Бетти Бити - Долгожданный рейс Страница 31

Она принесла еще два одеяла и закутала его в них. Молодой человек смотрел на нее большими, широко раскрытыми глазами.

— Сколько еще лететь?

— Мы должны сесть в районе Гусиного озера примерно через час. Неплохо, правда? — Она улыбнулась. Потом вспомнила, что не доложила командиру о том, что все пассажиры пристегнуты, и поспешила в кабину пилотов.

Затаив дыхание, Памела повернула хромированную ручку и слегка толкнула дверь; залитая зелено-синим светом кабина была похожа на подводную пещеру.

Второй пилот наклонился над навигационным столом, рассматривая карты. Когда девушка вошла, никто даже не поднял голову. Проходя вперед, она чувствовала напряжение, царящее в кабине. Справа увидела широкую спину Роджера Карсона; бортинженер смотрел на гигантскую приборную панель и на несчетное количество стрелок. Услышав шаги Памелы, он оглянулся. Неожиданно его лицо осветила удивительно мягкая улыбка.

— С пассажирами все в порядке? — спросил он тихим спокойным голосом.

— Со всеми, кроме одного. Он не может спать. И немного замерз, — кивнув, ответила Памела.

— Тогда я немного прибавлю обогрев. — Он наклонился вправо и сдвинул рычаг. — Скоро он согреется.

И ни слова о плохой погоде и о ледяной крошке за бортом. Со стороны могло показаться, что он просто переставил рычаг обогревателя в уютной гостиной. Находясь так близко от него, Памела почувствовала себя более уверенно.

— Пассажиры пристегнуты, — доложила она, подойдя к командиру.

— Хорошо, — кивнул он, продолжая смотреть на инструментальную панель. — Пусть так и остаются.

Неожиданно самолет нырнул носом вниз, и Памела потеряла равновесие. Она почувствовала, как твердая рука удержала ее за плечо.

— Здесь надо быть осторожнее! — услышала она голос Роджера Карсона. — Не ударились?

— Все нормально.

— Скоро кэп начнет снижение с высоты восемнадцать тысяч футов. — Бортинженер говорил очень медленно, как бы убеждая ее в том, что бояться не стоит. — Лучше идите назад и пристегнитесь, прежде чем мы начнем кувыркаться.

Через его наушники Памеле было слышно, как с земли передавались приказы.

Командир сказал:

— Мистер Карсон, двадцать пять дюймов.

Девушка увидела, как длинные пальцы его левой руки потянулись к четырем красным дросселям и не спеша сдвинули их на себя.

— Ну-ка, отправляйтесь на место, — приказал ей бортинженер.

Чувствуя на себе его взгляд, Памела пошла к двери.

В салоне проснулись еще несколько пассажиров. «Бывший военный летчик» спросил ее:

— Сильно болтает, правда?

— Бывает гораздо хуже, — ответила Памела, стараясь говорить уверенно, хотя она с трудом удерживала равновесие в проходе.

Пристегнувшись в заднем кресле, она видела в окно, что град сменился мягким снегом. Знала, что видимость от этого стала еще хуже. Глядя в иллюминатор, стюардесса умоляла снег остановиться.

Но снег не прекращался; он становился все гуще и гуще. Красные навигационные огни на правом крыле стали бледно-розовыми. Пассажиры уже не спали, а сидели в своих креслах. Казалось, что сигнал пристегнуть ремни загипнотизировал их.

Из-за плохой видимости посадкой руководили по радио. Она слышала, как изменился звук моторов — он стал более приглушенным. Роджер опять включил их, когда самолет начал снижаться над Гусиным озером, с южной стороны которого подступали склоны гор Милей, а вдоль северного берега тянулась цепь высоких холмов.

Самолет разворачивался. Памела почувствовала, как он накренился вправо. Вдруг гидравлический насос издал протяжный вой.

— Что случилось? — с тревогой спросила женщина, сидящая перед ней.

— Самолет выпустил шасси, — ответила Памела. — Значит, уже скоро сядем.

В сплошной темноте они продолжали спускаться. Заскрипели выпускаемые закрылки. Памела ободряюще улыбалась пассажирам, вопросительно смотрящим на нее, хотя и знала, что сейчас их на самом деле ожидают критические минуты.

Казалось, все затаили дыхание. Заплакал ребенок, его стала успокаивать женщина; голос ее звучал как-то неестественно и нервно.

Памела услышала, что шум моторов затих. Напряженно вглядываясь в темноту сквозь завесу из плотного снега, она увидела желтый огонек, весело мигающий ей. Потом другой. Потом цепочку зеленых фонарей — границу, идущую под прямым углом к ряду огромных шаров кремового цвета, освещавших взлетную полосу.

Она почувствовала, как в нескольких футах от земли хвост самолета наклонился чуть вниз. Очень мягко колеса коснулись бетона, покрытого снегом, и покатились вдоль полосы. Табло погасло, и все с облегчением вздохнули. Пока самолет буксировали на стоянку, стюардесса начала готовиться к выходу.

«Дядюшка Бейкер» остановился. Памела видела длинные освещенные здания. Прожектор на высокой контрольной башне каждые несколько секунд посылал зеленый луч в заснеженную темноту. Распахнулась дверь самолета, и вошел представитель компании в накинутой на плечи куртке. Впустив с собой холодную струю воздуха, пахнущего снегом, и широко улыбаясь, он весело сказал:

— Добро пожаловать в Лабрадор!

Пассажиры медленно вставали, протирая заспанные глаза. По английскому времени было четыре часа утра.

Пассажир-который-не-мог-заснуть нервно спросил Памелу:

— Этот снег означает еще одну задержку. Не так ли?

— Я так не думаю, — ответила девушка, зная, что если погода позволила им сесть, то она должна позволить им и взлететь, но при этом осторожно добавила: — Если, конечно, не станет хуже.

— Так и будет, — убежденно сказал мистер Марриотт. — Я как Иона в этом рейсе. Подождем, и вы увидите!

После того как все пассажиры вышли, экипаж тоже покинул самолет. Они отправились по своим делам, а Памела быстро навела порядок в кабине пилотов.

Немного позже, спустившись на землю, она услышала, как Роджер Карсон отдает приказы заправщикам топлива, и заметила, что он внимательно осматривает самолет, проверяя, все ли в порядке.

Подойдя к крылу, всего в нескольких метрах от Памелы, Роджер внезапно остановился и посмотрел на землю. Наклонился, потрогал пальцем темное пятно, показавшееся девушке следом от колеса, поднес палец к носу, понюхал.

Потом она услышала, как он пробормотал:

— Масло! — и стал всматриваться в корпус третьего мотора.

Краем глаза он заметил Памелу и обернулся к ней. Лицо его скривилось.

— Похоже, дела плохи, — посетовал он и показал на капли масла, вытекающего из мотора. — И надо же было этому случиться именно здесь!

— Это значит, что может быть еще задержка? — довольно робко спросила она.