Карен Смит - Игрушки и желания Страница 39

Лекса чувствовала, как в ней просыпается страсть, разбуженная его ласками, и с готовностью отдалась сжигавшему его огню, чтобы гореть вместе с ним во всепоглощающем пламени любви…

Много позже, когда жаркая страсть была удовлетворена, Джош прошептал:

— Я люблю тебя.

— Я тебя обожаю, — прошептала Лекса в ответ.

— Прости за инцидент с Томом Норманом. Мне не следовало так поступать. Правда, мне очень стыдно.

Она скользнула пальчиками по его щеке.

— Я все понимаю, ты злился.

— Это меня не оправдывает.

— Я прощаю тебя. А ты простишь меня за то, что я сорвалась и убежала, когда мне позвонила Дэни?

— Неужели я этого еще не доказал?

— Я хочу знать наверняка.

Он провел пальцами по ее припухшим от поцелуев губам.

— Я думаю, что смогу простить тебе все, что угодно, если буду уверен, что ты меня любишь.

— Я люблю тебя, Джош. Поверь, очень люблю.

— Верю. — Он решил сменить тему и поговорить о том, что действительно требовало обсуждения. — Как прошла встреча с Дэни?

Лекса устроилась поудобнее, как котенок, прильнув к его плечу.

— Все, о чем ты говорил, оказалось верным. Я поняла это, когда ехала домой. Мы с отцом побеседовали по душам. Дэни и Роб убеждены, что поступают правильно.

Джош приподнял голову Лексы за подбородок и взглянул ей в глаза.

— А что думаешь ты?

— Я хочу, чтобы Дэни была счастлива. Те времена, когда я заботилась о ней, прошли. Но мне жаль, что я не смогу воспитывать этого ребенка, и я чувствую в себе ужасную пустоту.

Джош молча смотрел на нее, потом проговорил:

— Если ты по-прежнему мечтаешь завести ребенка, я буду только рад. Мы сделаем все возможное, обратимся к врачам, усыновим малыша. Все будет так, как ты пожелаешь.

Глаза Лексы светились такой любовью, что Джош не удержался и поцеловал ее.

От переизбытка чувств по щеке Лексы покатилась слеза. Джош смахнул слезинку.

— Ты счастлива?

Она кивнула.

— И я тоже. Спасибо за елку, за ужин и за симпатичного эльфа, который все это устроил. — Он усмехнулся и покачал головой. — Это надо же! Кто бы мог подумать, что ты прячешься на кухне в алом белье и с колокольчиками на ногах!

— На щиколотках, — поправила его Лекса.

— Когда я немного оправился от изумления, то не знал, что мне с тобой сделать: то ли вытрясти из тебя душу, то ли зацеловать до бесчувствия.

— Ирландский темперамент даст себя знать. — Лекса по-театральному громко вздохнула. — И как я смогу ужиться с таким человеком?

Джош повернулся, встал с кровати и подошел к стенному шкафу. Лекса на мгновение испугалась, что задела его чувства, но он вскоре вернулся. На лице сияла улыбка, он держал в руках небольшой сверток с бантиком.

— До наступления Рождества осталось еще несколько часов, но я хочу, чтобы ты открыла мой подарок сейчас.

Лекса сорвала золотой бант, принялась разворачивать блестящую зеленую обертку и обнаружила маленькую синюю бархатную коробочку. Она вопросительно взглянула на Джоша.

— Открывай, — кивнул он.

Лекса подняла крышечку. На синем бархате поблескивало кольцо: бриллиант в форме сердечка, оправленный в белое золото.

— Как красиво! — воскликнула Лекса.

Джош опустился рядом на кровать, вынул кольцо и надел его Лексе на палец.

— Обещаешь принять меня таким, какой я есть, с моим бешеным ирландским темпераментом?

— Обещаю. Я буду любить тебя всегда, — искренне проговорила она.

— Всегда, — повторил Джош, и они скрепили клятву поцелуем.

Лекса обвила руками шею Джоша и крепко прижала его к себе. Отныне они будут вместе радоваться жизни, если Бог даст, воспитают ребенка и будут любить друг друга.

Всегда.