В плену у прошлого - Лилия Фандеева Страница 35

– Я в квартире матери, адрес у Вас есть, Вы должны срочно подъехать, – сказал он отключаясь. « Маме помочь уже ни как не получиться, а он, пусть закрывает дело, – думал Илья, сам готовый разрыдаться. – За что? Зачем и почему? Как мне с этим жить? Как к этому отнесется Марина? Что будет с тобой самой?» – задавал он себе вопросы.

Его мысли прервал телефонный звонок Милены. Меньше всего сейчас, Илье хотелось разговаривать с бывшей женой, но он нажал кнопку и услышал:

– Пожалуйста, не бросай трубку. Мне недавно Родион звонил и рассказал, что произошло. Присылай адвоката. Я согласна на все твои условия. Занимайся здоровьем Марины и матери. Будет нужна помощь, звони.

– Спасибо, – ответил Илья, отключаясь. « В твоем решении нет участия, в тебе говорит страх, – подумал он. – Кого или чего ты боишься?»

Он дождался следователя, после чего поехал в банк и заказал на понедельник деньги, сняв часть со счета уже сегодня. По пути наведался в клинику к Марине, в состоянии здоровья изменений не было. После разговора с доктором, Илья предложил:

– Хотите, я утром встречу Ваших московских коллег и сам привезу их сюда?

– Буду очень признателен. Воронцов и Фридман прилетают рейсом в 06:20. Доставите их сюда и узнаете сами все из первых уст.

Отцу он позвонил по дороге домой, остановившись недалеко от дома, выйдя из машины, и рассказал обо всем, что произошло сегодня.

– Пап, что мне делать? – спросил Илья, ожидая не столько совета, сколько участия.

– Ждать, сын. Ждать завтрашнего вердикта доктора, ждать три контрольных дня и надеяться на положительную динамику. Код от сейфа запомнил? Там достаточно денег. Жду твоего звонка завтра. На фирме появляйся утром на два-три часа. Я могу вернуться, но тогда надо будет обо всем рассказать Оле. Как она это воспримет со своим сердцем? Я могу сослаться на проблемы в работе, но она, наверняка, вернется со мной. Я не знаю, как поступить разумно.

– Пап, не принимай пока никаких решений и придумай, как обосновать Маринино молчание. Для всех, телефон украли, номер заблокировали, дня через три будет новая легенда. Мои частые звонки объясни жене проблемами в офисе.

– Держись, парень, и береги Дениса. Ему сейчас хуже всех. Да, попроси Милену помочь с матерью. Не бросит же она подругу в беде. Ты бы сходил к своему врачу, сын, объясни ему ситуацию, может, посоветует что.

– Я уже сделал это, пап. Мне нельзя расслабляться, как и терять контроль над ситуацией. Ты не волнуйся, я справлюсь. Пока.

Закончив разговор с отцом, Илья постоял у машины минут пять, облокотившись на дверцу, думая о завтрашнем дне, о том, что скажет сыновьям, которые ждут хороших новостей, о том какой вердикт вынесут Марине и что будет с матерью. «Каким бы не было мое настроение, ехать домой я обязан», – подумал он, садясь в машину. Ужинали втроем, хотя аппетита не было ни у кого. Варвара молчала, занималась на кухне делами, не задавая хозяину вопросов. Обстановка за столом была напряженной.

– Ребята, вы утром меня не теряйте. В шесть утра я буду в аэропорту встречать врачей и повезу их сразу в клинику. Как что-то узнаю, сразу позвоню. Пойдете вы в понедельник в школу или нет, я еще не решил, но домашнее задание завтра сделайте. Это не приказ, это просьба. У меня пока нет времени ходить в школу и выслушивать ваших учителей. Разберитесь с этим сами, вы уже не маленькие, – говорил отец, глядя на сыновей. – После клиники я заеду к бабушке. Там все очень сложно. Врачи шансов не дают.

– Пап, ты маме звонил? – спросил Родион, вспоминая разговор с матерью.

– Она сама мне звонила. Обещала все решить мирным путем и просила прислать адвоката. – Денис, я понимаю, как тебе сейчас трудно. Ты, брат, наберись терпения, не раскисай. Я все сделаю для того, чтобы твоя мама поправилась. Бабушка твоя пару дней звонить не будет, я попросил об этом своего отца. Ложитесь спать пораньше. Сегодня у всех был трудный день. Спасибо, Варя, за ужин.

Илья Невский встретил прилетевших докторов и привез их в клинику еще до восьми утра и теперь ждал их «приговора». Второй час длился консилиум. Видимых изменений в состоянии Марины за сутки не было Состояние оставалось стабильно тяжелым, но, ни критическим и это вселяло надежду. Через полтора часа Илью пригласили в кабинет. Профессор из Москвы оставался в клинике на сутки, внеся некоторые изменения в медикаментозное лечение. Илье объяснили доходчиво ситуацию на данный момент и возможные прогнозы. Риск не исключался. Он мог возникнуть и от черепно-мозговой травмы и от травмы позвоночника. У докторов возникала некая юридическая сложность в проведении операции. У Марины на данный момент нет в городе совершеннолетних родственников, которые бы дали разрешение на ее проведение.

– Я отец ее ребенка, ее гражданский муж. Я не могу заключить с ней брак потому, что еще не получил развода с бывшей женой. Но это не повод не проводить операцию. Мы должны с вами что-то сделать. Бывают же обстоятельства, не укладывающиеся в рамки закона. Мать Дунаевой, конечно, прилетит первым же рейсом, но не будет ли он для нее последним. Она ничего не знает о состоянии дочери. У нее больное сердце и мы это скрываем.

– Не переживайте, мы что-нибудь обязательно придумаем, – сказал Фридман.

– Фридман хороший нейрохирург. Марине снимут отек, ко вторнику картина станет ясной. Он решил оперировать ее двадцать третьего числа, а прилетит накануне. Поверьте мне, она справится. Марина не оставит двух самых любимых мужчин.

– Вы о ком?

– О Вас и Денисе. Так случилось, что я в курсе всей вашей с ней истории. Такая женщина как она, если полюбит, то на всю жизнь. Вам очень повезло с ней, – сказал Воронцов.

– Это ей не повезло со мной. Я оказался глупым и слепым.

– Все мы ошибаемся, только не все признаем свои ошибки во время. Передавайте ей привет от меня. Скажите, что неисправимый Воронцов женился и у него растет прекрасная принцесса Елизавета. Удачи вам и терпения. У вас все будет хорошо.

Всю следующую неделю, каждый день приносил то приятные новости, то трагичные. Фридман улетел девятнадцатого утром, отметив незначительную положительную динамику в состоянии Марины, а после обеда, не приходя в