Сьюзен Коннелл - Озарившая мглу Страница 26

— Я должен познакомиться с этим нарядом поближе! — Лицо Рика стало серьезным, и он принялся стаскивать с себя тенниску. Обнажив торс, мужчина вплотную подошел к Брин и, жадно глядя на ее высокую грудь, прикрытую жакетом, спросил: — Насколько я понимаю, жакет надевается прямо на голое тело? Так?

— Так. Ну и что из этого?

— Я должен сейчас это проверить!

Брин завизжала, отпрыгнула от него прочь и, забежав за журнальный столик, остановилась. Рик бросился ее ловить. Она, весело смеясь, старалась его не подпускать близко. Но Рик все же оказался проворнее и в конце концов настиг ее.

— Что ты делаешь? — верещала Брин.

— Тренируюсь в беге с препятствиями!

Рик крепко обнимал ее одной рукой, а другой расстегивал пуговицы на жакете.

— Итак, я выиграл бег и должен получить награду. — Он начал, слегка задыхаясь, облизывать ее обнаженные соски.

Обхватив его за шею, Брин зашептала:

— Скажи, как выглядит моя идея на практике? Ведь ты уже начал изучать ее практически.

— Идея достойна воплощения. Но все-таки я еще не проникся ею окончательно.

— Что я могу сделать, чтобы убедить тебя?..

— Минуту терпения, и ты узнаешь…

Рик сорвал с нее шляпу и бросил через плечо в дальний угол комнаты. За шляпой последовал жакет. Брин разомлела в его объятиях, а он продолжал целовать ее грудь, живот, ясно осознавая, что «бальный костюм» создавался специально для него. Сомнений в этом не было, как их не было и в том, что этой девушке понадобилось приложить совсем немного усилий, чтобы разбудить в нем безумное желание обладать ею…

Прошла еще одна неделя. Рик стоял на палубе своей шхуны и, опершись локтями о поручни, наблюдал, как Брин хлопотала у террасы, пересаживая петунью подальше от лестницы. Видимо, она опасалась, что ее там могут затоптать.

В последние дни Брин стала гораздо спокойнее. Был даже момент, когда Рику показалось, что она старается отдалиться от него. Конечно, это избавляло его от необходимости всегда быть настороже в ожидании новых, болезненных для него вопросов, которые эта женщина могла задавать ему. В том, что такие вопросы непременно последуют, Рик был уверен. И все же кажущаяся холодность Брин начинала все больше беспокоить его.

Он спустился на причал и через несколько минут уже сидел на нижней ступеньке террасы рядом с копавшейся в земле Брин. Она искоса поглядывала на него, но молчала. Рику пришлось заговорить первым:

— Рита сбежала тогда от нас так неожиданно, будто спешила как можно скорее начать шить себе костюм для спортивного бала.

— Все восприняли эту идею как шутку. Кстати, звонила Лайза и интересовалась, не мог бы ты поговорить с Уилли Угглингом насчет рекламирования спортивного бала по радио.

— Я уже это сделал.

Снова наступило неловкое молчание. И снова его нарушил Рик, чтобы хоть что-нибудь сказать:

— В последние годы эти растения почему-то не цвели.

Брин подняла голову и воткнула в землю лопаточку, которой работала.

— Я хочу пересадить их чуть подальше. А вот с теми, что растут вдоль тропинки, право, не знаю, что делать. Их так много, что хватило бы на оба контейнера, которые стоят на палубе твоей шхуны.

— Они все красные?

— Да. Тебе нравится этот цвет?

— Если бы они не были красными, я бы просто-напросто не позволил тебе их сажать!

— Почему?

Рик помедлил с ответом. Он силился понять, что же все-таки с нею происходит. Даже в самые первые дни их знакомства Брин не была такой напряженной и неестественной, как сейчас. А ведь время летело быстро. Вот уже и до начала спортивного фестиваля осталась всего неделя. Пэппи резко пошел на поправку, и к тому времени он, наверное, вернется домой. А это значит, что Брин сможет покинуть Коконат-Ки.

Рик ласково взглянул на девушку и ответил грустным и нежным тоном:

— Потому что в моей душе ты ассоциируешься именно с красным цветом.

Брин чуть взрыхлила лопаточкой землю у ножки цветка и, взяв стоявшую на нижней ступеньке маленькую лейку, старательно полила растение. Потом подняла глаза на Рика и сказала, будто не расслышала его слов:

— Я сегодня еду в Ки-Ларго. Хозяева одной фирмы попросили меня разрисовать кабины для переодевания в плавательном бассейне.

Брин зачерпнула лейкой воду из ведра и хотела было полить второй кустик, но сделала неловкое движение — и вода пролилась ей на колени.

— Черт побери, — в сердцах пробормотала она, с каким-то остервенением вытирая ногу.

— Дай-ка мне!

Рик взял у нее из рук лейку и хотел вытереть платком колени. Но она решительно запротестовала:

— Не надо! Говорю — не надо, Рик! Я сама управлюсь.

Он вернул ей лейку, потом снова сел на ступеньку и озабоченно спросил:

— Что случилось?

— Случилось? Ничего. Я просто пролила воду из лейки, только и всего!

И Брин неестественно пожала плечами.

— Ты понимаешь, что я говорю не о лейке. Брин, скажи мне: ну, что же все-таки произошло? Я чувствую, что между нами выросла какая-то стена! Опять что-нибудь с Пэппи? Милая, прости меня, ради Бога! Я ведь так и не спросил, чем закончился твой разговор с ним. Извини, у меня было столько дел! Да тут еще этот спортивный фестиваль.

Рик протянул руку, чтобы погладить ее по щеке, но Брин резко отстранилась от него.

— Рик! Я послушалась твоего совета и даже не произнесла при нем имени дяди Рона. Но я все же сказала дедушке, что простила его бегство.

— Как он это воспринял?

— Он был очень доволен.

— Что я тебе говорил!

На небе не было ни облачка, но в воздухе чувствовалось приближение грозы. Брин посмотрела на море, потом на пальмовую рощу и вдруг резко сказала:

— Рик, ты действительно говорил мне это. Но есть еще кое-что, о чем ты никогда не говорил и, видимо, говорить не желаешь. По крайней мере, мне.

Она встала и пошла по тропинке в сторону набережной. Рик последовал за ней. Они пересекли пляж и спустились к самой воде.

— Что же все-таки происходит? — вновь спросил Рик. На этот раз его голос звучал требовательно.

Брин помолчала несколько секунд, потом решилась:

— Несколько недель назад Лайза и Пэппи хотели мне рассказать об этом, но я не стала слушать. Потому что была уверена, что рано или поздно ты сам расскажешь. Но ты молчал. На последней встрече нашего комитета в пивбаре Джигги проговорился, и все сразу замолчали. А он упомянул о некоем уютном доме, расположенном не так далеко отсюда, доме, около которого нет цветов, а на стенах комнат нет фотографий. Рик! Ты рассказал мне все о Шерон Берк, и я все поняла. Но почему ты ни слова не сказал мне о своей бывшей жене? О том, что знают в Коконат-Ки все? Все, кроме меня! Хотя бы о твоем разводе с ней!