Люси Гордон - Идеальная партия Страница 28

Как нелепо теперь выглядели ее мечты! Все те знаки, когда они обменивались шутками об их неромантичной дружбе.

«Жениться на мне? Как, должно быть, его веселит эта мысль», — горько усмехнулась про себя Шарлин.

Когда она достаточно успокоилась, чтобы вернуться, она увидела, что Джо закончил разговор и выглядел довольным.

— Трэвис позвонил, чтобы сказать, что работа окончена, и нам нужно поскорее вернуться. Он уже готов ехать, и фотографы на месте.

— О… да. — Шарлин слабо кивнула.

— Что случилось? Почему ты так выглядишь? Ты ведь не заболела?

— Нет, конечно нет. Я готова.

Она не могла уйти сейчас без объяснения причины, и не было способа рассекретить, что она только что узнала. Так что она снова стала актрисой, улыбающейся на камеру, улыбающейся Трэвису, обнимающей его, позволяющей посадить себя в машину, машущей небольшой толпе.

— Мне действительно это нужно! — воскликнул он, сжимая ее руку. — Передышка в Париже, и ты — вся моя!

— Ты всегда со мной, — сказала Шарлин. — Тебе нужно побыть с семьей, пока есть возможность.

— Да, семья, — задумчиво произнес Трэвис. — Их так много, но сколько из них приедет? Может быть, даже все. Я не знаю…

Она выдала театрально-блаженный вздох:

— О, я с нетерпением жду этого путешествия! Я всегда хотела увидеть Париж. И знаешь, я могу погулять по городу самостоятельно, если ты хочешь пообщаться с братьями в отсутствие женщин.

Трэвис иронично взглянул на нее.

— Хорошая попытка, но я всегда присматриваю за тобой, — возразил он.

Шарлин покачала головой:

— Это одна из тех вещей, в которых нет нужды, и ты знаешь это. А теперь помаши поклонникам, они зовут тебя.

Как всегда, он все сделал, как требовалось, великолепно отыграв и удивляясь, что конкретно она имела в виду под фразой «и ты знаешь это».

Прилетев в аэропорт Парижа, Трэвис огляделся вокруг. Внезапно лицо его озарилось. «Марсель!»

У ограждения высокий мужчина слегка за тридцать нетерпеливо махал им. Рядом с ним была поистине прекрасная молодая женщина, в которой Шарлин узнала модель из модного журнала. Братья обнялись и похлопали друг друга по плечу, прежде чем все успокоились и перезнакомились.

Шарлин никогда не забудет своего первого впечатления от Парижа. День был замечательный, и город показал себя во всем великолепии по пути в отель.

Мужчина, отдаленно напоминающий Марселя, ждал на огромной каменной лестнице, ведущей к входу в отель.

«Должно быть, это Дариус», — подумала Шарлин, наблюдая, как тот приветствует Трэвиса.

— Давайте оставим эту троицу пообщаться, — предложила Кэсси. — Я покажу вам ваши номера.

«Разумеется, они поселили нас вместе», — осознала Шарлин. Просьба выделить ей отдельную комнату, когда все знают, что они живут вместе, вызовет подозрения.

— Вы все будете жить на одном этаже, — объяснила Кэсси. — Комната Дариуса и Харриет прямо по коридору, Джексона — за углом, дальше комната Леонида, а вот здесь номер Эймоса и его жены и номер Фрейи.

— Если только они приедут, — сухо заметила Шарлин.

— Я держу пальцы крестиком. Марсель очень расстроится, если Эймос проигнорирует его.

Их поселили в шикарном номере, в котором стояла такая огромная двуспальная кровать, что о постояльцах с трудом можно было бы сказать, что они спят вместе. Кэсси провела ее на балкон, с которого они могли видеть подъезжающий ко входу экипаж и приближающуюся молодую женщину.

— Это Фрейя, — сказала Кэсси. — И она одна. Фрейя! Поднимайся!

«Но не Эймос», — подумала Шарлин с ноющим сердцем. Она ощутила прилив гнева от мысли, насколько Трэвис будет разочарован.

Фрейя и Кэсси поздоровались как старые добрые подруги. Она была красивой деловой женщиной. Они с Шарлин сразу понравились друг другу.

— Почему ты одна? — обеспокоенно спросила Кэсси. — Эймос и твоя мама приедут?

— Надеюсь. Я оставила их спорящими об этом.

— Гляди в оба! Теперь он будет пытаться женить на Фрейе Трэвиса. — Слова Кэсси предназначались Шарлин.

— Не беспокойся, Трэвис меня не интересует, — подмигнула Фрейя.

— Меня это не тревожит, даже будь это так, — рассмеялась Шарлин. — Он полностью в твоем распоряжении.

— Простите, — произнес голос из-за двери. — Я не ослышался?

Трэвис стоял там, явно наслаждаясь шуткой. Фрейя бросилась в его объятия с радостным криком.

— Умеешь же ты появиться в самый неподходящий момент, — улыбнулась Кэсси.

— Не волнуйся, я привык к отказам, — мелодраматично вздохнул он. — Фрейя, как же я рад тебя видеть!

До них донесся шум из коридора. Кэсси и Фрейя бросились за дверь с криками: «Леонид, Джексон!», сопровождаемые Трэвисом.

Шарлин приятно удивилась, увидев двух мужчин. В одном она узнала Джексона Фэлкона, которого часто видела по телевизору, ведущего программы о природе. Второй обладал таким сходством с Трэвисом, что это было просто поразительно. У него были такие же тонкие черты лица, крупный рот и темные глаза. Разница была в атмосфере, окружавшей его. Обстановка вокруг Трэвиса была беззаботной и очаровательной. Леонид Фэлкон был погружен в меланхолию, которая, казалось, пришла из мира тьмы.

Сейчас Марсель и Дариус были там, поднимая настроение для предстоящего вечера.

— У нас будет потрясающая вечеринка, — провозгласил Марсель. — Мы так давно не виделись, и собираемся наверстать упущенное время.

Хорошее настроение набирало обороты. Веселье началось.

«Вот о чем тайно мечтал Трэвис всю свою жизнь, — подумала Шарлин, — поддержка и радость дружеского общения с людьми, связанными с ним неразрывными узами».

В холле отеля в продаже имелись английские и американские газеты, так что ничего удивительного, что в стопке газет на журнальном столике оказалась статья с заголовком «Кто будет «Человеком с небес»?».

— Ну конечно же мой брат, — заявил Дариус с притворным негодованием.

Сквозь смех он читал сильно приукрашенный отрывок о соперничестве между Трэвисом Фэлконом и Алариком Лэнли, написанный в таких выражениях, будто эти двое уже вцепились друг другу в глотки.

— «Обе мегазвезды, — читал Дариус, — готовятся поймать удачу за хвост и не собираются отступать. Вся индустрия развлечений, затаив дыхание, наблюдает за противостоянием гигантов».

Всеобщий смех прозвучал как раскат грома. Внезапно стало тихо. Все обернулись на мужчину и женщину, стоявших в дверном проеме. Мужчина, лет за шестьдесят, высокий, седовласый, с бескомпромиссным лицом. Он обвел взглядом собравшихся, словно молчание было их обязанностью, которую он принимал как должное. Эймос Фэлкон.