Право на ошибку (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe" Страница 3

Покрутив в пальцах пустой бокал, Полина криво усмехается.

— Отмечаю с тобой свой развод. Прикинь? — уголки ее губ ползут вверх, но взгляд невеселый.

Все сразу встает на свои места: неожиданный приезд, раздражение и просьба стать ее собутыльником.

А я-то думал, они просто поругались.

— Ничего себе. Ты б хоть предупредила, я бы оделся поприличнее, — пытаюсь выглядеть невозмутимо.

В действительности я без понятия, как нужно реагировать на ее признание.

— Тём, ну что ты знаешь о приличиях? — фыркает Полина.

Не очень много.

Но я точно знаю, что ей надо выпить еще, поэтому молча поднимаюсь, достаю вторую бутылку и возвращаюсь к столу.

— Спасибо, — в голосе девушки теплится благодарность.

— За что? — спрашиваю ее, орудуя штопором.

— Что нянчишься со мной.

— Должна будешь.

— А как же твой проект? — интересуется Полина, когда я сажусь напротив.

— Успею, у меня все выходные впереди.

— Ясно. Ты не будешь? — кивает девушка, заметив, что свой бокал я так и не наполнил.

Я качаю головой и отвечаю:

— Бухать в такую жару — смерти подобно.

— Ну спасибо, — морщится Полина.

Выждав немного, я осторожно забираю бокал из пальцев Довлатовой и ставлю перед ней, привлекая к себе внимание.

— Можно я кое-что скажу?

Полина неуверенно пожимает плечами.

— Валяй.

— Я очень рад, что ты ушла от него, — заявляю я.

Карие глаза Довлатовой округляются.

— Кто сказал, что это я от него ушла? — вспыхивает она. Я усмехаюсь, а девушка злится, ведь теперь ясно, кто от кого ушел. — Тёма, блин!

Довлатова сжимает зубы, а затем вздыхает. За сегодняшний день это, примерно, двадцатый такой вздох.

— Не грусти, он был гандоном, — пытаюсь ее приободрить.

— Да ты-то откуда знаешь? Сколько раз ты его видел?! — судя по тону девушки, выходит неважно.

Она злится ещё сильнее.

— Поверь, мне не требовалось много времени, чтобы решить, гандон твой бывший или нет, — пожимаю плечами.

Я не собираюсь врать о том, что думаю по поводу ее замужества. Серый, кстати, тоже его не переваривал.

— Да пошел ты! — прилетает мне в ответ.

— Ты что, его защищаешь? — хмыкаю я.

Полина хватает ртом воздух.

В ее глазах загораются искры, красивые черты лица искажает свирепая гримаса.

— Нет! — трясет головой девушка, обрушивая на меня весь свой гнев одним лишь словом. — Я защищаю себя, свою гордость и свое время, которое я упустила! Думаешь, мне приятно слышать, что человек, на которого я потратила восемь лет, был гандоном?! Приятно, да?! — вопрошает она. — Нет, черт возьми, Рогозин, это неприятно! И ты мог бы промолчать, но, нет же, тебе было позарез необходимо высказать свое мнение, ты же у нас теперь коуч-тренер, да?! Знаешь, что?! Да пошел ты! — еще и тычет в меня своим красивым ноготком. — Кто ты, чтобы говорить мне такое?!

— Вау. Это было… вау, — я восхищенно моргаю.

Ну и мощь.

Меня чуть к стене от ее криков не отбросило.

— Тебе смешно! Ну конечно.

Она издает гортанный звук, продолжая сердиться.

Сделав глубокий вздох, я развожу руками.

— Прости, Полин. Честное слово. Я не хотел тебя обидеть. Извини, правда. Я имел в виду, что надо быть идиотом, чтобы сделать то, что сделал он. Хотя я и не знаю всех подробностей, но, раз ты здесь, твой бывший однозначно баклан, — с искренним сожалением говорю я.

— Почему?

Я пожимаю плечами.

— Потому что ты офигенная.

На что Довлатова раздраженно фыркает.

— Ой все, не подлизывайся!

— Я серьёзно. Ты классная, умная и очень сексуальная. И на его месте я бы никогда тебя не отпустил, — последние слова как-то сами собой слетают с языка.

Виснет пауза.

— Что… ты? — морщится Полина. — Артем, завязывай. Неужели ты думаешь, я на это куплюсь? Мне тридцать четыре, — сообщает она.

Тридцать. Четыре.

Как это? Когда это?

— Серьезно? Я думал, мы ровесники. Ну и дела, — качаю головой.

