Элис Детли - Крутые берега Страница 27

Флора недоверчиво посмотрела ему в глаза и яростно замотала головой.

— Нет, ни за что!

— Верь мне, детка, — мягко произнес Лайм, и она еле слышно всхлипнула.

Он вздохнул, взял ее на руки и положил на кушетку так бережно, словно она была хрустальная.

Флора не могла не признать, что такое обращение ей нравится. И, наверное, впервые в жизни согласилась допустить, что быть беззащитной женщиной вовсе не так уж плохо…

Лайм придвинул стул к кушетке и уселся, словно заботливый доктор рядом с пациентом. Он успокаивающе погладил ее по волосам.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Прекрасно, — солгала Флора, пытаясь унять сердцебиение.

— Понятно.

Вновь наступила пауза. Внезапно Лайм огляделся и нахмурился:

— Здесь у тебя холодно, — вынес он приговор.

— Не холодно, а прохладно, — возразила Флора.

— А я говорю, что холодно! — Лайм сердито смерил ее взглядом, и их короткое перемирие вновь оказалось под угрозой. — Да что с тобой, дорогая? Может, у тебя нет денег, чтобы заплатить за электроэнергию?

— Ты издеваешься?

— Тогда почему ты подвергаешь риску свое здоровье и здоровье нашего… — Лайм запнулся и поправил себя: — Здоровье ребенка?

Он явно прикладывал усилия, чтобы говорить естественным тоном, и это не укрылось от Флоры.

— К твоему сведению, система отопления устарела и работает вполсилы, — пояснила она. — Мы уже жаловались…

— Мы? — моментально насторожился он.

— Я, — растерянно уточнила она, — и остальные соседи по подъезду.

— Включая Джо, разумеется?

Флора широко раскрыла глаза.

— Ты что, шпионил за мной?

Проигнорировав ее вопрос, Лайм стремительно поднялся и стал мерить шагами комнату. Флора исподтишка наблюдала за ним. Наконец он остановился у окна, кивнул, словно приняв какое-то решение, и подошел к кушетке.

— Ты поедешь со мной, — безапелляционным тоном заявил он и решительно направился в спальню.

— Еще чего! — возмутилась Флора. Только увидев, что он распахнул шкаф, она сообразила, что муж не шутит. — Что ты делаешь?

— А как ты думаешь? — усмехнулся Лайм, запихивая в чемодан все, что попадалось ему под руку.

Флора попыталась помешать ему, но все ее усилия были тщетны.

— Лайм! Прекрати… — взмолилась она.

— Не мешай! — откликнулся тот, продолжая укладывать вещи.

— Что ты надумал?

Он ответил не сразу, пытаясь закрыть переполненный чемодан.

— Забираю тебя домой, — наконец сообщил Лайм, с трудом защелкивая замки.

Сердце Флоры бешено застучало.

— П-почему?

— Но это очевидно. Ты беременна. Я должен быть уверен, что ты надлежащим образом заботишься о своем здоровье.

— Я могу прекрасно обходиться без твоей помощи.

Лайм нахмурился.

— Разве? Что-то непохоже. В твоей квартире холодно, как в собачьей конуре. У тебя больной вид. Ты, наверное, мало спишь и плохо питаешься.

— Вообще-то в последнее время у меня нет аппетита, — пробормотала она, живо вспоминая ненавистную рвоту по утрам.

— Ну вот, а говорила, что чувствуешь себя прекрасно, — тут же напомнил Лайм тоном прокурора, нашедшего брешь в защите обвиняемого.

О Господи! Флора попыталась вывернуться:

— Ты же знаешь, что любую беременность сопровождают некоторые болезни.

— Болезни? — Лайм был так потрясен, словно она сообщила, что лежит при смерти. — Так, значит, ты больна?!

Впервые с момента его появления Флора почувствовала свое превосходство.

— Токсикоз, — пояснила она тоном многоопытной матери, — обычная вещь для первых месяцев. А многие женщины мучаются весь срок.

— Откуда ты знаешь?

— Ну… В книгах так написано.

— Так ты покупала книги о беременности? — Лицо Лайма неожиданно расплылось в улыбке.

Флоре показалось, что, подскочи вдруг стоимость его недвижимости в Нью-Йорке в десять раз, он не был бы так доволен.

— Не совсем. Я ходила в библиотеку. — Она не стала уточнять, что сделала это от скуки, просто чтобы хоть чем-то отвлечься от постоянных мыслей о муже.

Он в очередной раз нахмурился.

— Ты была у врача?

— Еще не успела.

— Но ты слишком бледна. Наверное, тебе нужны витамины. Кальций там, железо. Кстати, его много в печени и шпинате.

Ну вот, теперь он будет давать ей советы!

— Пожалуйста, не говори о еде! — взмолилась она.

— Что ж, теперь я могу о тебе позаботиться… — твердо изрек Лайм.

— А если я этого не хочу? — тихо спросила Флора, но он не обратил ни малейшего внимания на ее слова.

— И так и сделаю, — невозмутимо закончил он.

— И долго ты будешь следить за моим здоровьем?

— По крайней мере, до рождения ребенка.

Флора чуть не застонала. Значит, на возрождение отношений рассчитывать не приходится.

Лайм открыл дверцы шкафа, проверяя, не оставил ли чего-нибудь нужного из вещей Флоры, и вдруг замер, слегка побледнев. Проследив за его взглядом, она поняла, почему — он наткнулся на лежащие в шкатулке кольца.

— Надень их! Немедленно! — Его глаза полыхнули такой яростью, что Флора безропотно подставила пальцы.

Очевидно, ее покорность несколько успокоила мужа.

— Почему ты их не носишь? — поинтересовался он.

— У меня отекли пальцы, — солгала Флора и, заметив, как смягчился его взгляд, поняла, что он поверил этому объяснению.

Она слабо улыбнулась, когда золотые ободки скользнули на свое место. Господи, как же сильно, оказывается, она скучала по своим колечкам!

Лайм внимательно следил за каждым ее движением.

— А теперь одевайся, — то ли попросил, то ли приказал он, подавая ей плащ.

9

Он поставил чемоданы на пол в прихожей, закрыл дверь и повернулся к жене.

— Тебе сделать чай? Бергамотовый с лимоном, как обычно?

— Спасибо, — буркнула она, и Лайм насмешливо улыбнулся:

— Не стоит дуться, детка. Беременным женщинам противопоказаны волнения и отрицательные эмоции, так что разговаривай со мной полюбезнее!

Когда их взгляды на мгновение встретились, в них не было ни гнева, ни раздражения.

— Большое спасибо, — проворчала Флора, и оба улыбнулись.

— Ну, пойду, поставлю чайник, — сказал Лайм и отправился на кухню.

Она смотрела ему вслед, пока он не исчез в конце коридора, а потом огляделась. Почему-то ей показалось, что комната изменилась, — впрочем, так бывает всегда, когда человек после долгого отсутствия возвращается в знакомое место. В этой квартире было по-прежнему красиво и уютно, и Флора снова ощутила себя как дома. Жаль, что она задержится здесь не надолго — это же только временное пристанище на период беременности.