Ширли Кэрролл - Взаимное влечение Страница 3

– Кто? Кто станет это делать?

– Не знаю.

Тери потрясла головой:

– Колдовство какое-то.

Ханна остановила свою машину позади кабриолета, выключила зажигание и повернулась к подруге:

– Хочешь, я провожу тебя домой?

– Нет, со мной все будет в порядке.

– Ты уверена?

– Конечно.

– Тери, пойми, все уже позади. Постарайся просто отдохнуть сегодня, ладно? Завтра будет новый день.

– Я не собираюсь забывать об этом, Ханна.

– Тери…

– Я так решила, и все!

– Тери, конечно, это не сразу забудется, но ты же не станешь всерьез забивать себе голову безумной идеей подать в суд на полицейский участок? Обещай мне не делать ничего такого.

Тери открыла дверцу и выбралась из машины. Наклонившись, чтобы видеть Ханну, она улыбнулась:

– Спасибо за помощь, Ханна. Ты настоящий друг.

– Тери…

– Увидимся на работе.

– Тери… Обещай мне…

Тери резко захлопнула дверцу.

– Прости, Ханна, но я не могу тебе этого обещать.

До этого дня Тери ни разу в жизни не испытывала желания подать на кого-то в суд. Она вообще не понимала, зачем люди это делают.

Но теперь она знала. После унижения и парализующего страха, которые она испытана, она поняла, почему люди преследуют друг друга в судебном порядке. Потому что иначе нельзя. Они обязаны так поступить, чтобы привлечь внимание других к тому, что случилось, и заставить их сделать выводы.

Если все же она решится осуществить свою угрозу и подать в суд на полицию, то как это сделать? Знакомых юристов у Тери не было, и она не имела ни малейшего представления о том, с чего начинать.

Размышляя об этом, Тери включила зажигание и поехала. Мысленно она снова и снова возвращалась к подробностям утреннего инцидента. Каждый раз, когда она вспоминала о том, как полицейский швырнул ее лицом на багажник автомобиля, ее охватывала ярость.

Он просто гора стальных мускулов, и, когда он удерживал ее огромными ручищами, она была не в состоянии даже пошевелиться. Ее маленькая стройная фигурка была полностью скрыта под его огромным туловищем. Те части его тела, о которых Тери не хотела даже думать, весьма ощутимо давили на нее.

В полицейском участке она поймала его взгляд, устремленный на уголок ее рта. Но на его лице не отражалось никаких чувств. У этого человека неумолимый взгляд. Если бы он хоть как-то показал, что сожалеет о своем поступке, у нее, может быть, и появилось бы к нему немного сочувствия. Но он смотрел на нее без всяких эмоций!

При аресте у нее не было возможности его рассмотреть. Но в участке она заметила, что он выше сержанта – этакий здоровяк ростом шесть футов и несколько дюймов,[2] не толстый, но и не худой, широкоплечий, что особенно бросалось в глаза, когда он стоял прямо, заложив руки за спиной. Его темные волосы были гладко зачесаны назад, и лишь непокорная прядь свешивалась на лоб.

Тери захотелось вспомнить это лицо, твердый рисунок подбородка, высокий чистый лоб, широко расставленные карие глаза. Она объяснила это себе тем, что больше никогда не захочет его увидеть.

Поднимаясь на второй этаж, Тери почувствовала, как ее отпускает напряжение. Она вернулась домой, живая и здоровая. Никогда прежде она не смотрела на свою квартиру как на убежище, но сейчас думала о ней именно так. Ей очень хотелось побыстрее оказаться внутри.

Когда она подошла к двери, ее руки задрожали, и она не сразу смогла попасть ключом в замок. Запоздалая реакция, объяснила она себе, прижавшись лбом к двери и стараясь взять себя в руки. Наконец она вставила ключ. И дверь открылась.

Она прошла в гостиную и опустилась в свое любимое кресло, старое, но мягкое и удобное, которое всегда стояло напротив большого углового окна со сплошным стеклом.

Харриет, Калхун и Седар. Эти три озера, расположенные вдоль западной границы Миннеаполиса, напоминали ожерелье из трех драгоценных камней.

Серебристые березы и купы лиственниц окружали озеро Калхун, словно изысканная рама. Проложенная вокруг озера асфальтовая дорожка никогда не пустовала. Тери смотрела на водную гладь с несколькими белыми точками на ней – парусными лодками, на людей, гуляющих, катающихся на велосипедах и скейтах на дорожке вокруг озера. И успокаивалась.

Тери обхватила колени и уперлась в них подбородком.

Выдастся же такой денек! С утра – мелкие неприятности, а вторую половину дня она провела в каталажке.

Тери осторожно коснулась пальцами разбитой губы, которую все еще саднило. Хорошая причина съесть на ужин холодный, из морозильника, черносмородиновый йогурт.

Она вынула из морозильника коробку с йогуртом, взяла ложку из кухонного шкафчика и вернулась в кресло, время от времени прикладывая к ноющей десне холодную ложку.

Прикосновение к губе снова заставило ее вспомнить о том полицейском. Об образцовом страже закона, надменном, неумолимом и нетерпимом ко всем, кто не носит полицейскую форму.

К полицейским Тери вообще относилась плохо, особенно в связи с ситуацией, в которой оказалась Кэри, ее сестра. Неприязнь и раздражение, которые она испытывала ко всем копам, заставили ее сегодня выплеснуть свой гнев на этого полицейского.

От мыслей о нем у Тери разболелась голова. Растирая веки кончиками пальцев, она снова и снова приказывала себе перестать о нем думать. То, что произошло сегодня, было из ряда вон выходящим случаем. Случайностью.

А ведь она пригрозила подать на него в суд. Эта мысль вызвала у нее улыбку. Слизывая сладкий йогурт с кончика ложки, Тери решила, что это была неудачная идея: затевать это дело ниже ее достоинства. Однако полицейские, наверное, нервничают и гадают, не подаст ли она и в самом деле на них в суд. Что ж, это послужит им уроком.

Поднявшись, чтобы отнести в кухню пустую коробку, Тери с минуту постояла, пристально глядя на озеро, не замечая, что там происходит.

Нет, в конце концов, вздохнула она, не стоит подавать на них в суд. Лучше всего оставить это в прошлом и жить дальше. Но полицейским об этом знать ни к чему.

Мысль, которая пришла ей в голову, ее утешила: даже если она теперь каждый день будет сталкиваться с представителем полиции Миннеаполиса и это продлится пусть хоть целых два года, вряд ли ей снова придется встретиться с сегодняшним полицейским.

Глава 2

Сэм думал, что никогда больше ее не увидит.

Он стоял на краю бейсбольного поля, одетый в спортивный костюм, ожидая остальных игроков своей команды, и не верил своим глазам: в каких-нибудь тридцати футах от него, в центре поля, на «горке»,[3] очаровательная энергичная блондинка, которую он арестовал вчера, готовилась к подаче.

Их игра уже заканчивалась. Он подумал, не поговорить ли с ней, когда все закончится. Ему чертовски хотелось с ней поговорить.