме секса, между нами ничего быть не может. Только секс, и ничего больше. Всегда помни об этом.

У нее потемнели глаза, но она не вздрогнула и не отвела взгляда.

— Да, Гордон, я все понимаю. Не думайте, что я ребенок. И не считайте меня абсолютной дурочкой.

— Отлично, Алекс, но никогда не говори, что любишь меня. Никогда не говори мне этого!

— Гордон, — прошептала она, — замолчите и поцелуйте меня.

Он затаил дыхание и нежно поцеловал ее, затем еще и еще, пока, наконец, с трудом не оторвался от ее губ, ошеломленный, в страхе, что еще мгновение — и только на таких поцелуях он удержаться не сможет. Он страстно желал покрыть поцелуями все ее тело, пить ее маленькими глотками, ощущать ее под собою и… и заняться с ней любовью. Под натиском жгучей страсти благоразумие Гордона отступало, мужское тело — тело опытного самца — брало верх над здравым смыслом.

Гордон разжал руки Алекс и автоматически, не думая, что делает, принялся расстегивать пуговицы на жакете. Мгновенно раздев девушку до пояса, он одним движением руки сдернул с нее бюстгальтер. Ее восхитительные полные груди затрепетали от прикосновения, соски затвердели под его ладонью.

Алекс застонала, и горячий красный туман желания окутал Гордона, окончательно отключив сомнения. Он расстегнул молнию на юбке, и та легко соскользнула вниз по бедрам.

— Перешагни! — хрипло приказал он. Алекс беспрекословно подчинилась и предстала перед ним, ослепительная в своей наготе. Единственный крошечный кусочек белого атласа — трусики — вот и все, что еще оставалось на ней. Гордон подхватил девушку на руки и понес к кровати, так некстати заваленной вещами Мэгги, которые Алекс только что примеряла. Но это ни на секунду не остановило ослепленного страстью Гордона. Одной рукой поддерживая девушку, он сдернул на пол покрывало, а заодно и все, что на нем лежало, и бережно опустил Алекс в холодную бездну чистых кремовых простыней — в мир, в который он погружался раньше много раз. Но еще ни разу с таким трепетом.

Она задохнулась от восторга, когда губы Гордона полностью овладели торчащим соском, а рука сдернула с нее трусики. Алекс невольно вздрогнула, почувствовав между своих ног горячую ладонь Гордона. Он нежно провел пальцами по шелковому бугорку, потом поцеловал его, и девушка слабо застонала от волшебного щемящего ощущения.

— Я сейчас, — неожиданно шепнул Гордон. — Нам нельзя рисковать.

Вернувшись с маленьким пакетиком в руке, он застал Алекс в той же позе, что и оставил минуту назад, — с раздвинутыми ногами, раскинутыми руками и широко раскрытыми глазами. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она поняла, зачем Гордон выходил.

Ее распростертое тело не выглядело ни распутно, ни похотливо. Продолжать любовную игру у Гордона не хватило сил, и он взял Алекс, не в состоянии больше сдерживать яростное желание. Она слабо вскрикнула, затем прильнула к нему, постанывая, когда он толчками восторженно входил в нее. Восхитительная, нежная, изысканно совершенная, Алекс страстно отзывалась на все его действия. Гордон забыл обо всем на свете, полностью растворившись в удовольствии.

Но внезапно он подумал, что предаваться удовольствию в одиночку — эгоистично. Не животное же он, в конце концов! Алекс заслуживает большего, самого лучшего.