Нора Лаймфорд - Мелодия для любимой Страница 3

Эдди остановился у рампы в нескольких шагах от мистера Эндрюса, засунув руки в задние карманы джинсов. Джесси замерла под взглядом угольно-черных глаз, устремленных на оркестрантов. Интересно, узнает ли он ее? Не то чтобы это имело теперь значение, просто не желает воскрешать знакомство с Эдди Палмером из-за возможности подвергнуться шоковой терапии.

Его взгляд обежал музыкантов — скрипки, альты, флейты… Бровь удивленно вскинулась, когда увидел Джесси.

Она сглотнула слюну, застыла в ожидании. Он же — медленно, чувственно улыбнулся.

— Леди и джентльмены… — дирижер постучал палочкой по пюпитру, — многие из вас спрашивали, будет ли у нас приглашенный солист на рождественском концерте? — У Джесси глаза полезли на лоб. Приглашенный солист? — Еще вчера я сам сомневался, — продолжил мистер Эндрюс, — при наших-то скромных финансовых возможностях сие почти нереально, однако сегодня могу сообщить: у нас будет солист! Его зовут Эдди Палмер.

Эдди наконец отвел от девушки взгляд, и она перевела дыхание.

— Кое-кто из вас мог знать Эдди, — продолжил дирижер, распрямляя сгорбленную спину. — Он вырос в Вустере, и уже юношей проявил себя талантливым и разносторонним музыкантом. Не удивительно, что именно Палмер, выиграв приз «Надежда», получил стипендию на весь курс в престижном колледже для молодых дарований.

Джесси вздохнула. Да, она помнит, как легко Эдди овладевал все новыми инструментами, пока она едва управлялась с флейтой, и то болезненное ощущение, которое вызвала его победа на конкурсе.

Джесси охватили воспоминания о том знаменательном дне: тихое журчание двигателя его спортивного автомобиля, остановившегося у почтового ящика, висевшего на доме Палмеров. Как Эдди раскрыл конверт и, обернувшись к ней, восторженно поднял вверх большой палец. Ее почтовый ящик, куда они потом тоже заглянули, оказался пуст. Запах чайных роз ей ненавистен с тех пор. Не то чтобы она завидовала Эдди. Нет, испытывала радость за него и в то же время сердечную боль.

Мистер Эндрюс рассказывал то, о чем она и без того знала: окончив учебу, Эдди играл с небольшим филармоническим оркестром в Португалии, потом в Аргентине, записал несколько альбомов классики и джаза, а недавно вернулся из долгих гастролей по Японии. После переезда в Майами мать Эдди регулярно присылала в вустерскую газету сообщения об успехах сына. Ей было чем гордиться.

Девушка внимательно оглядела Палмера — все его шесть футов и два дюйма. Знаменит, уверен в себе — между ними пропасть. Но, может, она существовала всегда?

Собственно, почему они подружились, было выше ее понимания. Разве что их дома находились по соседству через улицу? Эдди был ее антиподом: чрезмерно заинтересованным во внешнем успехе, чуждым условностей, дерзким. Будучи человеком волевым, он верховодил и слишком часто навязывал ей свой выбор, свои интересы, провоцировал на поступки, на которые она сама не решилась бы.

— Недавно мистер Палмер вернулся в Штаты, — продолжал дирижер. — И сразу же получил место первой валторны в Детройтском симфоническом оркестре.

Господи! Эдди получил работу в знаменитом БСО? Тут девушка вдруг подумала о другом. Он обосновался теперь в Детройте? Так близко от Вустера?!

Она пялилась на Эдди чуть ли не открыв рот, пока тот не подмигнул ей. Джесси прикрыла раскрасневшиеся щеки повлажневшими ладонями и попыталась сосредоточиться.

— Узнав, что Эдди Палмер находится недалеко от нас, я позвонил ему и предложил на Рождество выступить с нами. Он не отказался. Итак, леди и джентльмены, приветствуйте нашего солиста. — На аплодисменты музыкантов Эдди ответил ленивой улыбкой. Как скучающий монарх, возмущенно подумала Джесси. Дирижер поднял руку. — Мистер Палмер любезно согласился участвовать в нашей репетиции, так что найдите ему стул…

Остаток репетиции прошел как в тумане. Девушка лишь сознавала, что в двух шагах от нее сидит Эдди, и напрасно пыталась расслабиться. Их дружба умерла девять лет назад, так чего ей волноваться? После репетиции им придется поприветствовать друг друга, как того требует элементарная вежливость, и нечего психовать.

Наконец мистер Эндрюс погасил лампочку на своем пюпитре.

— До следующей среды, господа, у нас остались только две репетиции, поэтому не пропускайте их. — Он прошел в глубину сцены, где Эдди упаковывал валторну.

Вероятно, они обсудят номера, в которых будет солировать Палмер, подумала Джесси и почувствовала облегчение. Торопливо накинув пальто и собрав вещи, она направилась к выходу.

Шел снег, приглушивший яркие огни центральный улицы Вустера. На ступенях концертного зала Джесси остановилась, чтобы достать ключи из сумочки.

За спиной хлопнула дверь, ее и без того разыгравшиеся нервы окончательно вышли из-под контроля — она вздрогнула. Просто смешно, сказала себе девушка. Ну спешит домой еще один музыкант. И все же сделала решительный шаг с тротуара.

— Эй, Джесси, подожди!

У нее замерло сердце. Она вдруг почувствовала себя попавшей в западню. Стараясь быть сдержанной, обернулась.

— А, привет, Эдди.

Поставив футляр с валторной, тот заключил ее в объятия.

— Не могу поверить! — засмеялся он, кружа девушку в воздухе. Джесси обалдела от такого натиска кожи, меха и упругих мускулов. — Не могу поверить! — возбужденно повторил он, а она удивилась: чего уж такого странного в том, что она играет в Вустерском оркестре? Где ж еще ей быть?

Наконец он поставил ее на ноги.

— Ну как ты, Джесс?

Джесс? Эдди один называл ее так. Это ей когда-то нравилось, звучало как ласка. Но, может, она преувеличивала?.. Девушка попыталась сохранить спокойствие.

— Я прекрасно. А ты?

— Великолепно. — Он наградил ее обезоруживающей улыбкой. За девять прошедших лет он добился того, о чем только можно мечтать, но пусть не думает, будто она забыла его эгоизм, бессердечность и все ему простила…

Он отпустил девушку и отступил назад.

— А ты прекрасно выглядишь. Совсем взрослая и такая элегантная.

— Спасибо. — Джесси усмехнулась — она всегда предпочитала одежду изысканного классического типа.

— Дело не только в одежде, но и в лице, в волосах. Ты изменила прическу?

Джесси понадобились три года, чтобы отрастить длинные волосы. Дома регулярно принимала масляные процедуры, а раз в неделю посещала дорогостоящий салон красоты.

— Ну, и как, одобряешь? Мне идет?

— Нет слов! Просто великолепие! — с искренним восхищением воскликнул Эдди.

Не желая поддаваться его обаянию, Джесси по-деловому спросила:

— А ты, значит, теперь в Детройтском симфоническом?..