Личная помощница для грубияна - Анна Измайлова Страница 26

Она резко кивнула, но ничего не ответила. Пришлось действовать по-другому.

– Мы хотим, чтобы ты позвала всех наших знакомых домой, будем праздновать. Деньги дадим, накроешь на стол.

Я сделала акцент на словах «деньги» и «накрыть на стол», чтобы она немного сосредоточилась на разговоре.

В комнату вошёл Борис, молча развалился на диване и сердито посмотрел на нас. Будто мы без спроса зашли в его дом.

– Познакомились? Уходите к себе. Мы тут заняты. – сказал он.

Странным было то, что мужчина выглядел достаточно трезвым, в отличие от моей мамы, у которой явно кружилась голова.

Здесь что-то не так. Во мне появилось сомнение и подозрение. Подошла к маме, принюхалась. В данный момент от неё ничем не пахло. Значит… она не пила, но откуда такое невменяемое состояние?

– Лёша… – тихо позвала я.

Мужчина тут же подошёл. Наклонился ко мне и шёпотом сказал:

– Мне кажется, что здесь не в алкоголе дело. Пожалуй, прослежу за Борисом, а вы пока отойдите и позвоните в скорую.

Медленно, чтобы не привлекать внимание маминого сожителя, я ушла в сторону ванной. Закрылась там, набрала номер неотложки. Они быстро оформили вызов и обещали прибыть в течение десяти минут. Осталось только ждать.

Вернулась в зал, чтобы продолжить «лёгкую» беседу с… отчимом, если его можно так назвать.

– Борис, вы любите рыбалку? – спросила я, цепляясь за первую попавшуюся в голове мысль.

Я выбрала максимально нейтральную тематику, чтобы мужчина не нервничал от неудобных вопросов. Оказалось, что он заядлый рыболов, поэтому я попала в яблочко. Мужчина долго рассказывал про свои пьяные подвиги и конечно про огромный улов.

Скорая приехала, два врача вошли в квартиру, Борис резко переменился в лице. Он встал, молниеносно подошёл к маме, взял пустую бутылку с пола и начал вести себя совершенно неадекватно.

Как последняя трусиха я спряталась за спиной начальника, ища защиту, хоть нападали не на меня. Борис нечленораздельно кричал, мне удалось лишь уловить фразу «ей голову разобью».

Послышался громкий удар и звон стекла, Борис поднял руку с горловиной бутылки, острый край направил на голову мамы. Она же бесчувственно лежала на кресле, норовя сползти на пол, если бы Борис не держал её за шею.

Врачи ничего не могли сделать, боялись, что этот неадекватный человек действительно осуществит то, о чём постоянно кричал.

Тихо, неспешно отошла на кухню, схватила с плиты грязную почерневшую сковородку, которую не мыли несколько месяцев. Также крадясь, вернулась, снова встала за Алексеем. Тот безмолвно следил за всем.

Я уже была готова подойти к Борису со спины и со всей дури ударить его сковородкой по голове, но не успела.

Наша компания пополнилась. В комнату вбежали полицейские и использовав эффект неожиданности быстро скрутили Бориса.

В ушах стоял шум, я всё ощущала словно во сне… Происходящее вокруг стало походить на немое кино, где я была лишь зрителем по ту сторону экрана.

Сковородка мигом пропала из моих рук, а я неотрывно смотрела на то, как врачи кладут маму на переноску, чтобы спустить к машине.

Она была обездвижена. Стало страшно от навязчивых мыслей: «Вдруг я не успела?!».

Почувствовала, как Алексей тянет меня в свои объятия, крепко прижимая моё лицо к широкой мужской груди. Только потом я поняла, что плакала. Тихо, беззвучно, но с перспективой перейти в большую истерику.

– Тсс, Екатерина Андреевна, всё исправим.

Тёплая мужская рука коснулась моей щеки, Алексей пальцами стёр мои слёзы. От этого я почувствовала себя ещё паршивее.

Отстранилась от него, опустив глаза в пол, сказала:

– Извините, что стали свидетелем этих событий. Я не знала, что всё настолько плохо.

– В этом нет вашей вины, поэтому и извиняться не за что. – привычным серьёзным тоном заключил он. – Чуть позже уедем отсюда?

– Маму отвезли в больницу…

– Тогда едем к ней?

– Лучше я сама. Не могу больше пользоваться вашей добротой. – ответила я.

Он покачал головой.

– Нет. Едем вместе. Сначала нам нужно дать показания, а после – к матери.

Дальше пошла череда рутинных действий в виде заполнения кучи бумаг. Меня достаточно долго расспрашивал сотрудник полиции, но я была не в состоянии нормально отвечать. После пережитого, в голове было прошлогоднее оливье.

Шеф большую часть времени находился рядом со мной, чем давал огромную моральную поддержку.

После я собралась поехать к маме, уже хотела вызвать такси, но Алексей не дал этого сделать, и сам отвёз меня в больницу. Все мои вещи до сих пор катались в багажнике его машины. В маминой квартире я не могла пока находиться.

В больнице пришлось долго ждать, врачи ничего мне не рассказывали. Я так и не смогла узнать, что с мамой. Поэтому просто сидела и ждала, каждый раз поворачивая голову, когда кто-то выходил из коридора в вестибюль.

Ушла в свои мысли, вновь и вновь прокручивая произошедшие события в голове.

Алексей отошёл куда-то, я сначала и не заметила его пропажи. Возможно, вернулся домой? Всё же человек занятой. А я, как всегда, спутала все планы. То скажу что-то глупое, то попадаю в истории.

– Вот, кофе с кучей сахара и молоком. Ещё торт, ничего другого поблизости не нашёл. – сказал шеф, неожиданно материализовавшись рядом со мной.

Он сел, передал мне еду, слегка коснувшись горячими пальцами моей руки.

– Спасибо?! – сказала я, не скрывая удивления в голосе.

– Пейте, пока горячий.

– Я думала, что вы уехали.

– Нет. Уходил к главному врачу, чтобы узнать, как дела у вашей мамы.

Чуть не поперхнулась своим капучино, прокашлялась и спросила:

– Как она? Когда меня к ней пустят?

– У неё передозировка. Сделали промывание желудка и поставили капельницу. Она пока без сознания. – поделился он.

Его слова на повторе звучали в моей голове… Передозировка. Алкоголь был меньшим злом.

– Извините, что сейчас говорю об этом, но я вижу ситуацию со стороны и считаю должным сказать вам прямо. Возможно, Борис специально подсыпал запрещённые вещества в еду или напитки вашей матери. А она не подозревала об этом и всё списывала на алкогольное опьянение, тем более что алкоголь невысокого качества… сильнее бьёт по организму. – он говорил спокойно, делая паузы между словами.

Аппетит пропал окончательно, на торт стало тошно смотреть.

– Я не понимаю зачем?

– Думаю, чтобы квартирой обзавестись без напряга. При условии, что они зарегистрировали свой брак официально.

– Этого не могу сказать, в последнее время мы практически не общались. Она сама просила уйти и тогда была трезвая. Я мешала ей. – не скрывая грусть в голосе, сказала я.

– Тем не менее вы потратили своё