Лаура Тейлор - Обманутая любовь Страница 28

Крейг обернулся посмотреть на нее и нахмурился. «Ты ужасно бледная. С тобой все в порядке?».

Она кивнула и выпрямилась, стараясь не показывать свою слабость. «Я прекрасно себя чувствую. Как раз собиралась варить кофе. Ты будешь чашечку?».

«Звучит заманчиво».

Челси пошла через холл. Черный шелковый халат обрисовывал ее фигуру. Она шла впереди, но приостановилась и оглянулась, услышав, что он замедлил шаги. Крейг, разглядывал гостиную.

«Мне нравится, как ты здесь все изменила».

«Темные панели и тяжелые бархатные портьеры действовали угнетающе. Я переделала интерьер дома после смерти отца, продав с аукциона его мебель».

«Тебе всегда нравились ослепительно белые стены, сводчатые потолки и жалюзи в колониальном стиле».

«Думаю, что это последствия клаустрофобии, которая была у меня в детстве». Пока Челси приходила в себя от его неожиданного вторжения и вежливых замечаний, Крейг вел себя, как посетитель художественной выставки. Стоя в дверях кухни, она наблюдала, как он с восхищением разглядывал картины, которые они собирали во время совместной жизни, и которые она со вкусом развесила в широком коридоре, ведущем в кухню. Крейг задержался перед тремя картинами импрессионистов, изображавших обнаженные натуры.

«Я рад, что ты их сохранила».

«Мы купили их в наш медовый месяц», — напомнила Челси, втайне радуясь тому, что он помнит коллекцию. Крейг посмотрел на нее и отвел взгляд. Его натянутый вид удивил ее.

«Счастливое время», — наконец заметил он, входя за ней в кухню с совершенно белыми стенами, с розовато-лиловой стойкой и таким же кафелем на полу.

«Это не те же цвета, что были на нашей кухне в квартире?».

«Меня удивляет, что ты это помнишь».

«Теперь я помню многие вещи, Челси, особенно, твое сострадание и доброту».

Она нахмурилась, не готовая к его комплиментам, но хорошие манеры, привитые ей с детства, дали о себе знать. «Спасибо».

«Я принял кое-какие решения и хочу поделиться с тобой».

«Хорошо», — прошептала Челси, затем рассеянно взяла кухонное полотенце и подошла к кофеварке. Включив ее, она повернулась к Крейгу, который стоял на другом конце просторной кухни.

«Мне сегодня не нужно на работу и у нас полно времени».

«Ты порвешь полотенце, если будешь так крутить его в руках». Челси уставилась на бывшего мужа. Полотенце выпало у нее из рук. Крейг подошел, поднял полотенце и положил его на кухонную стойку. Он стоял так близко, что Челси перестала дышать. Крейг изучающе посмотрел на нее. Ей показалось, что он чем-то встревожен. На его скулах выступили красные пятна. «Ты вся дрожишь. Если это из-за меня, то я могу уйти» Она отрицательно покачала головой. «Нет, все в порядке. Я просто устала. Плохо спала ночью».

«Ты нервничаешь, Челси. Когда дело касается тебя, то я знаю разницу между усталостью и нервным напряжением».

«Я поражена, увидев тебя, вот и все».

«Мне следовало позвонить».

«Нет, я рада, что ты решил заглянуть. Ты выглядишь таким красивым».

«Я наконец-то купил кое-какие приличные вещи». Он смущенно засмеялся. «Я хотел, чтобы ты сама увидела, что дела у меня пошли лучше, особенно после того, как внял твоему совету».

«Ты прочитал дневник?».

«Мне потребовалось несколько недель, чтобы решиться. Я нанял адвоката. Мы обратились в суд для пересмотра дела. На это уйдет много времени, но Том убежден, что с меня снимут обвинение и восстановят в адвокатской практике».

«О, Крейг! Я очень рада! Ты был так непримиримо настроен и не желал даже взглянуть на дневник. Что заставило тебя переменить решение?».

«Ты».

«Это невозможно! Ты отвергал мою помощь, — напомнила она ему. — Ты сказал, что я подавляю тебя. Ты не отвечал на мои письма и бросал трубку, когда я звонила тебе. Нет, я не помогала. Более того, я раздражала и злила тебя».

«Прости, я не был готов разговаривать с тобой, когда ты звонила. Но сейчас все изменилось. И я хотел поговорить, глядя друг другу в глаза, понимаешь, даже бумаге не мог доверить своих чувств».

«Ты теперь спишь лучше, да?».

Он кивнул. «После того, как я прочитал дневник, меня перестали мучить кошмары. Книги, которые ты прислала, тоже помогли. Я научился укрощать свой гнев».

Потрясенная его признанием, что она каким-то образом повлияла на него, Челси почувствовала легкое головокружение. «Почему бы нам не пройти в столовую и не присесть, пока не будет готов кофе».

«Показывай дорогу».

Они сели напротив друг друга около широкого окна с панорамой на залив Сан-Франциско.

«Ты все еще перемалываешь кофейные зерна?».

Она слегка улыбнулась его попытке завязать непринужденную беседу и вспомнила, как в прошлом Крейг поддразнивал ее насчет свежемолотых зерен для их кофе. «Это мое маленькое удовольствие, в котором я не могу себя отказать».

Он смотрел в окно, предоставив Челси разглядывать свой профиль. Она не могла оторвать от него глаз и не знала, что делать со своими руками. Ей так хотелось прикоснуться к его теплому, упругому телу, но она удержала себя от этого желания, сцепила на коленях руки и продолжала просто смотреть на него.

«Я уже забыл, какой красивый вид на залив отсюда. Когда проезжал через мост, было еще темно».

«А я сижу здесь ночью и наблюдаю за огнями кораблей. Прекрасно таким образом начинать и заканчивать свой день».

«Я бы не узнал интерьер дома. Как все здесь изменилось!».

Крейг вздохнул и посмотрел на нее. «А что с нашей квартирой?» Напоминание о ней опечалило Челси, но она не стала скрывать правду. «Я должна была продать ее, чтобы заплатить твоему адвокату. Отец отказался помочь оплатить долги или дать взаймы, когда у меня совсем не было денег. После его смерти я унаследовала этот дом и еще несколько объектов недвижимости. Он думал, что достаточно обеспечил меня». Крейг заметил ее негодование, но сделал вид, что ничего не происходит и переменил тему «Этот район намного лучше».

«Да, правда, но дом слишком большой. Я думаю сдать одну-две спальни студентам художникам».

«Я удивлен тем, что ты собираешься отказаться от своего уединения, особенно, если, как и прежде, устраиваешь вечеринки». Челси покачала головой. «Не помню даже, когда последний раз это было. Я давно отстранилась от каких-либо общественных или политических дел. И теперь, оглядываясь назад, понимаю, как ненавидела все эти вечера, на которых собирались малознакомые и малосимпатичные мне люди. Сначала я это делала для отца, а потом для тебя. Только работа дала мне возможность выбраться из этой карусели, и я воспользовалась ею».

«Никакой светской жизни вообще?» — спросил он, пытаясь побольше узнать о ее жизни.