Долли Нейл - У любви свои законы Страница 3

Дерек говорил, какая важная персона этот человек, какой властью он обладает. Ей давно хотелось увидеть Тэлворта воочию, и он произвел на нее сильное впечатление. Приятно, что она не обманулась в своих надеждах.

— Значит, Мейвор ухаживал за вами?

— Ну, мы из одной компании. Чаще всего встречались на общих вечеринках… В общем-то да…

— Вы догадывались, что он хочет сделать вам предложение?

— Мне это не приходило в голову Мы едва… — она запнулась и покраснела. — Ну, я хочу сказать… Я не… Мы не… Мы никогда…

Он поспешил на помощь.

— Вы в него не влюблены?

Совершенно ясно, что они не занимались любовью. Может, только целовались. Я почти в этом уверен. Неужели она еще девственница? В это просто невозможно поверить? В компанию золотой молодежи из Челси затесалась девственница! Ну и ну!

— Сколько вам лет?

Она недоуменно уставилась на него. Пень, выругал он себя, опять забыл о правилах хорошего тона.

— Двадцать один, — все же ответила девушка и добавила: — Через несколько месяцев мне исполнится двадцать два года. Тридцать первого марта. Хорошо, что мой день рождения не приходится на День дураков!

Она засмеялась, но Тэлворт ее не поддержал.

Он вдруг ощутил нечто странное: как будто внутрь него залетела птица, которая пытается освободиться, и ее крылья бьются о его грудную клетку.

Наверно, я заболеваю, подумал он. Может, поэтому у меня болит голова? Не хотелось бы слечь сейчас с гриппом. Это было бы весьма некстати.

На девушку начала действовать наступившая тишина, и Марк против воли возобновил допрос:

— Дерек является вашим… постоянным другом?

Что я несу? Поделом мне будет, если мисс отвесит наглецу пощечину!

Девушка гневно взглянула на него, сильно покраснела и уже собралась надерзить, но Тэлворт прервал ее.

— Простите, это не мое дело.

— Совершенно верно. — Она старалась, чтобы голос звучал ровно. — Мне не следовало говорить о Дереке за его спиной, особенно с вами… Ему бы это не понравилось.

— Конечно, вы абсолютно правы, извините, — вежливо поддакнул всемогущий шеф Дерека.

Мейвор, видимо, уже сходит с ума, думая о том, как он оскорбил хозяина, на которого надеялся произвести хорошее впечатление. Марку стало его жаль. Что ж, не все коту масленица! А как бедняга, наверно, надеялся на этот прием! Заранее спланировал сделать девушке предложение именно здесь, чтобы свидетелями его счастья стали все важные люди компании.

Этот карьерист, видимо, болтается сейчас где-то неподалеку, следит, когда откроется дверь библиотеки. Ждет не дождется, когда подруга выйдет, чтобы наброситься на нее с расспросами и узнать, что босс говорил о нем.

— Пожалуйста…

Умоляющий голос девушки вернул Марка к действительности.

— Да?

— Вы не могли бы забыть о том, что здесь видели? Вы ведь не допустите, чтобы этот случай повлиял на ваше мнение о Дереке? Я хочу сказать, что… это было бы несправедливо…

— Из-за этого его карьера не пострадает. Не волнуйтесь, — заверил Тэлворт.

— Вы обещаете?

— Обещаю.

Он внезапно улыбнулся, и просительница была поражена очарованием его улыбки.

Тем, кто видел перед собой Марка Тэлворта, и в голову не приходило думать об обаянии. В нем чувствовались сила, властность и незыблемая уверенность. Марк — высокий, широкоплечий мужчина спортивного телосложения. Когда он чем-то недоволен, синие глаза напоминают штормовое море. Девушка предположила, что желающих позлить Тэлворта — раз-два и обчелся. Неудивительно, что горемыка Дерек так перепугался, когда понял, кто помешал ему.

Дерек постоянно твердил о Марке Тэлворте — он боготворил его. Конечно, Мейвор не знал шефа лично и до сегодняшнего вечера находился от него на безопасном расстоянии. Дерек говорил, что о Марке Тэлворте вообще мало известно.

Этот современный Крез приземлился в Сити как метеорит, появившийся из ниоткуда. Он обосновался в Лондоне семнадцать лет назад. Вид его был столь неприступен, что даже у самых любопытных пропадало желание что-либо выведать о его прошлой жизни.

Он неплохо знал Америку, но в его речи отсутствовал акцент, свойственный жителям Нового Света. Внешне Тэлворт походил на испанца, грека или итальянца: его кожа — оливкового оттенка; волосы — черные и блестящие — он зачесывал назад. Седина чуть тронула виски.

Его присутствие подавляло, Марк заполнял собой все. Нервы ее были напряжены, но это нечто большее, чем робость перед одним из сильных мира сего. Он… Девушка нахмурилась, пытаясь подобрать правильное слово. Вывел из состояния покоя? Правильно! Он ее волновал. Казалось, что она стоит у кратера вулкана, который в любой момент может извергнуть поток горящей лавы. Она сметет все на своем пути, накроет с головой, испепелит…

— Мне нужно идти, — робко напомнила гостья о своем существовании.

— Вы не сказали, как вас зовут.

— Эвелин, — назвалась девушка. — Эвелин Фокстер.

Хотя имя ему ничего не говорило, Марк все же подумал, что фамилия как нельзя больше подходит девушке. Действительно, Эвелин напоминает лисичку. Рыженькая, грациозная…

В дверь деликатно постучали, и в комнату вплыл слуга, выглядевший весьма респектабельно. В руках он держал поднос с телефоном.

— Магнус Камбер, сэр, — почтительно доложил он.

Хозяин кивком указал, куда поставить телефон. Слуга поправил шнур и удалился.

— Простите, мне нужно ответить на звонок…

И с досадой подумал, что девушка сейчас покинет его. И действительно, она воспользовалась возможностью и выскользнула из библиотеки, вежливо пробормотав:

— Еще раз благодарю вас…

Тэлворт, все еще не сводя взгляда с двери, за которой исчезла Эвелин, схватил трубку.

— Да?

— Мистер Тэлворт?

— Привет, Магнус. Как все прошло?

— Просто мечта. Он у нас в руках — все готово для экзекуции. Вы можете добить его на совещании правления в четверг.

У Магнуса Камбера был взволнованный голос, он нечетко выговаривал слова. Наверное, опять выпил. Как и многие ирландцы, Магнус неравнодушен к спиртному. Особенно обильными возлияния становились, когда он добивался успеха в каком-либо предприятии. А удача сопутствовала ему всегда, поскольку он — редкостный проныра. Тэлворт с трудом терпел этот перманентный запой и знал, что Магнус недолюбливает его за это. По некоторым высказываниям шеф понял, что пьяница подозревает в нем завязавшего собрата. Это, конечно, весьма забавно. Марк слишком хорошо помнил, сколько горя принес семье отец-алкоголик, бушевавший в пьяном виде и погружавшийся в угрюмость, когда был трезв.