Патриция Уилсон - Навстречу судьбе Страница 3

Тем не менее, советом Глина пренебрегать не годилось. Готовясь ко сну в тишине пустого дома, Дженна пришла к заключению, которое отвергала с тех пор, как прошел первый шок после получения письма. Она должна, а главное, хочет поехать. Она не признавалась себе в этом желании, но желание все-таки было, и Глин помог ему всплыть на поверхность.

Причесываясь, Дженна внимательно разглядывала себя в зеркало. Как восприняла бы все это ее мать, будь она сейчас жива? Может, остатки привязанности к мужчине, женой которого она когда-то была, заставили бы ее отправиться во Францию и в последний раз увидеться с ним? В отличие от матери у Дженны никаких приятных воспоминаний не осталось, она не могла вызвать в памяти лицо отца, но знала, что чувство вины будет мучить ее, если она откажется от поездки.

Интересно, узнает ли ее отец? Она выросла высокой и стройной, с нежной, светлой, как у матери, кожей и пепельными волосами, спадающими на плечи прямыми прядями. Ее глаза были темно-синими, опушенными длинными, неожиданно темными ресницами. Дженна знала, что она выглядит слишком серьезной — такое выражение лица она приобрела в то время, когда окончила колледж и решительно взялась за работу.

Глин был под стать ей — серьезный, деловой, ответственный. В его жизни не могло быть посторонних женщин и пагубных увлечений. Их ожидало спокойное, размеренное, хорошо спланированное будущее. Они уже начали присматривать себе дом — нет, не искали его, просто обсуждали здания, мимо которых проезжали. От уверенных замечаний Глина Дженну словно обдавало теплом: «Здесь понадобилось бы кое-что перестроить», «Здесь можно разбить отличный сад». Будущее не обещало ни крутых поворотов, ни крупных ссор. Дженна будет заниматься своей работой, Глин — своей. Совместная жизнь станет удобной и безоблачной.

А насколько удобной была жизнь ее матери? Дженна оглядела дом, словно увидела его впервые, словно замечания Глина помогли ей прозреть. Действительно, она не могла припомнить каких-либо лишений. Лишением была только разлука с отцом, постоянные расставания с друзьями и знакомыми. Материально они были обеспечены, и, несмотря на частую смену адресов, Дженна не ощущала, что они скатываются вниз по общественной лестнице. Во всяком случае, дома и кварталы, где они проживали, дешевыми не назовешь.

Так или иначе, умирающий требовал отдать ему последний долг, и Дженна приняла решение. Завтра она позвонит незнакомому французу — во время обеденного перерыва. Дженна надеялась, что Лемаршан говорит по-английски так же хорошо, как пишет, и воздержится от проповеди, встречая ее в Париже. Письмо, в котором сквозил тайный упрек, вызвало у Дженны легкий боязливый трепет, и, вспомнив об этом, она вновь взглянула на конверт, лежащий на туалетном столике.

Дженна не решилась снова взять письмо в руки. Оно уже достаточно встревожило ее, и, даже если скрытый упрек существовал только в ее воображении, она не собиралась проверять свое предположение. Еще раз с беспокойством взглянув на конверт с французской маркой, надписанный размашистым почерком, она потушила свет и легла в постель. Завтра ей предстоит услышать голос написавшего ей француза, и эта перспектива ее отнюдь не радовала. Дженна понимала, что ей понадобится собраться со всеми силами, чтобы набрать указанный в письме номер.

Школа «Грей-Хаус» считалась привилегированным учебным заведением для девочек. Въезжая на просторную стоянку возле школы следующим утром, Дженна ощутила привычную, каждый раз охватывающую ее умиротворенность. Здесь она была счастлива. Благодаря своему образованию и усердию она получила работу в школе год назад и теперь преподавала английский прилежным девочкам из хороших семей. Обстановка в школе была благопристойной, спокойной и уютной — как раз такой, какую предпочитала Дженна.

— О, мисс Брайант! — встретила Дженну у входа секретарь школы. — Директор просила известить ее о вашем появлении. По-моему, она благоволит к вам.

Собеседницы понимающе улыбнулись друг другу. Это означало, что у миссис Константайн назначена встреча, а она любой ценой стремится избавиться от нее. Директриса жила в прелестном старом доме уже двадцать лет и не имела ни малейшего желания покидать его. Кому-нибудь из учителей непременно приходилось подменять миссис Константайн, когда внешний мир настоятельно требовал встречи. На этот, далеко не первый раз такая обязанность была возложена на Дженну.

По-прежнему улыбаясь, Дженна вернулась к машине и направилась в город. Сегодня утром миссис Константин придется провести урок английского самой, раз она командировала Дженну в город на открытие нового книжного магазина. Кто бы отказался от такого поручения? Еще улыбаясь, Дженна выехала на площадь, вышла из машины и заперла ее. У магазина уже выстроилась небольшая очередь любопытных, молодой менеджер пожимал плечами и улыбался. Он и не надеялся увидеть на церемонии открытия миссис Константин, которая уже давно приобрела репутацию эксцентричной особы. Выражение лица менеджера говорило само за себя, и Дженна подавила усмешку, собираясь перебежать через дорогу.

Она даже не заметила внезапно выскочившую машину. Раздался чей-то визг, маленькая очередь рассыпалась. Дженна была уже возле магазина, когда машину занесло, и она врезалась в стеклянную витрину. Все произошло так быстро, что девушка не успела отскочить. С изумлением увидев, как машина разбивает огромное стекло, она инстинктивно прикрыла лицо от брызнувших во все стороны осколков. Острая боль пронзила ее ногу, и Дженна упала.

На секунду она потеряла сознание, но не от боли, а от потрясения, и, открыв глаза, уставилась на море лиц, колыхавшихся вверху. Среди них внезапно появилось знакомое — Глин, офис которого располагался рядом, через дорогу. Вид его отчасти подбодрил Дженну.

— Все будет хорошо, Дженна, — деловито произнес Глин. — «Скорую» уже вызвали.

— Стекло?.. — слабо спросила она, чувствуя странное спокойствие.

— Да. Не беспокойся. Врач будет здесь через минугу.

— Я и не думала беспокоиться, — пробормотала Дженна. — Я ничего не чувствую — разве что голова кружится…

— Потеря крови, — со знанием дела произнес кто-то, и Глин сердито обернулся, но Дженну эти слова не встревожили. Она ощущала странную легкость и вскоре потеряла сознание. Очнулась она уже в местной больнице.

«Теперь я не смогу позвонить во Францию…» Эта мысль возникла в ее голове непонятно откуда. Дженна испытала смутное чувство вины и вместе с тем облегчение от внезапно появившегося предлога. Письмо обязывало к действиям, но несчастный случай избавил от необходимости что-либо предпринимать. Выйдя из больницы, она обязательно напишет отправителю письма и объяснится. Если будет еще не поздно, съездит во Францию. Встреча с призраками откладывалась, и эта отсрочка Дженну радовала.