Холли Престон - Ночь на острове Страница 39

Мэтью стиснул зубы.

— Ну, хорошо. Я это заслужил. Уехал, не повидавшись с тобой, но ведь Каролина все тебе объяснила, не так ли? Звонила мать Мелиссы, сама она была в невменяемом состоянии. Думаю, положение показалось ей более серьезным, чем было на самом деле. Она обрисовала его так, что я даже не стал задавать вопросы, а просто схватил Спиро, мы полетели на вертолете в аэропорт, и первым же рейсом я вылетел в Лондон.

Саманта старалась не показать, что ее задевает трогательная забота Мэтью о Мелиссе, но с каждым словом его рассказа она становилась все холоднее. Его самонадеянность потрясла ее. За кого он ее принимает?!

— Эта история не имеет ко мне никакого отношения, — сказала она, чувствуя, что не может спокойно выдерживать его взгляд. Щелкнув замком сумочки, она с деловым видом сунула ее под мышку, стараясь не смотреть на его загорелую грудь, чтобы не вспоминать ощущения от прикосновения своих пальцев к шелковистым темным волосам.

— Не говори так! — у Мэтью вырвалось что-то вроде стона, и он отошел от двери. — Сэм, ты должна мне поверить. Я бы ни за что не уехал, если б знал, как обстоят дела на самом деле. Ее мать мне сказала, что она пыталась покончить с собой, и ее едва живой увезли в больницу. Что я должен был делать? Бог мой, она говорила так, как будто я во всем виноват!

— А ты не виноват? — вырвалось у Саманты.

— Нет. — Мэтью запустил пальцы в волосы и нервно теребил их. — Сэм, Мелисса и я… Это в прошлом. Мне совершенно безразлично, увижу я ее еще когда-нибудь или нет.

Саманта подняла голову, но пламя, полыхавшее в его глазах, заставило ее снова отвести взгляд. Она почувствовала, что ее шею заливает краска и судорожно прижала руки к горлу.

— Меня все это не волнует, — заявила она, глядя в сторону. — Это твое дело, как ты обращаешься со своими бывшими подружками. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Тебя не волнуют мои проблемы, так не вмешивайся в мою жизнь!

— Как бы не так! — С этими словами он быстро преодолел разделявшее их пространство и опустил руки ей на плечи. — Ты ведь хочешь меня, — пробормотал он прерывающимся голосом, приподняв ей пальцем подбородок так, чтобы видеть ее лицо. — Нет, смотри мне в глаза. Мы хотим друг друга, Сэм. Ты знаешь это не хуже меня. Господи, детка, неужели ты думаешь, что я позволю тебе улизнуть от меня?

Саманта дрогнула. Она снова была перед выбором и снова оказалась к нему не готова. Его сильные руки, тепло его кожи, исходящий от него запах мыла, заглушавший резковатый запах его тела, все, что было им, вновь заставило ее потерять голову. Она даже не мечтала, что он когда-нибудь придет к ней, она представить себе не могла, что, вынудив ее вернуться в Лондон, он снова захочет увидеть ее.

Воспоминание о том, как хорошо им было вместе, отозвалось в ней мучительной болью. Она мечтала о наслаждении, которое познала с ним.

Это всего лишь вожделение, напомнила она себе. Он хочет ее, но не более того. Он никогда не притворялся и был с ней по-своему честен. А главное — она не вписывается в его мир. У их отношений нет будущего.

Поэтому, хотя на это потребовалась вся ее сила воли, Саманта заставила себя не отвечать на его ласки. При этом она не пыталась сопротивляться ему, уже зная, что сопротивление не приведет ни к чему хорошему. Ну а мериться с ним силой было просто смешно. У нее не было желания разжигать пламя, которое могло уничтожить их обоих.

— Черт тебя побери! — Мэтью взял ее лицо в свои сильные ладони и посмотрел в потемневшие печальные глаза. — Черт побери, — пробормотал он снова. — Не надо так со мной, Сэм. Ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе. Я приехал бы раньше, но обещал старику быть на его торжестве. Я почти не спал с пятницы, с тех пор, как улетел с Дельфоса.

Саманта старалась быть твердой. Мэтью в любом настроении казался привлекательным. Сейчас же был просто неотразим.

— Я ничего не могу поделать, — отрывисто произнесла она. — Думаю, тебе следовало остаться с Мелиссой. Не сомневаюсь, она была бы только счастлива.

— Да заткнешься ты, наконец, с этой Мелиссой! Знать ее не хочу!

— Твоя мать говорила мне другое.

Эти слова вырвались у нее, и она тут же об этом пожалела, но было уже поздно. Мэтью нахмурился, и его пальцы до боли сжали ей скулы.

— Моя мать? — повторил он. — Что сказала тебе моя мать?

Саманта поежилась.

— Она надеется, что ты женишься на Мелиссе.

— О Господи!

— И все члены семьи тоже на это надеются.

— Уж я тебя, мамочка, отблагодарю за заботу. — В устах Мэтью это прозвучало как угроза. — И ты ей поверила?!

Саманта пожала плечами.

— Я уже сказала, что ко мне это не имеет никакого отношения. Помолчав, она упрямо продолжила: — Это, наверное, к лучшему, что все так случилось. Мы принадлежим к разным мирам, Мэтт. Наши отношения были обречены с самого начала.

— Ты так не думаешь.

— Думаю. — В его лице появилась растерянность, которую она истолковала как молчаливое подтверждение своих слов. — У наших отношений никогда не было будущего. Я для тебя была просто чем-то новеньким. Я принадлежала другому человеку, и ты не мог смириться с тем, что я предпочла тебе Пола.

Мэтью поджал губы.

— С Полом ты не спала.

— Да, не спала. — Саманта подняла голову. — Потому что он уважал меня как личность.

— К черту уважение! — отрезал Мэтью. — Просто он не вызывал у тебя тех чувств, которые вызываю я. Не преуменьшай того, что было между нами. Нам было хорошо вместе.

— Это было не настоящее, — возразила она, хотя ей было совсем непросто такое произнести.

— Неправда! — Мэтью провел пальцами по ее шее, потом его руки коснулись ее груди и скользнули вниз по бедрам. Лаская ее, он не сводил с нее глаз, и Саманте становилось все труднее изображать безучастность. — Неправда! Все было настоящим. Мне хорошо с тобой, как ни с кем и никогда, — хрипло прошептал он. — Ты нужна мне, Сэм. Ты такая теплая и страстная, и бесконечно желанная. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне и осталась со мной. Сейчас я живу в квартире, но если хочешь, мы купим дом. Нет ничего невозможного, потому что я люблю тебя. Если я тебе не совсем безразличен, Сэм, ради всего святого, не отталкивай меня.

Саманту била дрожь. Она не могла поверить своим ушам. Мэтью сказал, что любит ее. Он только что признался ей в любви, она не ослышалась. Господи, что же ей теперь делать?

Замешательство, отразившееся на ее лице, обнадежило Мэтью. Он склонился к ней и стал ласкать языком ее ухо.

— Не смотри на меня так, — прошептал он, прижимая ее бедра к своему животу. — Неужели ты думаешь, мне приятно постоянно пребывать в состоянии неудовлетворенного желания?