На самом деле, мне плевать, сколько ей лет. Я либо хочу женщину, либо нет. И если поставить вопрос ребром и предложить выбрать из этих двух вариантов, то в случае с Довлатовой ответ очевиден.

Да, конечно, да.

Посмотрел бы я на того, кто ответил бы иначе.

— Ха-ха, — Полина саркастично комментирует мое заблуждение. — Тебе напомнить, что, когда я заканчивала одиннадцатый класс, ты с моим братом заканчивал первый? — важничает она.

В ее тоне звучит снисхождение. Вспоминаю, какой Довлатова мне тогда казалась взрослой, и прямо сейчас даже будто в росте теряю несколько сантиметров.

Но к черту эту тупую ретроспективу.

Я давно не пацан, который каждый день зависает в квартире ее родителей и тусуется с ее братцем.

Я мужчина, детка.

— Не знаю, как Серый, но я не мог учиться в первом классе, когда ты была в одиннадцатом. Это невозможно. Посмотри на себя, — во мне загорается азарт, и я решаю пустить в ход все свое обаяние. — Ты выглядишь офигенно. Сколько тебе, говоришь? — развязно улыбаюсь Полине.

— Да иди ты, — пренебрежительно бормочет она.

И снова этот вздох.

Я просто чувствую себя обязанным помочь ей.

Только как?

Мне ни разу в жизни не приходилось никого утешать. И, пока я неосознанно обвожу взглядом фигуру Полины, шестеренки в моей голове начинают работать неожиданно слаженно.

— Слушай, пупсон, я знаю лекарство. Тебе стопудово поможет.

— Удиви меня, — без особого энтузиазма отзывается Довлатова.

— Оно прямо перед тобой, — хриплым голосом сообщаю я.

Неверно истолковав мой намек, Полина фокусирует взгляд на бокале с вином.

— Это не помогает.

— Речь не о вине. Я имею в виду себя. А, вернее, секс со мной.

— Рогозин, это не смешно, — прыскает Полина.

Приподняв зад, я перетаскиваю свой стул и сажусь вплотную к Довлатовой, располагая руки на столе.

— Посмотри на меня, разве заметно, что мне весело? — спрашиваю ее. Полина реагирует на мою выходку недоверчивым взглядом. — Слушай, мне правда жаль, что какой-то козел испортил тебе жизнь, но ты же не завтра уезжаешь?

— Не знаю, а что? — хмурится девушка, явно пытаясь найти логику в мое вопросе.

— Смотри, здесь, — я описываю макушкой окружность, — в этом доме, есть только ты и я. Конечно я очень отзывчивый, и ты можешь этим воспользоваться и дальше плакаться мне в жилетку, а можешь провести это время с удовольствием.

— Я не плакалась в твою жилетку! — возмущается Довлатова. — И уж точно не стану спать с тобой! Забудь об этом, Рогозин!

— Почему?

— Да потому что я не сплю с кем попало!

— И это замечательно! Но я-то не кто попало. И ты хорошо меня знаешь. Никаких разочарований и разбитых надежд. Я не псих, не маньяк, не наркоман, и не собираюсь обманывать тебя, лишь бы ты поскорее раздвинула передо мной свои очаровательные ножки. Рисков нет!

Полина делает такое лицо, словно проглотила таракана или кусок сырого голубя.

— Ты больной?

— Нет, я чист, здоров и слежу за собой, — заверяю ее.

— Блин, Рогозин, я не об инфекциях!

— Тогда что не так?

Между нами виснет тишина. Довлатова опускает напряженные плечи и трясет головой.

— Тём, я даже чисто гипотетически не могу рассмотреть твое предложение. Ты друг моего брата! Я старше тебя на девять лет?! Когда-то ты мне в пупок дышал!

— Я и сейчас с удовольствием подышу тебе в пупок. Тебя это заводит?

— Тёма, нет! — резко говорит она. — Это бред какой-то!

— Это не бред, а гениальная идея. Ещё никому не повредила парочка отличных оргазмов.

— Кошмар, неужели мы всерьёз это с тобой обсуждаем?! — Полина реально выглядит шокированной.

Ее реакция для меня, как вызов. Ещё ни одна девушка не жаловалась после секса со мной. Напротив, они все были очень довольны. Довлатова просто не в курсе, чего себя лишает.

Я разворачиваюсь к ней корпусом.

— Полин, мы оба взрослые. Мы оба свободны. А что до Серого… — я осекаюсь. В голове всплывает образ друга с топором. Да ну нафиг. — Нам необязательно кому-то рассказывать. — Я замечаю, как Полина облизывает губы, будто у нее во рту пересохло. — Ты такая сексуальная, позволь мне сделать тебе приятно. Пожалуйста.