Снегурочка для шалопая (СИ) - Милок Анна Страница 4

Сейчас сидя в салоне его авто, она почему-то подумала о том, сколько ее одногруппниц мечтали бы оказаться на ее месте. Матвей тот еще ловелас. Нет, она не слышала о нем никаких грязных слухов, но его самостоятельность, его безупречный внешний вид, а может быть и питерская прописка с какой никакой машиной завораживали всех студенток без разбора, заставляя лететь к нему в объятия, как мотыльков на свет.

Он и впрямь был хорош собой: темные волосы, смешно взъерошенные после шапки, карие глаза, будто бы всегда улыбающиеся, и ямочки на щеках. Стройный, высокий, даже выше самой Вари… Хорош собой, это девушка признавала, но не настолько, чтобы по ночам из-за него кусать подушку, как это некоторые и делали, когда царь горы проходил мимо них, не удостоив и мимолетного взгляда.

Матвей жил тут же, в Выборгском районе, но чуть ли не на самой его окраине. За долгую поездку Варвара смогла даже немного отогреться, но чувствовала, что вряд ли эти зимние посиделки на морозе пройдут для ее организма бесследно.

Молодой человек героически тащил чемодан до третьего этажа сам, вздыхая и нарочно ударяя его о каждую вторую ступеньку.

— Ты, блин, что? С мебелью переезжаешь? — наконец не выдержал он.

— Нет, — девушка обиженно насупилась. Не объяснять же ему, что у нее, как и у всех приезжих, жизнь по принципу улитки: все свое, ношу с собой. — Там только книги тяжелые… — попыталась она оправдаться.

Матвей лишь закатил глаза на ее слова, подойдя к нужной двери, он открыл ее ключом и жестом пригласил девушку пройти внутрь. Едва переступив порог, Варя застыла на месте в немом изумлении, успев краем глаза заглянуть и в приоткрытую кухню.

“Это, что за дыра!? Пресвятые пинцеты!”

— Мило, — только и смогла выдавить из себя девушка, а про себя добавила, что он вовсе не ловелас, а обалдуй и неряха.

На стенах были обои, наверное, из прошлого столетия, причем, кажется, уже тогда они были не в моде. Пол одним своим видом молил о покраске. Пизанская башня из грязной посуды грозилась в любой момент обрушиться вниз. Мебель и даже холодильник были из страны, которой уже и не существует. Да уж, знали бы в университете, как живет холеный красавчик, число его поклонниц заметно бы поубавилось.

— Давай помогу, — потянулся Матвей к Варе, помогая ей снять пальто. — Ты же горишь!

— А? — Варя не сразу поняла, о чем речь, слишком поразило ее убранство квартиры.

— У тебя температура. Парацетамол есть? — спросил Матвей, вешая пальто на гвоздик в прихожей.

— Нет.

— Неужели в твоей косметичке-переростке нет аптечки??

Варя лишь промолчала в ответ.

— А у тебя есть? — после недолгого молчания спросила девушка.

— Неа, — беззаботно улыбнулся парень напротив. — Я не болею, так дешевле. Ладно, осваивайся, я сейчас вернусь. Мне тут по делу сбегать надо, заодно и колесами разживусь.

— Колесами? — Варя сегодня точно тормозила.

— Лечить тебя будем, — сказал Матвей, выходя из квартиры без пальто, в одном свитере.

Варя с интересом огляделась по сторонам, разглядывая временно вверенную ей двухкомнатную собственность. Зашла на кухню, но побоялась притрагиваться к шкафчикам. Не потому, что брезговала, она скорее опасалась, что они рассыплются прахом в ее руках. Вернувшись, Матвей застал ее сидящей за столом и рисующей пальцами узоры на некогда белой клеенчатой скатерти.

— Пациент скорее жив, чем мертв? — крикнул он, проходя мимо кухни с подозрительно гремящим пакетом в руках. — Ну чего ты еще тут? — показалась его голова в дверях. — Пойдем хоть температуру измерим.

Варя устало поплелась за хозяином в самую обжитую комнату полную совдеповского раритета. Девушка присела на краешек дивана, взяв из рук Матвея заботливо протянутый термометр.

— Тридцать семь и семь, — вернула Варя термометр парню. — Ничего страшного, бывало и хуже.

