Пола Льюис - Беспечный ангел Страница 38

— Добрый вечер, Винсент.

Нора слышала, как Десмонд ответил на приветствие, но сама в эту минуту не смогла вымолвить ни слова, поэтому только улыбнулась и медленно кивнула сначала Винсенту, затем его спутнице. В сапфировых глазах красавицы, придирчиво рассматривавших Нору, появилось холодно-расчетливое выражение, словно спутница Винсента оценивала стоимость ее одежды с точностью до пенни. Однако вместо того, чтобы оробеть или испугаться, Нора вдруг почувствовала себя участницей третьесортной драмы.

— Как поживаете?

Вежливо-равнодушный голос Норы не был результатом хорошей актерской игры, он звучал естественно: ее охватило странное спокойствие.

Вблизи незнакомка оказалась еще красивее: нежная молочно-белая кожа, сияющие глаза. Но при этом в ее красоте не было ни капли тепла.

Нора слышала, как Винсент представил их друг другу, и, по-видимому, ответила что-то приличествующее случаю, потому что дальше разговор принял характер обычной светской беседы.

Винсент поинтересовался здоровьем Памелы, и сапфировые глаза его спутницы снова впились в лицо Норы, а тонко прочерченные брови изумленно изогнулись.

— О, так вы работаете вместе, — разочарованно протянула Миранда с плохо скрытым презрением, — а я думала, вы его подруга.

— Нет. — Нора выдавила из себя улыбку. — Я личный помощник Десмонда.

— Что вы говорите? — пропела прекрасная брюнетка, всем своим видом показывая, что считает социальный статус Норы неизмеримо низким, а ее саму — не достойной внимания.

Именно в эту минуту лед вдруг треснул.

Как он посмел подвергать ее подобному унижению! Нора понимала, что глупо злиться на Винсента: он был тут вовсе ни при чем, — но не могла с собой справиться. Всплеск злости был столь же внезапным, сколь и опасным, и девушка поспешно опустила глаза. Нельзя поддаваться эмоциям.

Мужчины продолжали разговор, но голоса словно доносились до Норы откуда-то издалека. Внутри у нее все кипело.

— Нора? — Десмонд слегка подтолкнул ее локтем. Девушка вернулась к реальности и обнаружила, что все трое выжидательно смотрят на нее. — Я сказал, что мы рады и в будущем работать над проектами Винсента.

Норе достаточно было ограничиться вежливым согласием или просто молчаливым кивком, но у нее не было сил даже на это — особенно при виде того, как брюнетка так откровенно прижимается к Винсенту всем телом.

Она отказалась от своих принципов, идеалов, предложила ему всю себя — и что же? Винсент просто плюнул ей в лицо! Что ж, ладно, думала Нора, только пусть не думает, что сможет беспрепятственно тыкать ее носом в собственные ошибки! Пусть ее уволят, пусть вся ее карьера полетит к черту, но она расскажет Винсенту Пламмеру, куда именно он может засунуть свои будущие проекты!

— Прости, Десмонд, но я не стану работать на Пламмера, даже если буду умирать с голоду!

Норе стало искренне жаль босса. У него был такой вид, словно перед самым его носом взорвалась небольшая бомба.

— Нора! — оторопело воскликнул он, потом повернулся к Винсенту и протянул руки с видом кающегося грешника: — Винсент, она шутит…

— Думаю, это серьезно.

В глубине темно-серых глаз на миг вспыхнул странный огонь, но лицо Винсента оставалось непроницаемым.

— Ну, знаете ли! Это неслыханная наглость…

Десмонд бесцеремонно перебил брюнетку и попытался спасти положение:

— Винсент, Нора просто устала, у нее была очень тяжелая неделя. — Бедняга был в ужасе: надежды, которые он возлагал на этот вечер, у него на глазах обращались в пепел. — Нора, скажи же ему…

— Что именно? — С отвагой обреченного Нора встретилась взглядом с Винсентом, прекрасно сознавая, что разрушает не только свою карьеру, но и последнюю слабую надежду вернуть его. — Правду? Сказать, что он самый высокомерный, самый жестокий, самый глупый мужчина на свете? — Нора видела, что каждая ее реплика вызывала маленькую вспышку в темной глубине глаз Винсента, но ей было уже все равно. Она чувствовала себя, как камикадзе. — Есть такая поговорка, что голубь всегда возвращается на родную крышу. В вольном переводе она означает примерно следующее: каждый получает то, что заслуживает. Так вот, мистер Пламмер, — она кивнула на его спутницу, чье личико выражало негодование, — это как раз то, чего вы заслуживаете.

— Ах ты мерзавка… — Брюнетка занесла руку для пощечины, но Винсент успел схватить ее за запястье, ни на секунду не отводя взгляда от лица Норы. Казалось, его глаза смотрели в самую ее душу.

Только теперь девушка поняла, что находится на грани истерики. Но полное отсутствие какой бы то ни было реакции со стороны Винсента погасило ее вспышку, как вода пламя костра. Нора растерянно оглянулась, словно только сейчас заметив, что вокруг них по-прежнему шумит зал. Маленькая трагедия, разыгравшаяся здесь, осталась незамеченной остальными гостями.

— Неужели ты позволишь какой-то жалкой секретарше разговаривать с тобой в таком тоне? — взвизгнула брюнетка. — И оскорблять меня?

— Разве она тебя оскорбила, Миранда? — Тихий голос Винсента прозвучал до странности безжизненно. — Если не ошибаюсь, Нора сказала, что я тебя заслуживаю, — ты считаешь это оскорблением?

Миранда бросилась прочь. Винсент повернулся к Норе и Десмонду, собираясь что-то добавить, но в это время к ним подошли сенатор с супругой.

Сенатор приветствовал Винсента, Десмонд постарался встать к ним поближе, и Нора воспользовалась возможностью отойти в сторонку. Ее охватила дрожь. Чувствуя, что она на грани обморока, девушка поспешно удалилась в дамскую комнату.

Что она натворила, Господи, что же она натворила!

К счастью, в дамской комнате никого не было. Нора сбрызнула руки холодной водой, приложила ладони к пылающим щекам и бессильно опустилась на обитую бархатом банкетку. Посидев несколько минут, она заставила себя встать и подойти к зеркалу в золоченой резной раме. На нее смотрело какое-то чужое лицо. У девушки вдруг родилось ощущение, будто в ее телесную оболочку поместили совершенно другого человека. А кто в этом виноват? Да все он, Винсент. До встречи с ним Нора Даймонд была обычной милой девушкой, ничем не напоминающей взрывоопасное создание, которое вырывается на волю всякий раз, когда она оказывается в радиусе нескольких ярдов от Винсента Пламмера.

Это он пробудил в ее душе чувства, о существовании которых она даже не подозревала, причем далеко не только гнев и ярость — это было бы еще полбеды. Нора вспомнила эротические видения, которые посещали ее с тех пор, как она впервые увидела Винсента, и покраснела еще сильнее. Что он с ней сделал? И продолжает делать, несмотря на окончательный разрыв? Если это и есть любовь, то она совсем не похожа на то светлое чувство, о котором Нора мечтала.