Лина Мерканто - Вперед, Паола! Страница 38

– Симона! Как я рад, что трубку сняли именно вы. Меня зовут Роберто Орицио.

Очень приятный мужской голос и имя, которое ровным счетом ничего ей не говорит.

– Я вас слушаю.

– Симона, вы меня не знаете. Я друг Паолы Контини. Я уже давно разыскиваю ее. Вот вспомнил, что она рассказывала о вас. Говорила, что вы ее самая близкая подруга. Видите ли, мне необходимо увидеться с ней.

– Понимаете, синьор Орицио…

– Роберто.

– Да, Роберто. Она сейчас почти ни с кем не встречается, и я не уверена…

– Поверьте мне, Симона, это очень важно для нас обоих. Мы встретились в Тремеццо, и потом произошло нечто непостижимое. Мне нужно просто увидеть ее, попытаться понять, что случилось. Я… Я так люблю ее. – Голос его дрогнул. – Умоляю вас, Симона, помогите мне, помогите нам.

В его голосе звучала такая неподдельная мука, такое искреннее чувство, что Симона поняла – это сыграть невозможно.

– Амендола Фьера, 14. Второй этаж, налево. Она сейчас, наверное, дома.

– Я даже не знаю, что сказать вам, Симона. Вы действительно ее самый лучший друг. Дай Бог мне такого. До свидания.

– До свидания.

Симона медленно положила трубку. Как знать, не совершила ли она ошибку, не предала ли невольно Паолу. Нет, не может быть. Было что-то в его голосе, что сразу вызвало ее безграничное доверие. Именно такой мужчина и нужен сейчас Паоле – надежный, сильный, любящий, способный на сильные чувства. А если он хоть вполовину так красив, как его голос, то она уже готова позавидовать подруге. Она до сих пор чувствовала его очарование, хотя оно адресовалось вовсе не ей. Симона улыбнулась своим мыслям. Теперь, когда в ее жизнь вошел Франко, у нее к таким вещам полный иммунитет.

Роберто гнал свою «альфу» по указанному адресу. Скорее, скорее! Только бы она была дома. Неопределенность хуже всего. Это он очень четко понял в последние дни, окаянные дни без Паолы. Он поступил, как последний идиот, как мальчишка. Вот так взять и уехать, даже не попытавшись поговорить с ней! Чудовищно!

Как назло все улицы были забиты машинами, будто вся Италия съехалась сегодня в Милан. На каждом перекрестке приходилось стоять целую вечность, да и светофоров вдруг стало раза в три больше, чем вчера. Остановившись очередной раз на красный свет, Роберто от нечего делать принялся рассматривать прохожих, вывески, витрины. Вдруг взгляд его наткнулся на мохнатого белого медвежонка, который важно восседал в одной из витрин в окружении шоколадок, бонбоньерок, бисквитов и прочей сладости. Блестящий черный нос важно задран вверх, на лбу, прямо под круглыми ушками, очки, на шее галстук-бабочка. Взгляд доброжелательный и лукавый. И вдобавок ко всему совершенно уморительные круглые задние лапки.

Роберто, изловчившись, вырулил к тротуару, выскочил из машины и присел перед медвежонком на корточки. Ей-Богу, он улыбался и подмигивал ему.

– Кажется, ты меня поджидаешь, приятель, – пробормотал Роберто и толкнул дверь кондитерской.

Две совершенно одинаковые девушки-продавщицы, обе молоденькие, темноволосые, глазастые, в белых кружевных наколках и передничках, как по команде, повернулись к нему.

– Скажите-ка, прелестные сильфиды, кто тут у вас главный, – спросил Роберто и выдал им самую обворожительную улыбку, на которую был сейчас способен.

Девушки хихикнули и в один голос позвали:

– Синьора Перрино!

Откуда-то из задних комнат появилась красивая дама средних лет в очень элегантном костюме, на высоких шпильках и с профессионально приветливым лицом.

– Чем могу быть полезна, синьор?

– Дорогая синьора Перрино, как известно, озарение свыше всегда приходит нежданно-негаданно и иногда в самых своеобразных местах. На меня оно снизошло в тот самый момент, когда я в растерзанных чувствах проезжал мимо витрины вашего чудесного заведения. Откроюсь вам, но только вам и больше никому.

Он, притворно нахмурив брови, грозно посмотрел в сторону девушек. Они прыснули.

– Мне сейчас предстоит встреча с одной особой, от которой зависит вся моя жизнь. Вы ведь помните, как в Древнем Риме во время гладиаторских боев прекрасные дамы одним движением пальчика решали судьбу мужчин. Пальчик вверх – жизнь, пальчик вниз – смерть.

– Как же, как же! Как сейчас помню, – улыбаясь, сказала синьора Перрино.

– Вы помните?! Должен выразить вам свое восхищение, вам известен секрет вечной молодости.

Общий смех был ему ответом.

– Заметьте, я смеюсь вместе с вами, хотя сейчас мне совсем не до смеха. У вас есть нечто, способное мне как-то помочь. По крайней мере, я на это надеюсь.

Синьора Перрино с интересом смотрела на молодого человека. Какое красивое, выразительное лицо, большие руки с длинными пальцами музыканта. Очень артистичный типаж. Даже потрепанные джинсы и видавшая виды кожаная жилетка выглядели на нем живописно. Он смеется, а в глазах стоит печаль. Ей вдруг захотелось помочь ему.

– И что же это нечто?

– Я бы очень хотел купить у вас этого милого зверька. – Он повернулся к витрине.

– Я охотно подарю его вам. Анна, достаньте, пожалуйста, Роберто.

– Роберто? Надо же, его зовут, как меня.

Он порывисто опустился на одно колено, взял руку синьоры Перрино и нежно поцеловал.

– Вы – ангел. Вы даже не представляете себе, что вы сейчас для меня сделали.

Он встал, взял медвежонка под мышку, поклонился дамам и вышел.

Синьора Перрино вздохнула и повернулась к девушкам.

– Дай ему Бог всего, чего он так желает. Его любимой несказанно повезло в жизни. Будем надеяться, что она это оценит.

В кондитерскую вошла пожилая пара. Девушки занялись ими, а синьора Перрино, улыбаясь и покачивая головой, вернулась к себе в кабинет.

Паола бесцельно бродила по квартире, из спальни в кухню, из кухни в ванную, из ванной – опять в спальню. Ей все время необходимо было двигаться. Стоило только остановиться, и перед глазами вставало лицо Роберто, скалы, озеро, яхта, а потом возникали огненные буквы, плясали перед глазами, складывались в слова, те самые ужасные слова, которые перевернули всю ее жизнь.

Тишину взорвала трель звонка. Кто там еще? Она никого не хотела видеть. Не открою, решила Паола. Меня нет. Однако тот, кто звонил, был настойчив. Наконец Паоле это надоело. Она распахнула дверь, полная решимости высказать этому бесцеремонному типу все, что она по этому поводу думает.

В коридоре никого не было. Она шагнула вперед и чуть не споткнулась. У ее ног сидел белый пушистый медвежонок и бусинками глаз лукаво смотрел на нее.

Паола, недоумевая, взяла его на руки. С круглого ушка свисало пластмассовое сердечко с одним только словом: «Роберто». Вдруг задрожавшими руками она крепко прижала к груди нежную пушистость. Колени подкосились. Роберто, выскочив из-за угла коридора, еле успел подхватить ее.