Бронуин Джеймсом - Когда есть ты Страница 25

Их глаза встретились, и у него внутри все сжалось.

— Ты ужасно выглядишь…

— Заметил?

Один саркастический вопрос развеял его гнев по ветру, уступив место заботе и желанию помочь.

— Давно болеешь? Ты ходила к доктору? Разве нет ничего, чтобы они могли дать…

— Умерь пыл. Сядь. — Она махнула рукой в сторону софы. — Я сделаю чай.

Алекс сжал челюсти.

— Мне не нужен чай, мне нужны ответы.

— Но так уж случилось, я хочу чая. — Она снова прижала руку к животу, и он вдруг с тоской осознал, до чего она исхудала. — И еще один завтрак.

— Ты похудела.

— Это не важно.

Как она может вести себя столь безответственно? Это же ее здоровье, здоровье ребенка! Здоровье его ребенка!

— Черт, Зара, садись. Я сделаю чай и… что тебе можно есть?

Зара позволила себя накормить. Сидя на кухонном столе, давала распоряжения, где взять продукты, как приготовить, откуда достать посуду. Она удивлялась, какой маленькой и обшарпанной выглядит ее кухня в сравнении с его элегантным темно-синим костюмом и красным шелковым галстуком.

Пока она ела, Алекс, облокотившись на стойку, не сводил с нее глаз. Он оставался тихим и молчаливым, отчего у нее сводило скулы, гнев был бы куда уместнее и объяснимее.

Такой Алекс был опаснее, она не знала, чего ждать от него и как защищаться. Если он продолжит пытать се своим взглядом, а желудок не прекратит свои фокусы, то, вероятно, не придется беспокоиться о дальнейших передвижениях — оставшиеся до вечера часы она проведет в ванной у унитаза.

— Как это случилось?

Зара замерла над вторым тостом. Она не знала, хочет ли она съесть его, но ей нравилось быть чем-то занятой. Ей нравилась прохлада стальной ручки ножа в руке. Все-таки какое-никакое, а оружие.

— Беременность? — спросила она, поднимая на него глаза и сопротивляясь желанию съязвить. — Ну, мы же были вместе…

— Но использовали средства зашиты. Каждый раз.

О, да, много раз!

Зара вернулась к тосту, подальше от жара серо-голубых глаз. Каждый раз, используя эти «средства защиты», его глаза светились дьявольским огнем.

Нож выпал из руки и угрожающе звякнул о пол.

— Презервативы не гарантируют стопроцентной защиты. — Она решила, что тон профессионала-физиолога будет звучать очень уместно. — Это происходит по разным причинам, но главным образом из-за ошибки пользователя.

Он долго молчал, и она чувствовала, как с каждой секундой в нем нарастает напряжение.

— Когда я последний раз приезжал в Мельбурн, ты была в курсе?

Зара отрицательно покачала головой.

— Я бы сказала тебе. Я же знаю, как это важно для тебя.

— Ты собираешься оставить ребенка?

— Конечно! А что ты подумал?

— Не знаю. Ты не дала мне шанса подумать.

Это ранило гораздо сильнее — такие слова, холодный тон, укор в глазах.

— Ты же понимаешь, я тоже пребывала в шоке, но в отличие от тебя у меня было время, чтобы подумать…

— Господи, Зара, я мог бы разделить с тобой часы раздумья! — Алекс оттолкнулся от стойки. — Я мог бы присматривать за тобой, позаботиться о медицинском обслуживании, о правильном питании.

— Надеюсь, ты не намекаешь на мою небрежность.

— Как ты можешь присматривать за собой здесь? — Он обвел рукой комнату. — Одна? Да еще работая и посещая лекции. Ты выглядишь…

— Ужасно, ты уже указывал на это.

Зара почувствовала, что закипает от злости. Как он смеет намекать, что эта квартира, купленная на деньги от продажи материнского имущества, недостаточно хороша?

Как смеет укорять в том, что она плохо присматривает за собой и ребенком?

Она машинально уронила руку на колено.

— Я сама забочусь о себе, — холодно начала она, — с тех пор, как мне исполнилось двадцать. Четыре года я ухаживала за больной матерью, и не забудь, я студентка медицинского факультета и знаю вес об охране здоровья.

Его скептический взгляд говорил о недоверии. Он помолчал, затем выдохнул.

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Зара. Как только сделаем все приготовления, сыграем свадьбу.

Зара сделала глубокий вдох, и голова перестала кружиться.

— Ты хочешь жениться на мне? Потому что я беременна?

— Потому что мы будем воспитывать нашего ребенка вместе. Да.

— Я… — Ее голос затих. Она облизала губы и продолжила: — Не представляю, как нам удастся.

Для начала — ты живешь в Сиднее, работаешь в Сиднее. А мне нужно получить диплом.

— Ты можешь переехать в Сидней. — В логике ему не откажешь. — Я знаю людей, мы сможем договориться…

— Нет. — Она стукнула руками по столу так, что звякнула тарелка. — Тебе не нужно ни о чем договариваться. Мне нравится жить здесь, и я не собираюсь уезжать.

— Потому что ты слишком независима, чтобы принять помощь?

— Потому что я ценю то, что дается с усилием. Все, что у меня есть, получено с помощью упорного труда.

Он прищурился.

— В отличие от меня?

Зара смотрела на Алекса и понимала, что неправильно судит о нем, но мысли о том, при каких обстоятельствах родился этот спор, не позволяли ей пойти на попятную.

— Как я могу выйти за тебя замуж, — продолжала она, — если все наши разговоры заканчиваются ссорами?

— Если мы поженимся, возможно, мы не будем раздражаться и ссориться. Помнишь, в домике? Мы прекрасно ладили.

— Как не помнить, — улыбнулась Зара. — Я помню первые выходные, мы обсуждали причины, почему люди женятся. Помнишь?

— Конечно.

— Тогда ты знаешь, я не верю, что два родителя лучше одного.

Зара могла поклясться, что слышит, как дрожит воздух.

— Ты имеешь в виду, что хочешь воспитывать ребенка — нашего ребенка — одна?

— Я бы предпочла, чтобы у него или у нее… — она сделала паузу, не зная, какому полу отдать предпочтение, — были оба родителя. Но я не понимаю, зачем нам жениться.

— Ты бы предпочла жить вместе?

— Мы можем договориться о совместной опеке…

— Нет. Нет ничего ужаснее для ребенка, чем разрываться между двумя домами.

Она подняла руку ладонью кверху.

— Видишь? Мы всегда спорим. В последнюю встречу я говорила тебе, почему наши отношения пора прекратить. С моей беременностью ничего не изменилось.

Алекс отвернулся к окну, чтобы не дать ей возможность видеть, как ходят желваки на скулах, затем медленно повернулся.

— Подумай, Зара. Жизнь стала бы проще для всех, если бы мы поженились. Если ты будешь моей женой, тебе не придется волноваться о том, что о нас пишут в газетах.

Нет. Желудок тревожно задергался.

— Выходи за меня, Зара, и я защищу тебя от всех напастей. У тебя будет самое лучшее медицинское обслуживание, мы наймем няню, ты сможешь учиться, заниматься всем, что тебе нравится.