Хелен Бьянчин - Идеальный брак? Страница 31

— Как прошел полет?

— Плевать на этот чертов полет, — заявил он со смертельной мягкостью. — Скажи, что случилось.

— Я задержалась в офисе, готовила информацию к совещанию.

Он смотрел ей прямо в глаза.

— Почему? Разве ты не могла взять дискету домой?

Хороший вопрос. Действительно, почему! Габби сглотнула комок в горле и увидела, что Бенет заметил это.

— Кто-то проскользнул в подземный гараж мимо охраны.

— Ты пострадала?

Габби задрожала всем телом под его пронизывающим взглядом.

— Несколько синяков.

Бенет уже увидел их. Он протянул руку, погладил ее щеку.

— Расскажи с самого начала. И не пропускай ни одной детали.

Его гнев был почти осязаем, и она испугалась. Не за себя. А того, что может случиться, если этот гнев вырвется наружу.

— Я отперла дверцу машины. Потом кто-то схватил меня и толкнул на заднее сиденье…

— Продолжай. — Его голос звучал как свист хлыста, рассекающего воздух, она вздрогнула, как будто почувствовала удар.

— Он влез вслед за мной.

Бенет стиснул зубы.

— Он что-нибудь сделал?

— Не то, что ты думаешь.

— Ты звонила в полицию?

Габби отрицательно помотала головой.

— Ничто не украдено. Автомобиль не поврежден. Меня не изнасиловали.

Бенет взял ее за плечи.

— Насилие — емкое слово.

Он погладил ее ледяные руки. Его пальцы были нежными, осторожными. У нее перехватило дыхание, когда он взял ее за запястья и, тщательно осмотрев, поднес к губам.

Бенет развязал полотенце, и Габби замерла, вспомнив темно-розовые следы на своей груди.

Первобытная ярость исказила его лицо, кулаки сжались так, что суставы побелели.

Габби, как в тумане, вспомнила, что когда-то хотела вывести его из себя. Но не таким же способом!

— Я его довольно сильно исцарапала. И он сбежал. — Ей хотелось как-то успокоить эту первобытную ярость, превратить ее во что-то более цивилизованное. — Ему велено было не причинять мне вред. У него был сообщник с фотоаппаратом.

В темных, почти черных глазах вспыхнула настороженность… как у хищного зверя на охоте.

Телефон затрезвонил так пронзительно, что Габби чуть не подпрыгнула, а потом завороженно уставилась на отводную трубку.

— Ответишь здесь, когда я подниму трубку в спальне, — резко сказал Бенет.

Габби и не думала возражать. Широко раскрытыми глазами она следила, как Бенет подошел к столику в спальне, и подняла трубку.

— Габби Николс.

— Слушай! — квакнула трубка мужским голосом, и пальцы Габби непроизвольно сжались сильнее. — В моем распоряжении находятся фотографии, на которых ты изображена с любовником. — (Габби показалось, что она видит жестокую улыбку Аннабел.) — Завтра утром копии будут отправлены твоему мужу. Вместе со списком услуг, которые охотно предоставляли тебе и другие платные любовники.

Габби затошнило при мысли, что она могла вызвать такую дикую ненависть.

— Проглотила язык? — Раздался злой смех.

— Не удивлюсь, если тот тип потребует дополнительную плату за вредность. Он получил коленом в пах и пару глубоких царапин на физиономии.

— Фотографии того стоят. Прояви здравый смысл и начинай паковать свои шмотки.

— Мой муж…

— …тебе этого не простит.

— Да.

Наступило короткое молчание.

— Я знаю, кто твоя заказчица. Пусть она вручит мне фотографии и бумаги лично, — предложил Бенет таким вкрадчивым тоном, что у Габби мурашки побежали по спине. — Если она проявит здравый смысл, то через полчаса будет ждать меня у своей двери с этими фотографиями в руках. После чего объяснит всем, что ей необходимо вылететь завтра. Я сам достану ей авиабилет. Если она настолько глупа, что когда-нибудь снова появится в Сиднее, я выдвину против нее обвинения в нападении и шантаже, — ледяным голосом предупредил он.

Бенет положил трубку так осторожно, что Габби испугалась и дрожащими руками повесила свою.

Ее глаза стали огромными, когда Бенет пересек комнату, опустил голову и благоговейно поцеловал ее.

— Я скоро вернусь.

Он ушел так стремительно, что она задрожала. Через несколько минут раздался шум мотора, шорох шин… и тишина.

Габби сняла полотенце, надела атласную пижаму цвета слоновой кости, подошла к кровати и откинула покрывало. Затем села перед туалетным столиком и взяла щетку для волос.

Бенет вошел в спальню двадцать пять минут спустя.

Щетка замерла в ее руках. Губы свело судорогой.

— Где они?

Это ее голос? Такой хриплый, почти неразборчивый.

— Я уничтожил их, — тихо ответил Бенет. Она не могла не спросить:

— Ты смотрел их?

Он обнял ее за плечи.

— Да.

Ее глаза наполнились слезами.

— Представляю, какие они…

— Убийственные.

— Ты бы поверил?..

— Нет. — Он провел пальцем по ее щеке, коснулся уголка рта. — Она хотела шантажировать тебя. Неужели ты могла подумать, что я отпустил бы тебя?

— Аннабел на это рассчитывала.

Бенет одну за другой расстегнул пуговки ее пижамы, нежно стянул атлас с ее плеч. Его глаза потемнели от гнева, остановившись на красных отметинах на ее нежной груди.

— Будем надеяться, что проклятому альфонсу хорошо заплатили. Квалифицированная медицинская помощь стоит дорого.

Ее губы раскрылись, но она не произнесла ни слова, поскольку Бенет накрыл их своими губами, крепкими, властными.

Габби задрожала и прошептала, с трудом сдерживая ответное пламя:

— Ты раньше времени вернулся домой. Почему?

— Потому что не хотел провести еще одну ночь без тебя.

Непрошеные слезы появились в ее глазах и покатились по щекам двумя ручейками. Ласковые пальцы мужа приподняли ее подбородок, нежные губы осушили одну струйку, потом другую, потом поцеловали ее дрожащие веки.

— Не плачь, — тихо попросил Бенет.

Она хотела сказать, что любит его. Слова рвались, но так и остались непроизнесенными.

— Завтра утром мы летим на Гавайи.

— Корпорация…

— …обойдется без нас.

— Сделка с Гибсоном…

— Джеймс справится. Молчи, — приказал он, садясь на кровать и привлекая ее к себе на колени, целуя бьющуюся на виске жилку, шею…

Ее пульс участился, но она чувствовала себя в безопасности под защитой мужа. И этого было достаточно.

Габби развязала узел его галстука, расстегнула рубашку.

— Я хочу почувствовать твое тело.

Бенет осторожно положил ее на подушки, поднялся, не спеша освободился от одежды, и Габби зачарованно, не мигая, следила за ним.

Затем он лег рядом с ней, приподнялся, опершись на локоть, и заглянул в ее широко распахнутые глаза.