Кейт Денвер - Любовь всесильна Страница 36

— Если бы я осталась в Англии, то через несколько недель могла бы получить развод и быть свободной. Это единственное, о чем я сожалею, не считая того, что вообще встретила тебя, — резко сказала она, и ею овладело удивительное спокойствие.

— Я в этом сильно сомневаюсь, — цинично заметил Чейз. — Но продолжай, это становится интересным.

Интересным? Он разрушил ее жизнь, и у него хватает наглости… Все, больше она не в состоянии сдерживать себя, и вся ее боль, гнев, горечь переживаний подобно бурному потоку неудержимо выплеснулись наружу.

— Когда я выходила за тебя, то была наивной дурочкой. Я знала, тебе нужен Форест Мэнор, но ошибочно думала, что я тебе нужна больше. Истина открылась мне в тот вечер в лондонской квартире. Это была ирония судьбы. Я находилась в жуткой депрессии и никак не могла справиться с собой, но в то утро доктор Белл убедил меня, что все будет хорошо. Мы молоды, здоровы, любим друг друга, и у нас обязательно будут дети. Счастливая я села на лондонский поезд, с паспортом в сумке, мечтая отпраздновать годовщину свадьбы в Париже.

Чейз не шевелился и только сильнее сжимал ее руку.

— Вместо этого я обнаружила тебя с любовницей, практически обнаженными, деловито обсуждающими, как лучше сказать бедной маленькой женушке, что ты нарушил брачный обет и хочешь свободы, и устроят ли меня деньги…

Чейз неожиданно вздрогнул.

— Тебя — что? — хрипло пробормотал он, но Глория игнорировала его изумленный вопрос.

— Конечно, я сказала, что возьму деньги. Я утратила гордость, хотя и не дошла до того, чтобы пить шампанское за твое будущее счастье. Но знаешь, в чем заключалась настоящая правда, Чейз? — спросила она с сухим смешком. — Ведь я без колебаний отдала тебе свой дом всего лишь за долги отца. Хоть ты и считаешь меня меркантильной, я никогда не испытывала страсти к материальным приобретениям. Так что, как видишь, наш брак вовсе не был необходим.

В наступившем молчании отчетливо было слышно, как шли витиеватые позолоченные часы на каминной полке. Она посмотрела на них — было почти два — и перевела взгляд на Чейза. Выражение его лица можно было бы назвать смешным, если бы оно не было таким напряженным. Казалось, будто Чейз побледнел под загаром, рот от удивления приоткрылся, и он выглядел абсолютно отупевшим.

Ничего, пусть послушает семейные тайны, с горечью подумала Глория. Он из тех, кто запоминает надолго.

— Что касается твоей последней попытки к примирению, то Луиджи был прав. Ничего не изменилось. Сегодня вечером я видела, как вы с Мэгги обнимались, и поняла, что никогда не примирюсь с этим.

Чейз уронил ее руку, схватил за плечи и прижал к спинке дивана. Он так смотрел на нее, словно видел впервые в жизни, а когда заговорил, то казалось, будто ему приходится выдавливать из себя каждое слово.

— Так я… должен понимать… что ты оставила меня, поскольку считала, что я только хотел иметь твой дом… и у меня был роман с Мэгги? Я правильно тебя понял?

— Ты очень понятливый, — съязвила Глория.

— О Боже мой! Я знал, что нам надо поговорить, но чтобы так… что ты вообразила… какого же ты низкого обо мне мнения!

Его глубокий голос наполнился странной тоской.

— Глория, ты все не так поняла!

— Не думаю. — Она попыталась встать, но Чейз ей не позволил. Вместо этого он повернул ее к себе и посадил на колени как маленького ребенка, придерживая рукой за талию.

— Пусти! — Ощущая тепло его бедер, она не могла сидеть спокойно и поэтому попыталась соскользнуть с его колен, но он только крепче прижал ее к себе.

— Сиди тихо и раз в жизни выслушай меня, — жестко сказал он, но при этом очень нежно убрал прядь рыжих волос с ее лица, а потом обнял ее ноги.

Глория прекратила борьбу. Что ж, она послушает, что он скажет. У нее не было выбора, она в капкане, но это вовсе не означает, что она поверит ему…

— Ты помнишь тот вечер, когда вошла в лондонскую квартиру?

— Еще бы, — кратко ответила она. — Такое не забывается.

— Я спросил тебя, слышала ли ты весь наш разговор и…

— Я слышала достаточно, — глаза женщины сверкнули. От его предательства до сих пор болело сердце. — И я видела: Мэгги была в моем халате.

— По очень простой причине. Если немного напрячь память, то легко вспомнить, что тем вечером был страшный ливень, и мы оба промокли до костей. А что до романа с Мэгги, то на этом свете он невозможен, даже если бы я захотел: она предпочитает мужчинам женщин, и так было всегда.

— Что?.. — Глория от изумления широко раскрыла глаза. Он не шутил, он говорил абсолютно серьезно.

— Ты думаешь, я поверю, что Мэгги… — Объяснение было исчерпывающим, но можно ли ему верить? — Так ты поэтому расхохотался, когда в Париже я тебя спросила, был ли у тебя с ней роман? А я и не поняла юмора…

— Именно так. Наверное, мне следовало рассказать тебе об этом, но я считал, что сексуальные предпочтения Мэгги — это ее личное дело.

— Но я своими ушами слышала, как ты сказал ей, что нарушаешь свой брачный обет!

Как бы Чейз ни приукрашивал свой рассказ, но это был неопровержимый факт.

— Нет, Глория, ты услышала, как я сказал, что нарушаю данное тебе обещание. Но ты не была в курсе первой части нашего разговора. — Она буравила его взглядом, а он спокойно продолжал — Это не касалось брачного обета, но тем не менее выглядело с моей стороны не очень красиво. — Глория с волнением ожидала продолжения. — Я обещал тебе, что после перестройки Форест Мэнор в отель твой дом все равно будет там. К несчастью, это оказалось невозможно.

Странным образом в сердце Глории вдруг затеплился слабенький огонек надежды. Она от нетерпения заерзала у него на коленях.

— И?.. Продолжай!

— Только сиди спокойно, — сказал Чейз с двусмысленной усмешкой. — Так вот, спрос на недвижимость упал, а я все деньги вложил в строительство домов, которое оказалось чистой авантюрой. Единственной хорошей новостью в то время была встреча с мистером Стюартом, с которым я обедал в тот вечер, когда мы потеряли ребенка. — Он на мгновение крепко прижал Глорию к себе. — Это задело меня сильнее, чем ты думаешь, дорогая.

— Я поняла это после Помпеи, — призналась она.

— Как бы то ни было, мистеру Стюарту очень понравился отель, но — и в этом вся сложность — он не хотел оставлять жилое крыло, а предложил продать весь дом, целиком. Я сначала возражал, не решаясь поговорить с тобой, ведь ты находилась в жутком состоянии. В тот вечер, когда ты набросилась на нас с Мэгги, мы как раз обсуждали продажу Форест Мэнор. Я понимал, что только продажа дома спасала строительную фирму и решала все мои финансовые проблемы. Предложение лежало на столе, и я не мог отказаться от него. Но это означало нарушить данное тебе обещание. Я чувствовал себя мерзавцем, но другого пути тогда у меня не было.