Шона Майклз - Леди и полицейский Страница 27

— Что это за вратарь! — вполголоса, но внятно прокомментировала соседка Тэсс. — Просто спит на ходу!

Тэсс пришла в такую ярость, что едва не столкнула женщину с трибуны. Вскочив на ноги, она беспомощно следила за тем, как Уэсли борется с сеткой, пытаясь выпутаться. Ей хотелось броситься на помощь, но здравый смысл предостерег, что этим она лишь выставит сына на посмешище.

— Кое-кому надо держаться подальше от футбольного поля, — громко прозвучало рядом, и Тэсс поняла, что это было сказано намеренно, не только для нее, но и для всех окружающих.

Она не позволила втянуть себя в перебранку, только сжала кулаки. В это время Уэсли все-таки высвободился и принял вратарскую стойку. Форвард соперников занес ногу и ударил точно по мячу, который, как показалось Тэсс, медленно-медленно поплыл по воздуху к сыну. Уэсли рванулся — и в прыжке отбил мяч далеко на поле.

Тэсс громко выдохнула и рухнула на сиденье, переполненная гордостью.

— Ну что? — обратилась она к матери юного Билли. — Видели? Уэсли только что спас команду от верного гола. Наверняка на трибунах есть те, кто выискивает очередного Пеле, а порой один отбитый гол значит не меньше, чем семь забитых. Зарубите это себе на носу.

Она поднялась и пошла вдоль трибуны, оставив соседку с открытым ртом.

— Ну, знаете!.. — запоздало послышалось за спиной.

— Так ей и надо, — со смехом сказала одна из зрительниц. — Если бы вы промолчали, ей досталось бы от меня. Рада познакомиться с мамой нашего вратаря. Джейн Пеннингтон.

— Тэсс Морган. Обычно я предпочитаю помалкивать, но на этот раз терпение лопнуло. Послушать эту женщину, так остальным игрокам вообще нечего делать на поле, остается стоять в стороне и восхищаться заслугами Билли.

Вместе с новой знакомой они с удовольствием обсуждали игру, но Тэсс ощутила облегчение, когда она кончилась. Уэсли впервые вышел на поле вратарем и, насколько она знала его, чувствовал себя ответственным за судьбу игры. Если бы ему не удалось высвободиться вовремя, его самолюбию был бы нанесен жестокий удар. Тэсс очень не хотелось, чтобы он еще когда-либо стоял в воротах: придется отражать многочисленные атаки — что, если удача повернется к нему спиной?

— Мама, ты видела? — было первое, что спросил Уэсли, подбегая к ней после игры.

— Конечно! Ты был великолепен.

— И мистер Смит так сказал! На следующей неделе я тоже буду за вратаря. Он думает, что я справлюсь.

Но что было бы, не выпутайся Уэсли вовремя из сетки? — спрашивала себя Тэсс. В прошлом году он совершенно был не способен к соперничеству, к соревнованиям — вдруг такое вернется?

— Мистер Смит обещал позаниматься со мной отдельно. Он сказал, что поговорит об этом с тобой в «Макдоналдсе».

— Тогда нам нужно поторопиться, ведь остальные уже расходятся.

— А можно мне поехать с мистером Смитом и Лансом?

— Я не…

— Ну мама! Мистер Смит сам меня позвал.

На лице Уэсли было просительное выражение, и у Тэсс не хватило решимости отказать. Она кивнула скрепя сердце: Закери предпочли ей. Уходя с трибун в одиночестве, она невольно перебирала в памяти последние недели и вновь убеждалась, что имя Закери буквально не сходит с языка Уэсли. Мистер Смит то, мистер Смит это, мистер Смит безупречный и непогрешимый, мистер Смит — предел совершенства. Возможно, думала она теперь, есть проблема и похуже, чем угроза самолюбию Уэсли. Что будет, если в один прекрасный день мистер Смит исчезнет из его жизни, как исчез из нее родной отец?

Когда Тэсс припарковала машину на стоянке у «Макдоналдса», Закери уже ожидал ее у входа. Уэсли и Ланс, неутомимые, как это свойственно детям, веселились на горке, шагах в десяти от него. Тэсс возблагодарила судьбу за то, что ей не придется оставаться с Закери наедине, так как все еще живо помнила муки неудовлетворенного желания после последней встречи с ним.

— Привет! — непринужденно обратился к ней Закери.

Недвусмысленный блеск его глаз тотчас насторожил Тэсс. В присутствии этого человека она забывала обо всем, в том числе об окружающих, и даже в густой толпе чувствовала себя словно наедине с ним в укромном уголке. Его улыбка порождала сладкий спазм внутри. Так было всегда, так случилось и на этот раз. Стоило Тэсс приблизиться, как она словно оказалась внутри магического круга, где была сосредоточена вся власть над ней желанного мужчины.

— Привет! — ответила она, непроизвольно облизнув сохнущие от волнения губы.

Взгляд Закери тотчас устремился к ним, да и весь вид красноречиво свидетельствовал о том, что лишь присутствие других заставляет его сдерживаться. У Тэсс ослабели ноги, и она опасалась, что не найдет в себе силы дойти до ближайшего стула. А ведь это был один только взгляд, одно простое слово приветствия!

— Я уже заказал для ребят. А ты что хочешь? — спросил Закери как ни в чем не бывало, придерживая ее на ходу за талию.

«Я хочу, чтобы ты не был таким неотразимым!» — подумала Тэсс, а вслух сказала:

— Чаю со льдом.

Хорошо бы им подали ведерко со льдом, чтобы можно было сунуть туда голову и хоть немного опомниться!

Пока Закери ходил за чаем, Тэсс призывала все свое мужество, надеясь в дальнейшем противостоять его обаянию. Когда его не было рядом, стыдно и досадно было вспоминать, как теряется она в его присутствии, до какой степени перестает мыслить здраво. Она и теперь не могла отвести взгляда от его фигуры, невольно пытаясь ловить обрывки слов, с которыми он обращался к подростку за стойкой. Закери вернулся с нагруженным подносом. С лица его не сходила улыбка.

— Чему это ты улыбаешься? Да, наша команда победила, ну и что? Это же не выигрыш в национальную лотерею!

— Может, и нет, но ощущение ничем не хуже. Кстати, посмотри на Джона. — Закери указал на подростка за стойкой. — В прошлом году он был у меня в программе.

Тэсс помахала Лансу и Уэсли и повернулась с недоумевающим видом:

— Что значит — «был в программе»?

— Я взял его под крыло. С тринадцати лет этот мальчишка только и знал, что создавал проблемы, а я устроил его на эту работу, уговорил вернуться в школу. Сейчас он готовится поступить в колледж, а мог уже быть в колонии для несовершеннолетних.

Тэсс не сразу нашла, что сказать на это: ее снова переполняли взбудораженные чувства. Закери любил помогать другим, принимал близко к сердцу чужие проблемы. Но то, что годилось для юного Джона, не подходило для женщины, желающей сохранить независимость.

Мальчики наконец оставили горку и наперегонки побежали к столику, благо тот находился снаружи. Через минуту они уже поглощали еду со свойственной здоровой молодости жадностью.