Жёсткая посадка - Дмитрий Спиридонов Страница 4

— искал какой-то заковыристый справочник по мультимедийным системам. Наверное, все библиотеки одинаковы: пустота, гробовая тишь, беспомощно-оптимистичные стенды фотоконкурсов «Книга и я», «Самая читающая семья». Глухие ряды разноцветных корешков, растрёпанные обложки журналов и детских сказок, кирпичи-многотомники русских и западных классиков. И надо всем этим тускнеющим, никому не нужным обилием печатных слов и мыслей скромно властвуют дамы-библиотекари неопределённого возраста и затрапезной внешности.

— На библиотеки бабок нет, а на новую плитку перед мэрией почему-то каждый год хватает, — философски вставляет напарник Русый. Он оглядывает зал с эшелонами книжных стеллажей, автоматически отмечает розетки, выключатели, считает лампы на потолке. — Что у нас по смете?

— Электрика и пожарные извещатели, — женщина показывает какие-то бумаги. — Давайте знакомиться, меня зовут Екатерина.

— Руслан, — говорит Русый.

— Виктор, — представляется скуластый электрик. — Вы заведующая библиотекой?

— Нет, исполняю обязанности, — почему-то смущается полная библиотекарь. — Заведующая Нина Павловна в отпуске, а я — за всех. Раньше было целых четыре ставки, сейчас половину сократили.

— Оптимизация, — деловито сочувствует Русый. Обходит стойку, суёт нос во все углы. — Ну что ж, площадь у вас небольшая, к завтрему всё будет.

— Это не все помещения, — поправляет Екатерина. — Ещё есть книгохранилище и санузел.

— Я по схеме говорю, — отмахивается Русый. — Мы до этого торговый центр на Центральном электрифицировали — там точно убиться можно. Три этажа, лифты, эскалаторы, кинозал… Одних «клювов» — тыща с лишним. А тут восемьдесят погонных метров «лапши», десять извещателей и пятнадцать выходов.

— Кондиционер ещё есть.

— Я его посчитал. Розеткой больше, розеткой меньше. Делов на полтора дня. Вы нам акт выполненных работ подпишете?

— Конечно, я же врио! Специально вас жду, табличку повесила, компьютер вырубила и чайник вскипятила, пока вы свет не отключили. Чай будете? Есть конфеты, печенье.

— Не заработали ещё, — скуластый Виктор тоже профессионально созерцает набитый книгами зал, трогает ближайшую розетку.

— Ой, осторожно! — кричит Екатерина. — Она замыкает.

Розетка легко подаётся из стены вместе с шурупами, обнажаются пыльные почерневшие провода, из корпуса сыплются мусор и сухие насекомые — здесь всё болтается на соплях.

— У-у-у, бля! — Виктор сконфуженно прикрывает рот. — Тяжёлый случай. Извините, вырвалось.

— Для сведения — ваше восклицание в старославянском произошло от глагола «бл#дити», — смеётся Екатерина. — Это означало «ошибаться». На букву «б» священники величали тех, кто проповедовал ложные вероучения, отличные от канонической церкви. Слово было вполне легальным и к падшим женщинам не имело никакого отношения.

«Умная, сразу видно — при книжках живёт», — думает Виктор.

— Мало посетителей ходит, наверно? Интернет же у всех.

— Записано больше трёх тысяч, но «живых» всё меньше, — грустно сознаётся Катерина. — Грозят объединить нас с библиотекой на Крупской или вообще ликвидировать. Пока спасаемся тем, что интернетом охвачено не всё, плюс выезжаем на платных услугах — ксерокс, ламинирование.

— Не страшно вам в одиночестве сидеть? — Русый разрывает заводскую упаковку на коробке с дюбелями, пока Виктор примеривается с рулеткой к простенку — по схеме там предполагаются разъёмы для проектора и настенные светильники.

— Нет, грабители к нам не заходят. И живу я недалеко, через два дома.

— Компьютером и чайником пока пользуйтесь на здоровье, — Русый выкладывает на подоконник кусачки, изоленту, отвёртки. — Сегодня сеть пробросим, автоматик на вводе бахнем, а запитывать завтра будем. Нам сказали, материалы уже здесь?

