Ясина (СИ) - Владимирова-Бойко Марина Страница 3

Он писал мне очень красивые письма. В каждом его письме воспоминания обо мне и восхищения мной. Он посылал мне свои фотографии. Я любовалась им и умилялась его чертам лица, которые обладали настоящей мужской красотой. Каждое письмо я перечитывала по несколько раз, а потом читала маме, чтобы хоть немного поделиться своей радостью. Но она меня совсем не понимает. Постоянно твердит: «Да забудь ты его наконец-то! Не принимай его письма близко к сердцу!». Но я ее даже случать не желала. А жаль, мама часто права…

Часть 5

5

- Ясенька, девочка моя родненькая! Ну, скажи хоть слово! Сколько же можно так лежать?! Так нельзя! – тараторила моя мама почти уже в истерике. – Может письмо затерялось? Ну, ведь бывает же такое? Ах, Ясенька моя! Доченька! Мне так больно видеть тебя в таком состоянии. Понимаешь, у меня сердце разрывается! Прошу тебя, родненькая моя доченька, пожалей мать, я же страдаю не меньше твоего…, — мама присела на край кровати, ласково поглаживая меня по волосам, она немного успокаивалась.

Затаилось молчание. Неживая тишина проникла в комнату, словно подбираясь все ближе и ближе к нашим сердцам.  Я сделал вид, что сплю. Мама накрыла меня одеялом и вышла из моей комнаты.

Я не хотела ничего говорить и вообще с кем-либо разговаривать. Для меня это был удар. Сильный, болезненный удар. Так больно мне еще никогда не было.  Я вроде бы дышала, жила, но не так как раньше. Все словно умерло во мне. Кричать хотелось от страданий, но я не могла издать, ни малейшего звука. Прошел год, а от Ромы ни письма, ни звонка, ни строчки, ни-че-го! А последнее мое письмо вернулось, так как указанного отправителем адреса больше не существует.

Утешения матери почему-то на меня никак не подействовали, хотя мне было ее очень жалко. Мне хотелось выплакаться на родном, материнском плече, поделиться своим горем и найти утешения в ее искренних словах.

«Я никчемный, никому не нужный инвалид! Меня никто никогда не полюбит! Я ничтожество!» - проговаривала я про себя.

Я села на кровати и задумалась: Господи, как заставить ноги ходить? Почему они меня не слушаются? Почему???

Я аккуратно начала сползать с кровати, пытаясь наступить на ноги. Атрофированные, словно ватные ступни ног тут же не удержали мое тело, и я рухнулась с грохотом на пол, ударившись сильной головой об угол стола.

На шум прибежала мать. Увидев меня лежащей на полу с разбитой головой, она подбежала ко мне и скорее начала поднимать:

- Родненькая! Доченька! Что же ты так!

- Мама! – закричала я, крепко ее обнимая. Слезы текли по моим щекам:

- Я хочу умереть! Дайте мне что-то, чтобы я умерла и не мучила ни себя, ни вас! Пожалуйста, мама!

- Сейчас моя девочка, я вызову скорую помощь. Сейчас моя Ясенька, тебе станет легче, — причитала мама, пытаясь поднять меня с пола. – Все будет хорошо, все будет хорошо…

Я сидела у себя в комнате с перевязанной головой и рисовала. Знаете, как утешает и придает жизненных сил любимое увлечение? Становиться так спокойно. Отвлекаешься от всех мешающих мыслей и целиком и полностью отдаешься любимому делу.

Дверь в мою комнату была приоткрыта, до меня доносился разговор родителей:

- Сергей! Нужно что-то делать, так нельзя. Нашу девочку нужно срочно спасать! Я предлагаю отправить ее картины на выставку. Она очень красиво рисует.

- Хорошо дорогая, я сделаю все, что в моих силах! Мы обязательно поможем нашей девочке, не упасть духом! – раздался голос папы.

Меня порадовал разговор родителей, и я с новым энтузиазмом продолжила рисовать свою очередную картину, заимствуя идеи, рождаемые в моей перебинтованной голове.

Как хорошо, что у меня такие замечательные родители. Как хорошо, что они верят в меня и их поддержка мне так помогает. Если бы не они, я не знаю, как бы я справилась с отъездом Ромы. Мама говорит, что я слишком ранимая. Но мне кажется, что это не так. Просто для меня это было слишком неожиданно.