— Шутишь? Если уже сейчас такая темпа, ты представь, что завтра будет? — начал отчитывать ее Матвей. — Сляжешь ты завтра, а я должен буду бегать вокруг тебя? Нет уж, дудки! Давай, давай лечиться! — как лозунг прокричал он последние слова, вскидывая руку с градусником вверх. — Как твой лечащий врач, назначаю тебе вакууморефлексотерапию.

— Чего? — удивленно уставилась она на довольного собой доморощенного доктора.

— Банки будем ставить, — охотно пояснил ей начинающий медик.

— А ничего другого нет?

— Полно! — воодушевился Матвей. — Валокордин, корвалол, верошпирон, ломир, изоптин, конкор, — парень увлеченно перечислял названия препаратов, не имеющих никакого отношения к простуде.

— Ты что, бабульку какую-то ограбил? — перебила его Варя.

— Почему сразу ограбил? Баба Нюра сама все отдала. Еще дала аскорбинки и глицин, но я их по пути съел. А что? Тебе уже витамины все равно не помогут, — Матвей сделал вид, что обиделся, а сам в это время прятал пластинку с парацетамолом в задний карман джинс, чтобы не пропадать веселью. — Хватит уже ломаться!

— Не хочу! Ты меня подожжешь, — выразила девушка свои опасения.

— Обижаешь, они силиконовые. Но если очень хочется, то я обычные найду.

— Ты хоть ставить их умеешь?

— Угум, — почти хищно улыбнулся Матвей. — Раздевайся. Варя, ты же будущий врач, давай скорее. Я же не в трусы к тебе лезу, мне твоя спина нужна. — Добавил Матвей, видя ее растерянность.

— Отвернись.

— Хорошо, — быстро согласился парень и развернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы начать строить рожицы своему отражению в зеркалах старого серванта.

“Эх, знал бы — стекла бы вымыл!”

Глава 6

— Я все, — послышалось сзади.

“Скорострелка”, не решился пошутить вслух Матвей и обернувшись, подошел к Варе, которая уже лежала на животе на диване.

Варя затаила дыхание, и вся напряглась внутренне, чувствуя его пальцы на своей спине, плечах и лопатках.

Матвей рассматривал хрупкую девичью спину с очень нежной на ощупь кожей, и думал: “Не так уж плохо, что он временно пустил в свое холостяцкое логово девчонку …”

— Ты там массаж делаешь или банки ставишь? — поторопила она его, желая поскорее отмучиться.

— Эмм, — замялся парень. — Где карабин у твоего бронежилета?

В ответ тишина.

— Да лифчик твой мешает, широкий слишком…

— Застежка спереди, — Варвара покраснела до кончиков ушей. — Отвернись, — попросила она дрогнувшим голосом.

“Что я там не видел?” — подумал Матвей, но послушно исполнил просьбу своего пациента.

Старый добряк-сервант услужливо показал ему, как Варя приподнялась на локтях и став на коленки, принялась расстегивать лифчик.

“Черт, надо зеркала мыть…”

Не смотря на дискомфорт и жжение от банок, Варя чуть не уснула на диване. Сказывалась усталость за день, причем больше моральная.

— Тебе придется перебраться в другую комнату, это мой диван, — вывел ее из дремы голос Матвея и ей стало очень неловко, что она полуголая лежит в его постели. В голову тут же полезли непрошенные мысли, а зачем он тогда ее привел именно сюда. По привычке что ли? Но говорить вслух она ничего не стала.

Прижав к себе как щит свой серый вязаный свитер и подхватив одной рукой черный бюстик, она вышла из комнаты, и уже за надежно запертыми дверьми переоделась. Уснула Варя почти моментально, хотя раньше у нее всегда были проблемы со сном на новом месте.

А вот Матвею наоборот сон не шел. Он лежал на подушке, от которой теперь пахло чем-то цитрусовым и цветочным и улыбался, довольный как кот, объевшийся сливок.

Проснулась Варя едва ли не от первых лучей восходящего солнца. Вчера вечером она удивилась, почему хозяин квартиры предпочел спать в зале, а не в спальне, а теперь все становилось на свои места — тахта стояла почти у окна, а комната была с солнечной стороны.

Девушка решила воспользоваться ранним пробуждением как своим преимуществом, и первая забралась в душ. Повоевав с дверью, у которой оказалась сломана щеколда, Варя повязала на ручки маленькое вафельное полотенце и закрыла дверь как можно плотнее.