Ты моя тень - Ольга Юрьевна Александрова Страница 3

– Ты в своём уме? А ещё медицинский работник… ты вообще знаешь, что с тату можно занести себе чёрт знает какую заразу? И вообще это мерзко – рисовать своё тело. Ты что пергамент? Зачем тебе это нужно?

– Чего ты так завелся? – Оторопев, она смотрела на своего друга. – Причём тут зараза? Там все одноразово. Не стерильно и не дезинфицировано, как у нас, а од – но – ра – зо – во. У нас если на то пошло, заразу подцепить гораздо быстрее. А по поводу эстетичности, чего ж ты своего друга не удержал от этого? А? У Никиты вон все плечи в тату.

– Никита мужчина. И он байкер. – Артём нахмурился. – А где ты видела Никиту? Вы что… общаетесь?

– Нет. Но я помню ещё с того раза, когда мы вместе праздновали день рождение. Он показывал мне свои фото на байке, и я обратила внимание…

– И запомнила.

– Тём, ты что ревнуешь?

Артём прокрутил в голове её вопрос и свой ответ. Сорванный цветок заново не прорастет, с заданным вопросом также. Наверное, вот оно то самое время и тот самый момент, когда нужно решаться.

– Нет, не ревную. Но мне бы хотелось, чтобы ты была здоровой и красивой. Ты мне нравишься уже давно, и я с ума сойду, если с тобой что-то случится. Ань, давай попробуем пожить вместе. Как ты к этому относишься?

– Я… ммм… ну… – От неожиданности она начала смущённо разглядывать свои руки. Она не могла взглянуть на Артёма. «Вот же блин, какого фига он перешел через черту? Нафига мне эта ваниль?». Она явно не узнавала себя даже в мыслях. Ведь ещё только год назад Артём чисто гипотетически мог бы быть ей интересен, а сейчас что? Она подняла на него свои синие глаза и слова сами сорвались с губ.

– Тём, мы с тобой знаем друг друга уже почти 8 лет. И отлично ладим. Давай не будем переходить эту черту. Я очень ценю твоё присутствие рядом. Ты мне нужен… как друг.

– Хмм… – Артём улыбнулся краешком губ. – Мы не можем дружить.

– Но почему? Многие мужчины и женщины дружат. Что в этом такого?

– Мужчина и женщина могут дружить – эта набившая оскомину фраза, въевшаяся в сознание хуже куска грязи на штанине брюк. Но ты права, лучше быть другом, чем куском грязи.

– Артём, зачем ты так? Я ведь тебя не хотела обидеть. Просто…

– Просто у тебя ко мне нет чувств. Спасибо за честность. Знаешь, самое непростое это говорить то, что думаешь. А думать то, что хочешь сказать. У меня всегда с этим были сложности. Но я рад, что сегодня всё выяснилось. Раз и навсегда.

Наверное, если б не маниакальное желание изучить вопрос, терзающий сознание, она бы уже давно решилась сменить работу. А так Анна по-прежнему приходила в лабораторию, по-прежнему выпивала утренний кофе (теперь уже приготовленный собственноручно), по-прежнему склонялась над своими препарированными образцами (теперь уже не подбадриваемая своим другом), по-прежнему делала пометки в блокноте (зачеркивая и оставляя новые гипотезы), по-прежнему молчала (девочки давно на неё забили), по-прежнему справлялась с тошнотой (запахи в лаборатории всегда стояли специфические), по-прежнему уходила из лаборатории последняя (теперь уже всё чаще добираясь на общественном транспорте).

Анна стояла на остановке, как назло последний автобус отошёл за две минуты до того, как она прошла перекрёсток. Как обычно, достав читалку, она открыла последнюю закладку, намереваясь разгадать загадку триллера. Это была её игра, в которую она давно играла. Она всегда с лёгкостью разгадывала все хитроумные переплетения сюжетов, так словно писательская задумка исходит от неё, а не от автора. Помнится, в институте её за это недолюбливали почти все одногруппники, прикидывая, что она хитрит и знает точно концовку книги. А она просто считывала концовку, рисуя её в своей голове. Но с недавних пор вдруг дополнительно к умению предвидеть сюжет, добавился и ещё один талант – она начала рисовать картины, накладывая свои пласты повествования на уже имеющиеся авторские. Вот и сейчас она прочитала предложение: «Пусть жертва не сильна, но хищник – слаб» и перед глазами возник образ… сумерки, заброшенный дом, дождь и молнии, раскраивающие небо на куски, рёв оборотня, приготовившегося к прыжку…

Рёв… и звук тормозов. Анна поднимает голову от читалки и видит приближающееся к ней в облаке пыли заднее колесо мотоцикла Харлей Дэвидсон, а потом и сам байк целиком. Байкер опускает ногу, не выключая мотор, снимает шлем, и она узнаёт в молодом человеке Никиту.

– Привет, принцесса.

– Писатель! – улыбается она в ответ.

– Тебя подвезти? Только у меня нет шлема.

И откуда у неё это внезапно проснувшееся чувство азарта, беспечности и задора? Сама не узнавая себя, она решительно подходит к байку, закидывает ногу и, поправляя задравшуюся юбку-деним, обхватывает парня двумя руками.

– Эй, да у тебя силища в руках.

– Извини, – смущенно расслабляет она свои объятия.

– Брось, я пошутил. Твоими маленькими ручонками только с микроскопом возиться. – Он спускает ногу с тормоза и вжимает педаль. Шлейф пыли хвостом тянется за ними, когда они, рассекая пространство, срываются с места.

Анна, крепко вцепившись в Никиту, снова чувствует то самое ощущение близости и узнаваемости. Ей нравится и одновременно страшно от этого внутреннего состояния. Словно тревога, невидимым зверем, как в том сне, где она мчалась на байке, подкралась и завладела мозгом. Бывает так, что вроде бы всё в порядке, и нет явного беспокойства, но грудь сжимает, сердце бешено стучит, во рту пересыхает и всё тело напрягается, как будто готовится к прыжку.

– Держись, сейчас подпрыгнем – успевает крикнуть Никита, наклоняется вперёд и байк подбрасывает на ухабе вверх. – Проклятые дорожники, вечно говно с этими дорогами.

– А ведь я не сказала тебе, где живу, ты знаешь, куда меня везти? – с непривычки Анна почти кричит, стараясь перекричать шум от байка, визг машин и собственный голос.

– Помню. Тёмыч говорил, что ты из Подмосковья. Алабино, вроде как.

После этого вечера они с Никитой и начали общаться. Ненавязчиво. Не принуждая друг друга к каким-то телодвижениям. Не форсируя события. Не выпрашивая и не выясняя. Легкость и одинаковость. Анна рассказывала Никите про свои «лягушачьи гипотезы» и психологию исследования реинкарнации душ. А Никита читал ей свои цитаты и отрывки из новых рассказов. Они даже не заметили, как с появлением друг друга в жизни их самих начали происходить раннее непривычные действия.

Анна проснулась от звука шлепающих по полу босых ног, стало быть, Никита уже встал и вышел на балкон покурить. Это была его привычка, курить утром, потягивая кофе, но с тех пор, как