— Вчера завезли по описи, — библиотекарь Екатерина простирает назад крупную нежную руку. — Провода, рубильники, пеналы всякие. Вам что-нибудь нужно?

— Вроде нет, — Виктор перебирает ворох кабелей, гофрированные рукава. — Инструментарий у нас при себе. Стремянка, дрели, плосканки, приборы. Екатерина… ой, как вас по отчеству?

— А оно обязательно нужно? — насмешливо спрашивают из-за стойки. — В миру я Денисовна, но лучше без церемоний.

Растерянный Виктор с мотком проводов на локте выпрямляется, внимательно смотрит на толстую библиотекаршу в сером свитере. Войдя с яркого света, он дал этой тётке лет сорок с хвостиком. Его ввели в заблуждение безразмерный свитерок, короткая стрижка и очки в уродливой оправе. Теперь он понимает, что полной Екатерине наверняка нет и двадцати пяти. Свежая кожа, доброжелательный взгляд, при улыбке во рту сверкают ровные белые зубы.

Присутствие молодой женщины, пусть это всего лишь пухлая и неяркая библиотекарша, заставляет Глюка машинально расправить плечи и немножко подосадовать на свою небритость и запущенную ротовую полость. У Русого вроде была мятная жвачка, надо стрельнуть пластиночку.

Библиотекарь Екатерина тоже досадует про себя, что оделась сегодня кое-как, даже не накрасилась, обалдуйка. Вообще-то в библиотеке номер восемь наряжаться не для кого, кто сюда ходит? Старушки-книголюбы, старички-пенсионеры старше шестидесяти, изредка забегают подростки — воспользоваться принтером или взять что-нибудь по школьной программе литературы. Знала же, что сегодня электрики придут, почему бы хоть глаза не подвести? Оба парня молоды и симпатичны, особенно высокий Витя в джинсовой кепке.

Потом высокий Виктор вдруг спохватывается, что слишком долго таращится на малознакомую Катерину Денисовну, снова нагибается к куче бухт и коробок.

— Мы вам тут намусорим немножко. Штукатурка у вас очень древняя… не сказать хуже.

— Чего вы хотите, здание хрущёвских времён. Не страшно, мы через неделю белить будем, а сегодня я подмету и вымою. Могу газеты постелить, если скажете где.

— Знаете, Катерина, как принимают экзамен у чукотских электриков?

— Не знаю, — удивляется женщина. — Как?

— Это шутка такая. Им задают задачу. Длина кабеля сорок пять метров, длина ящика — полтора метра. На сколько кусков надо нарезать кабель, чтобы он поместился в ящик?

Катерина сдвигает тёмные брови, думает.

— Ну, если делить математически, то на тридцать.

— Нет, — ухмыляется Виктор. — Его надо просто смотать в бухту. Кому на фиг нужен нарезанный кабель?

— Ага, подвох? Значит, я тоже чукотский электрик?

— Ерунда, профессиональный юмор. Русый, тащи стремянку!

***

— Полнота у женщин бывает разной, — философствует Русый, раскидывая проводку вдоль стены. — Ты «Жёсткую посадку» на Ю-тубе не видел?

— Нет, — Виктор зачищает изоляцию на концах. — Что за штука?

— Я тебе ссылку брошу. Короче, вроде бы ничего особенного. Канал ведёт какая-то богатенькая оторва, блондиночка. Зовёт себя Сесилией, но по ходу, такая же иностранка, как мы с тобой — смешарики. Вот это бабец, Глюк! Сиськи с мою жопу, а жопа с наш «Форд».

— И чего она делает? Поёт, танцует, раздевается?

— Нет. Она себя связывает.

— Связывает? Порнуха, что ли?

— Ну как сказать — порнуха? Не совсем. Скорее типа садо-мазо в одну харю, но до того завлекательно… сидит на кровати полуголая как Мадонна, кожа-латекс-чулочки, рассуждает о своей мажорской житухе и связывает себя перед камерой. Распятия себе делает, наручники-шмаручники, смачно так, а сама что-нибудь да чешет — бла-бла-бла.

Включив шуруповёрт, Виктор карабкается по стремянке.

— «Жёсткая посадка», говоришь? Ладно, как-нибудь гляну.

— Я по Винни-Пухам не очень,