Сразу после разговора ко мне зашла мама. Я сделала вид, что ничего не слышала.

- У тебя все хорошо, доченька?

- Все хорошо мамочка! – не отрываясь от написания картины, произнесла я.

- Просто ты в последнее время ничего не кушаешь и плохо выглядишь, давай покажемся врачу, может ты заболела?

- Ты напрасно волнуешься, я же сказала, что все хорошо.

Мама уже собралась уходить, но я ее окликнула:

- Мам… Он меня, наверное, забыл?

По и так бледному лицу матери было видно, что она не хочет отвечать на мой поставленный вопрос, но набравшись храбрости, она все-таки решилась:

- Самое главное, чтобы ты его забыла.

- Я его очень хочу забыть, но сердце не может. Я бессильна против его воли.

- Тогда крепись моя девочка.

- Мам, он же обещал мне! Обещал, что вернется за мной?! Почему он меня предал?

- Такая жизнь, Ясенька. Жестокая и беспощадная.

Воспоминания. Те приятные воспоминания о Романе, стали для меня горькими и болезненными. Мучительно стало время, и я все никак не могла смириться с мыслью, что я больше никогда не увижу Рому, что все его обещания были ложью.

Карандаш выпал из моих рук, голова закружилась, и потемнело в глазах. Мое сознание все дальше и дальше ускользало от меня…

- Сергей! Она не дышит… Господи, что же делается! Не забирай нашу девочку! – я еще слышала голос мамы. Но теперь впереди меня была белая непробивная мгла.

- Ясина! Яся! Дыши! Родненькая наша, ты только дыши, только дыши!

Часть 6

7

Спустя семь лет… Латвия. Художественный музей «Рижская биржа».

- Даиш, ты зачем меня на эту выставку притащил? – я тихо прошептал своему другу.

- Роман! – воскликнул он. Здесь будут присутствовать наши зарубежные партнеры по бизнесу. Так что улыбайся и любуйся русской живописью.

- Даиш, ты вечно что-нибудь как выдумаешь!

- О! Вон и представитель фирмы «Зекон», пошли, подойдем.

- Подожди…, - я остановил друга, внимательно вглядываясь в одну из картин.

- Значит, ты говоришь эта выставка русских художников?

- Да, так и есть.

Я подошел ближе к картине, разглядывая каждый мазок кисти летнего пейзажа, запечатленного на ней.

- Где-то я уже видел этот пейзаж. - Картинки из прошлого пробегали в моей голове.

- Ясина…

- Что? Что ты сказал Роман? Да, что ты прилип к этой мазне? — одергивая меня, бунтовал Даиш.

- Кто?? Кто художник? Кто художник этой картины? – я задавал вопросы, начиная трясти за плечи друга.

- Да мне, откуда знать? Что с тобой?

- Да так, ничего… Воспоминания. Проклятые воспоминания… - прекращая трясти друга, я немного успокаивался.

- Выбрось ты всякую дурь из головы. Ты успешный бизнесмен, у тебя отличная жена и прекрасная дочь. Что тебе еще для счастья нужно?

- Не знаю. Но чего-то мне очень не хватает…

- Так сними себе девку на ночь, напейся, съезди на отдых. С твоими деньгами ты можешь себе позволить абсолютно все!

- Может ты и прав Даиш...

- Насчет отдыха, ты обязательно подумай! Тебе бы следовало отдохнуть.

Встреча с партнерами прошла не так как я планировал. Я постоянно думал о Яcине. Думал, как такое могло произойти. Ее картины. Ее прекрасные картины, который я помнил, еще будучи совсем юным мальчиком. Как же она красиво рисует! Эти пейзажи невозможно перепутать. Это она! Только она!

Я вернулся домой, к жене в расстроенных чувствах. Моя самая красивая и обожаемая жена приготовила самую вкусную утку на ужин.

Я сидел за столом, грустнее ночи и смотрел, как моя маленькая дочь заплетает косички своей куколке с очень выразительными глазами.  Все же я счастлив. А воспоминания уйдут. Обязательно уйдут. Просто нужно время.

- Ты печален? – спросила моя жена, когда принесла утку.

- Нет, все в порядке, - я встал со своего места и поцеловал ее в щеку. От нее веяло пряными травами.

Она улыбнулась, поставила утку на стол и присела напротив меня.