Шарон Фристоун - Власть женщины Страница 32

— У нас крайне мало времени. Насколько ты помнишь, мы собирались в Зеефельд. Я не намерен опаздывать. — Он решительно направился к выходу. — Если желаешь, можешь остаться.

Каролина чуть не открыла рот от недоумения. За пять дней, которые они прожили здесь вдвоем, Рудольф не оставлял ее ни на минуту.

— Что ты сказал? — спросила она.

Он спокойно вышел в холл и, раскрыв парадную дверь, крикнул:

— Если ты все-таки едешь со мной, на сборы у тебя всего пять минут.

Они вернулись из Зеефельда к полудню. Сегодня Рудольф взбирался с друзьями на одну из самых опасных скал. Каролина большую часть времени была предоставлена сама себе. Глядя на альпинистов со смотровой площадки, она чувствовала, что ее сердце обливается кровью. Но пыталась не думать, что среди них — Рудольф.

Подобные сцены ей приходилось нередко наблюдать за последние несколько дней. Увидев это впервые, она зажмурила глаза и убежала в кафе, чтобы выпить там чего-нибудь расслабляющего. Вся ее сущность протестовала и бушевала.

Ей было непонятно, зачем взрослые люди добровольно рискуют жизнью? И еще — каким образом они ухитряются при этом получать неземное удовольствие? Каролина твердо решила, как только встретится с Рудольфом, непременно выскажет ему все, что думает. Но тут же осознала, что не имеет ни малейшего права вмешиваться в его судьбу. Она была просто его любовницей, причем временной. Он не нуждался в ее комментариях и заботе.

Сегодняшний день не сулил Каролине ничего приятного. Ее австрийские каникулы подошли к завершению. Она должна была лететь обратно в Гран Канарию.

— Ванную уступаю тебе, — сказал Рудольф. — Приводи себя в порядок сколь угодно долго. Тебе ведь в дорогу. Я принял душ в Зеефельде.

Каролина приподняла руку, не в силах побороть в себе желание погладить его по щеке, но вовремя остановилась и просто поправила свои волосы, сбившиеся на лоб.

— Во сколько встретимся? И где? — спросила она, улыбаясь.

— На веранде, — ответил Рудольф. — Часа через два. — С этими словами он удалился в гостиную и плотно закрыл за собой двери.

На протяжении нескольких минут Каролина еще стояла в холле, глядя в пустоту. Холодность Рудольфа отдавалась нестерпимой болью в сердце. Он был ласковым, страстным и заботливым лишь в те моменты, когда они занимались любовью. В остальное время не проявлял к ней ни нежности, ни интереса. И, казалось, пытался с каждым днем отдалиться все больше и больше.

Вообще-то Каролина и сама вела себя так же. Во всяком случае, изо всех сил старалась не показывать того, что творится у нее в душе. И постоянно работала над собой: морально готовилась к тому, что их расставание неизбежно, и что перенести это испытание ей следует с достоинством.

Она медленно поплелась вверх по лестнице, ощущая непонятную слабость во всем теле. Очень хотелось плакать, но раскисать было нельзя.

В спальне она сразу прошла к окну. День стоял солнечный, и деревья в золотых нарядах радовали глаз. Каролина смотрела на них с тоской и размышляла о том, как непонятно устроена жизнь.

Зачем мне дана эта любовь, сокрушалась она, если предмет моего обожания во мне не нуждается? Что хочет видеть Рудольф в своей возлюбленной? Или ему действительно не нужны ни семья, ни продолжительные связи?

Бороться с чувством, переполнявшим сердце, было крайне сложно, но Каролине хватало стойкости, чтобы ни намеками, ни действиями не навязывать его Рудольфу.

Она повернула голову и окинула прощальным взглядом кровать, на которой почти две недели они спали вдвоем, запечатляя в памяти каждую складочку на покрывале.

Еще несколько дней назад Каролина мечтала, чтобы время тянулось как можно медленнее. Сейчас же внезапно захотела закончить все максимально быстро и безболезненно.

Не заглядывая в душ, она торопливо переодела брюки, накинула куртку, взяла чемодан и сумку, которые были уже наполнены вещами, и спустилась вниз.

Рудольф пребывал в таком напряженном состоянии, что не мог ни сидеть, ни стоять на месте, ни заниматься чем бы то ни было. Поэтому расхаживал взад и вперед по комнате.

Сегодня рано утром он звонил Уоллесу. Тот сообщил ему, что яхта Олдриджа благополучно причалила к берегу, и что его встреча с Бастиани назначена на одиннадцать утра.

К настоящему моменту все должно было закончиться. Оставалось надеяться, что арест мерзавца Олдриджа прошел благополучно.

Рудольф взглянул на часы. Половина первого. Уоллес обещал позвонить, но звонка все еще не было.

А он жаждал окончательно убедиться в том, что Каролина вне опасности. Рудольф собирался доставить ее на собственном самолете, но не в Гран Канарию, а в Дублин. Все равно она не поняла бы, куда они направляются, а прилетев домой, уже ничего не смогла бы изменить.

Бедняжка все еще мучилась, подозревая, что от нее что-то скрывают. В последние дни она стала особенно настороженной и осмотрительной. А вчера, когда Рудольф помогал ей собирать вещи, еще раз спросила о том, откуда он узнал имя ее босса. Ему пришлось отшутиться и тут же заняться с ней любовью. Каролина не возобновила разговор, но, безусловно, не забыла о том, что ее вопрос так и остался без ответа.

— Черт! — негромко выругался Рудольф, чувствуя, что воспоминание о вчерашней вспышке страсти вызывает в нем прилив желания. Он не мог понять, что происходит. Каролина буквально заставляла его превращаться в неопытного подростка, трепещущего перед близостью со своей первой девушкой. Эта женщина вытворяла с ним небывалые вещи. И с каждым днем все больше и больше его удивляла.

Неожиданно ему на ум пришла невероятно простая идея. После разговора с Уоллесом я тут же поговорю с Каролиной и все ей объясню, решил он. Если она только пожелает, наши отношения продолжатся…

Раздался звонок.

С нетипичным для него волнением, Рудольф подскочил к телефону и схватил трубку.

— Уоллес?

— Да, Рудольф, это я! — ответил Уоллес торжествующим голосом. — Мы его сцапали. Все в порядке!

Каролина бесшумно открыла дверь в гостиную и приостановилась на пороге. Рудольф беседовал с кем-то по телефону.

Услышав, что он произнес имя ее босса, она обмерла.

Даже не подозревая, что Каролина стоит за его спиной, Рудольф продолжал разговор.

— Наконец-то! — Он с облегчением вздохнул. — Надеюсь, Олдриджа упрячут за решетку на долгие годы. Чертов вор!

— Большое спасибо за помощь, дружище! — воскликнул Уоллес. — Если бы ты не выведал у девчонки нужную нам информацию и если бы не держал ее при себе все эти дни, все оказалось бы гораздо сложнее.

— Признаюсь честно, держать Каролину при себе не составило для меня большого труда. — Рудольф усмехнулся, довольный тем, что все позади. — Кстати, я хотел поговорить с тобой о ней. — Он присел на подоконник, разглядывая вид за окном и пытаясь подобрать наиболее подходящие слова. — Мы оба думали, что Каролина имеет какое-то отношение к хищению золота, ведь именно она передала посылку Бастиани. Но теперь, когда Олдридж и его свора пойманы…