Синтия Ван Рой - Любовь даст ответ Страница 3

Действительно, посреди стола стояла ваза с цветами. Мэгги задумчиво оглядела их и покачала головой:

— Не стоит. Я на диете.

Роб ухмыльнулся:

— Да уж, это заметно по тому, как вы налегали на еду.

— Я предупреждала, что голодна. Да будет вам известно, я никогда не говорю неправду! — возмутилась Мэгги.

— Ого! Симпатичная и честная! Сногсшибательное сочетание.

Он опять льстил ей. Да, он преувеличивал, но это было так приятно! Как бы ей снова не начать болтать о себе.

— Послушайте, вы узнали обо мне довольно много, а я все еще нахожусь в полном неведении. Я даже не знаю, местный вы или приезжий.

— Я живу в паре миль отсюда, недалеко от Парка «Ала Моана».

Мэгги облегченно перевела дыхание. Хорошо, что Роб местный, а не турист, которому… пришлось бы скоро уехать.

— Чем вы занимаетесь?

Вновь повисла пауза. Роб завороженно глядел в сумерки за окном, затем перевел взгляд на девушку и ответил:

— Я ныряльщик. Точнее, спасатель. — Ну что еще он мог сказать? Выбора не оставалось.

— Как здорово!

— Это обычная работа.

— Обычная? Добыча нефти — вот это рутина. А нырять до самого дна, спасать человеческие жизни — это же здорово, правда?

— Ну да… Но я не люблю говорить о работе в выходные.

Мэгги изумленно взглянула на Роба. Эта тема явно пришлась ему не по душе.

— Ладно, забудем о работе. Расскажите мне лучше, откуда вы родом.

— Я вырос в Канзасе. Мои родители — фермеры.

— Канзас… Далековато от Тихого океана. Где же вы научились нырять?

— Я много путешествовал. — Роб пожал плечами. — В восемнадцать я решил уехать с фермы. Хотел увидеть весь мир.

Да, хотел — и увидел. Он побывал в местах, о которых раньше даже не слышал. Иногда это было прекрасно и удивительно, а иногда Роб начинал верить, что ад есть и находится он на земле.

Очнувшись от внезапно нахлынувших воспоминаний, Роб увидел, что его собеседница с трудом сдерживает зевоту.

— Вам скучно? — достаточно резко спросил он.

— Нет, ну что вы! Извините… Просто у меня сегодня выдался на редкость насыщенный день. Я устала… Еще раз извините.

— Ничего. Я понимаю.

Мэгги допила остаток чая и нехотя встала:

— Уже довольно поздно, мне пора домой. Спасибо вам большое, что помогли.

Роб тоже поднялся:

— Надеюсь, вы не думаете, что я отпущу вас одну? — Он взглянул на счет и положил на стол несколько купюр. — Давайте я вас подвезу. Моя машина прямо за углом.

Но что Мэгги знала об этом незнакомце с глазами цвета бушующего океана и взглядом, способным свести с ума любую праведницу?

— Нет-нет, спасибо, это вовсе не обязательно. Я живу всего в двух кварталах отсюда и всегда хожу пешком.

Роб пристально посмотрел девушке в глаза и улыбнулся:

— Вы быстро учитесь! В таком случае пройдемся.

Они вышли из ресторана. По улице прогуливались люди. Ночь только начиналась.

— В какую сторону нам идти? — поинтересовался Роб.

По пути Мэгги впервые осознала, насколько он высокий: ее макушка едва доставала ему до подбородка. Роб старался подстроиться под ее шаг, но у него ничего не получалось.

Мэгги очень надеялась, что, когда они доберутся до ее дома, Роб ничего не предпримет. Это испортило бы все впечатление. Девушке ужасно не хотелось разочаровываться в этом человеке.

Она жила в стилизованном под старину здании, обсаженном пальмами.

— Ну вот мы и пришли…

Мэгги открыла дверь и, повернувшись к Робу, протянула руку, Роб взял ее ладонь обеими руками и нарочито бережно пожал: попытка девушки провести границу в отношениях явно его развлекла.

— Спокойной ночи, Мэгги. Не забудь запереть дверь. — Девушка нахмурилась. — Не бойся, — успокоил ее Роб, — мы еще увидимся.

Он прижал указательный палец к губам, а затем легонько коснулся этим же пальцем кончика ее носа.

Глава 2

Черт бы его побрал! Мэгги сама не хотела, чтобы он что-либо предпринял, так почему же она так разочарована? Обычно Мэгги гораздо спокойнее переживала общение с противоположным полом. Пожалуй, девушка злилась на себя даже больше, чем на Роба.

Он был абсолютно не в ее вкусе. Ее мать называла таких мужчин «лабрадорами». Милые, умные, игривые… но слишком уж охотно они приносят палочку. В таком определении, несомненно, было рациональное зерно. Мэгги боялась серьезных отношений, и любому мужчине, рискнувшему намекнуть на нечто большее, чем легкий флирт, вежливо, но решительно указывала на дверь.

Мать Мэгги признавала, что она, возможно, немного перестаралась в своем стремлении оградить дочь от разочарования в личной жизни. Мэгги училась в закрытой школе для девочек. Таким образом, общение с мальчиками было весьма ограниченно, и она не приобрела естественного для ее возраста опыта обольщения.

Первый роман она пережила, уже будучи студенткой колледжа. Мэгги была уверена, что их любовь вечна. Ей казалось естественным, что ее парень должен разделять эту точку зрения. Ведь иначе и быть не могло. Мэгги безоглядно доверилась ему и как-то вечером рассталась с девственностью в гостиничном номере. Несколько недель спустя девушка с отвращением узнала, что ее единственный на всех перекрестках кричал, что он с ней спит.

То, что она испытывала, назвать «занятиями любовью» язык у Мэгги просто не поворачивался. Все происходило столь быстро и неумело, что девушка не понимала, чем там можно было хвастаться.

Мэгги стала умней, все иллюзии в отношении любви развеялись как дым. Теперь она знала: любовь зиждется не на чистом, искреннем чувстве, но на грязной похоти.

Девушка трудилась два часа, но вот уже третья попытка нарисовать цветок гибискуса на фоне грубого камня стены завершилась неудачей. Мэгги в отчаянии отшвырнула кисть. Никак не удавалось сосредоточиться и продолжать не имело смысла.

Мэгги вымыла кисти и убрала работу: лучше пойти в галерею, посмотреть, как дела у Тома. Все равно она уже неделю собиралась это сделать. Они мило поболтают, а потом Мэгги сходит на пляж и вечером снова примется за работу. Итак, решено! Девушка надела купальник и кинула полотенце в пляжную сумку.

Когда она вошла в галерею, Том был полностью поглощен рассказом о картине, изображающей традиционный гавайский детский праздник. Пожилая пара, явно намеревавшаяся купить акварель, с интересом его слушала.

— Эта традиция возникла в эпоху культа почитания детей. В день рождения ребенка устраивали большой праздник, на который приглашались все родственники и друзья, — ораторствовал Том. Он заметил Мэгги и кивнул ей, но рассказ, однако, не прервал.