Ли Уилкинсон - Снегопад на курорте Страница 29

Что-то в его голосе вызвало у нее дурное предчувствие, но, с удовольствием наблюдая за тем, как Кетлин открывает свои рождественские подарки, она не придала этому особого значения.

– Любая женщина на твоем месте уже не раз спросила бы меня, что это, – заметил он.

Открыв коробочку, Мэтью протянул ей золотую цепочку, каждое звено которой было искусно выполнено в форме соединенных в рукопожатии рук.

– Как красиво, – сказала она. – И очень необычно.

– Примерь. Она должна подойти.

Покрутив цепочку в руках, Кэролайн сказала:

– Не могу понять, как она расстегивается.

– Дай мне.

Через мгновение цепочка украсила ее изящную шею.

– Идеально, – довольно сказал он.

Кэролайн вдруг испугааась выражения, появившегося на его лице. Оно было торжествующим и жестоким.

Поднявшись, она подошла к зеркалу.

Цепочка смотрелась на ней не как ювелирное украшение, а как нечто варварское… странное… похожее на оковы.

Она невольно вздрогнула.

– Я никогда не видела ничего подобного.

– Это копия обручального ожерелья инков. Перуанская легенда гласит, что Кечуа – то ли властитель, то ли индеец королевских кровей – специально заказал его для своей невесты вместо кольца как символ ее рабства.

Едва дыша, Кэролайн спросила:

– А почему это было не кольцо?

– Потому что кольцо она могла снять и заменить другим… Понимаешь, она была женщиной такого типа, как Кейт, и он не мог доверять ей.

Она застыла, чувствуя себя как жертва на гильотине. Мэтью помолчал, потом с мрачной улыбкой продолжил:

– Застегнутое ожерелье она могла снять лишь одним способом – разорвать его.

Холодок побежал по спине Кэролайн. Обретя дар речи, она спросила:

– Ты хочешь сказать, что оно не снимается?

– О нет. Это снимается, – заверил ее Мэтью. – Но ведь и ты не такая, как Кейт, правда? – И он добавил миролюбиво: – Надо просто знать, как работает замочек.

– Тогда не снимешь ли ты его?

Мэтью взял ее за руку и усадил рядом с собой. Но когда она подняла с затылка волосы и слегка наклонила голову, он заботливо поинтересовался:

– Тебе в нем неудобно?

– Нет. Неудобство чисто морального плана.

– Тогда почему ты не хочешь остаться в нем… хотя бы до того момента, когда будешь ложиться спать?

Она закусила губу и, понимая, что он ждет ее протеста, ничего не сказала.

Через какое-то время, быстро сменив тему, к чему она никак не могла привыкнуть, он заявил:

– А теперь нам надо поговорить о нашем будущем…

Настороженно глядя на него, она ждала.

– Я хочу, чтобы у Кетлин были братишки и сестренки. Думаю, у тебя нет возражений? Во время нашей первой беседы ты говорила, что любишь детей.

– Да. Люблю.

– Тем не менее я думаю, что нам надо сначала какое-то время пожить втроем, стать семьей и дать Кетлин возможность привыкнуть к тому, что ты ее мама. – Потом он неожиданно сказал: – Ты никогда не спрашивала, что случилось с ее настоящей матерью…

– Я… я…

– Ты оказалась самой нелюбопытной из всех женщин, которых я встречал на своем веку. – Его голос был резким.

Когда Кэролайн ничего не ответила, он заговорил снова, глядя ей в лицо:

– Тебя не удивит, если ты узнаешь, что она просто бросила своего ребенка?

– Нет! – вскрикнула Кэролайн. Это был крик боли.

– Ты так убеждена…

– Не могу поверить в то, что какая-нибудь женщина может добровольно отказаться от своего ребенка.

– Тогда почему, по-твоему, она исчезла?

– Должно быть, ее вынудили обстоятельства.

Мэтью скривил губы.

– Ты говоришь так, как будто сочувствуешь ей.

– На все можно посмотреть с двух сторон.

– Ее интересовала только одна. Тони был мертв. А она, вместо того чтобы заботиться о ребенке, до рождения которого он не дожил, исчезла, переложив ответственность на престарелую мать Тони, женщину с больным сердцем.

Нет! Все было совсем не так, горько подумала Кэролайн. Не так.

— Как ты можешь сочувствовать такой женщине? – снова вернулся к сказанному Мэтью.

Подавленная и дрожащая, она не отвечала. Он бросил на нее холодный, враждебный взгляд.

– Не находишь слов, чтобы ее защищать?

Понимая, какая пропасть у нее под ногами, Кэролайн не вступила с ним в спор, но запоздало спросила:

– Ты считаешь, что ей нет никаких оправданий?

– Вот именно… Она…

Стук в дверь прервал его на полуслове. Мэтью поднялся и пошел к двери.

– Извините, что беспокою вас, мистер Каррэн, – раздался взволнованный мужской голос, – но загорелся один из генераторов…

– Пойду посмотрю.

Дверь за ними закрылась.

Кэролайн вздохнула. Возможно, то, что их разговор прервался, было к лучшему. Иначе она бы себя выдала.

Ей было трудно смириться с тем, что Мэтью так категорично и безжалостно осудил ее.

То было ужасное время. Находясь в состоянии эмоционального потрясения, еще слишком больная, чтобы ясно все обдумать, она сделала то, что, по ее мнению, было самым лучшим для ребенка, для матери Тони, которая была потрясена смертью сына, для Мэтью и женщины, на которой он собирался жениться.

Она никогда не переставала жалеть об этом и жила с постоянной надеждой в душе, что когда-нибудь каким-то непостижимым образом все изменится…

Все это время она не могла забыть тот ужас, когда она, очнувшись в больнице, долго не понимала, кто она и как там оказалась. Врачи и сестры переговаривались при ней так, как будто она была неодушевленным предметом, а не человеком.

Постепенно, когда к ней вернулось сознание, она стала вспоминать странные вещи, какие-то обрывки событий… Тони, в отчаянии пересказывавший слова врача… Рождественская вечеринка… Она сама, беременная, за рулем, потому что Тони был пьян… Беременная…

Ее руки нащупали под простыней плоский живот. Кейт охватила паника, и она хрипло закричала:

– Сестра! Сестра!

Торопливо вбежала сестра и склонилась над ней.

– Наконец-то вы полностью пришли в сознание.

– Мой ребенок, – задыхаясь, произнесла она. – Что с моим ребенком?

– Не волнуйтесь. У вас родилась прекрасная, здоровая девочка. Семь с половиной фунтов.

От радости у нее полились слезы. Слезы беззвучно текли по лицу, странно застывшему и чужому… Тони будет так рад… он хотел девочку…

– Где она? Я могу ее видеть?

– Вы были не в состоянии заботиться о ней. Поэтому ее взяла ваша свекровь.

Подняв руки, чтобы смахнуть слезы. Кейт нащупала незнакомый овал лица и шрам…

– Что случилось?

– Вы были ранены в автомобильной аварии. Но все можно будет исправить пластической операцией, когда вы окрепнете.

– Тони… мой муж… где он? С ним ничего не случилось?