Идиллия Дедусенко - Самая счастливая осень (сборник) Страница 24

— Очень приятный дом, — ответила Мария Ивановна, оправившаяся, наконец, от неожиданного появления хозяйки, — замечательный садик.

— Да, действительно замечательный. Сережа устроил его так, как я хотела. Даже фонтанчик по образцу того, что мы видели с ним однажды в Италии. Жаль, мы с ним разминулись. Оказывается, он улетел в Австрию.

— А разве он не сообщил вам, что собирается туда? — как бы между прочим спросила Мария Ивановна.

— В последнее время мы мало общаемся. У каждого свои дела. Сережа то в Сочи, то за границей. В Москве появляется редко. Когда был в последний раз в сентябре, я уезжала со своей коллекцией в Польшу, потом — в Финляндию. И мы опять не встретились. У меня свой Дом моды.

— Вы модельер? — поинтересовалась Мария Ивановна только для того, чтобы поддержать беседу.

— Нет, для этого у меня есть дизайнеры. Но я хорошо разбираюсь в деле, потому что несколько лет была топ-моделью. Сережа увидел меня однажды на подиуме и, представляете, влюбился с первого взгляда.

Она негромко рассмеялась, а Мария Ивановна подумала: «Видно, у него привычка такая — влюбляться с первого взгляда», а потом заметила:

— Не удивительно, вы очень красивая.

— Ах, теперь уже не очень, — опять смеясь, возразила Виктория. — А вскоре и вовсе подурнею.

— Это почему же?

— Хоть и говорят, что беременность красит женщину, но большой живот, пигментные пятна вовсе не украшают. Однако ради ребенка пришлось пойти на жертвы.

— Вы…ждете ребенка? — удивленно спросила Мария Ивановна, а Светлана, наконец, подняла голову и взглянула на Викторию.

— Не очень заметно, правда? — кокетливо произнесла Виктория. — А уже около пяти месяцев. Я не сообщала Сереже, боялась сглазить. Мы столько лет ждали этого ребенка! Я где только ни лечилась! И вот наконец… Прилетела, хотела сделать ему сюрприз, а его нет.

— Я вас поздравляю, — только и сказала Мария Ивановна, а при этом подумала, что Сергея ожидают два таких сюрприза, и неизвестно, какому он больше обрадуется.

— Вам, наверное, хочется отдохнуть, — сказала Мария Ивановна, поднимаясь. — В вашем положении. И только с самолета…

— Пожалуй, вы правы, Мария Ивановна. Ведь вас так зовут? А девушку Светланой? Мне Рая сказала.

— Да, да, верно. А вас Виктория Михайловна. Тоже Рая сообщила.

— Можно без отчества, — высказала пожелание Виктория, улыбаясь.

Мария Ивановна и Светлана удалились в свою комнату. Девушка села на постель и молча уставилась в окно. Мария Ивановна все еще не могла освободиться от напряжения, с которым вела беседу за столом, и нервно спросила:

— Что молчишь, детка?

— А что сказать? — Светлана оторвала взгляд от окна, и Марии Ивановне показалось, что она сразу постарела на несколько лет. Хотя девушка и осознавала, как не прочны выпавшие ей неожиданные радости, все-таки, наверное, она не предполагала, что они будут такими короткими.

— Мария Ивановна, давайте отдыхать, — попросила она. — Я не в состоянии сейчас ни о чем думать.

— Конечно, детка, — согласилась Мария Ивановна и тоже легла.

Они пролежали молча больше часа, но каждая знала, что обе не спят. Говорить не хотелось, а тем более — принимать какое-то решение. Их долгое молчание прервал стук в дверь.

— Войдите, — сказала Мария Ивановна, и они со Светланой встали с кроватей.

Вошла Виктория. Теперь она была в каком-то замысловатом легком платье, сквозь которое живот проступал заметнее, чем через ее дорожный костюм. Сомнений не было — она ждала ребенка.

— Вы уже успели отдохнуть? — осведомилась хозяйка.

— Пожалуй… — ответила за двоих Мария Ивановна.

— Тогда я приглашаю вас посмотреть мои новые модели — я привезла диск с показами в Польше и Финляндии. Думаю, вам будет интересно.

Гостьи возражать не стали и отправились смотреть новые образцы законодательницы моды. Они вообще все еще не оправились от неловкости своего положения, в которое так неожиданно попали.

Виктория поставила диск, и на экране появилась она сама в отличном брючном костюме, потом — в вечернем платье, затем — практически в бикини, потому что самым большим предметом из одежды на ней оказалась летняя шляпа огромного размера.

— Это из моих ранних коллекций. Когда я сама демонстрировала некоторые экземпляры. Я записала их на этот диск для сравнения с новыми, — прокомментировала Виктория.

Показ продолжался под негромкую музыку. Платья сменялись деловыми костюмами, плащами, пляжными нарядами, пеньюарами… В демонстрации моделей не было никакой системы. Казалось, что Виктория собрала на этот диск все самое яркое и значимое из разных коллекций. Но вот на экране появилось что-то очень легкое, воздушное, похожее на древнегреческую тунику. Виктория остановила кадр и, глядя на Светлану, сказала:

— А вот это как будто специально для вас. Вам бы очень пошло.

Светлана улыбнулась из вежливости — ей самым лучшим нарядом всегда казался белоснежный медицинский халат. Виктория, скользнув взглядом по тонким пальцам девушки, отметила:

— У вас прекрасный вкус, колечко изумительное. Сами выбирали или подарок?

— Подарок, — глухо выдавила из себя Светлана.

— Боже, как я любила раньше подарки! — продолжала Виктория. — Сережа буквально засыпал меня подарками в первые годы совместной жизни. Он и сам получал от этого удовольствие. А теперь я ему приготовила подарок — он так мечтал о ребенке!

Она погладила живот, и Светлана увидела на ее руке изящное колечко, очень похожее на свое, тоже с двумя бриллиантиками. Чему же удивляться? Ведь их выбирал один и тот же человек. Виктория поднялась:

— В это время я всегда пила кофе, а теперь пью чай — боюсь, как бы не навредить чем-нибудь малышу. Представляете, он уже толкается. Подает мне сигналы. А я ему отвечаю: подожди, вот скоро устрою тебе встречу с папой, пусть он тоже тебя послушает. Думаю, Сережа очень обрадуется.

Она засмеялась и опять погладила живот, будто уже ласкала своего ребенка.

— У нас будет сын, — сказала Виктория, — я ходила на УЗИ, там уже все хорошо видно. Представляете, сын! Такого подарка Сережа не ожидал.

Она снова засмеялась. Гостьи вежливо улыбались, слушая хозяйку. Она подавляла их своим великодушием, отчего они чувствовали себя, что называется, «не в своей тарелке».

— Итак, идем пить чай со всякими вкусностями. Я посылала Раю в кондитерскую. Прошу вас в столовую.

— Да вроде еще ничего не хочется, — попыталась отказаться Мария Ивановна.

— О, нет, не возражайте, пожалуйста, — перебила ее Виктория. — Я совершенно не выношу одиночества за столом.