Четыре листа - Ли Жако Страница 4

— Вонючая Сэм.

Адриан щелкнул пальцами.

— Точно. Ты тогда упала в грязь.

— Во-первых, это ты толкнул меня в грязь. Во-вторых, это была пыль.

Он делает шаг вперед, на его лице застыла улыбка.

— У нас была битва и ты проиграла.

— Я проиграла, потому что потеряла концентрацию. Ты тогда вел себя так, будто ты…

Я остановила себя, захлопнув рот. Этого достаточно, чтобы вспомнить о времени, когда я пыталась сделать первый шаг, чтобы быть закинутой не только во френдзону, а и буквально в грязь.

Он сделал ещё один шаг и мой пульс забился быстрее.

— Вел себя как…?

Я потрясла своей головой, заставляя мой подбородок приподняться, чтобы встретить его взгляд. Он знает о чём я говорю. Нам было по одиннадцать лет, и мы были в парке, пока наши родители дезинфицировали зал. Мы были в лесу, потому что тропинки были скучными, и играли в догонялки.

Естественно, Адриан словил меня и не давал возможности сбежать, но я, всё же, пыталась сделать это. Он любезно позволил мне ненадолго нырнуть под его руки, но затем схватил меня за талию и закрутил вокруг себя. Мы упали на землю и начали биться, что было необычно для нас во вторник. Но каким-то образом, мне удалось реализовать восхитительно редкий сценарий — оказаться на нем сверху, как Нала в «Короле Лев».

Я прокричала, что победила, и в момент оказалась прижатой спиной к земле, а он нависал надо мной, как хищник, готовый разорвать свою добычу в клочья. Но даже с мыслями о возможности быть съеденной, я никогда не чувствовала себя настолько живой. Мой сердце билось как бешеное, мои нервы были в огне и волнение между нами было волнительным.

Но он всё испортил. Его глаза сделали эту штуку, которую вы могли видеть в фильмах, перед тем, как парни целуют девушку, и на секунду — самую сладкую секунду — моя влюбленность не была односторонней.

Я закрыла глаза и надула губы. Я блядь надула губы.

К счастью, Адриан всегда был хорошим парнем, даже в пятом классе, он отпустил меня. Он перекатился на землю и точно понял, что сейчас произошло. Я тоже перекатилась, только прямо в грязь. В тот день, я облилась и грязью, и унижением.

Он помог мне подняться, но дал мне прозвище Вонючая Сэм, и навсегда выгравировал на камне, что мы никогда не будем кем-то больше, чем друзья. Мы никогда не говорили об этом и даже случайно не упоминали. Так что вот так.

— Вел себя как кто, Сэм? — голос Адриана, который ещё ближе сейчас, выталкивает меня из моих мыслей, и я понимаю, что он буквально в нескольких дюймах от меня.

Линия его плеч загораживает свет в ванной, погружая нас в темень. Прямо как когда мы были детьми, его веки опущены, как будто он планирует уменьшить дистанцию. Моё сердце колотится в груди и тяжесть расцветает низко в моем сердце, только на этот раз, я не допущу той же ошибки.

Вместо этого, я выталкиваю воздух и мои слова:

— Ты знаешь как.

— Не думаю, что знаю, — его тон низкий и хриплый.

Я уверена насчет того, что он видит, как пульсирует вена на моей шее, и, на сколько возможно, сделала свой голос стальным, когда я говорила то, что мы игнорировали больше пятнадцати лет:

— Как будто ты хотел поцеловать меня.

Глаза Адриана быстро переместились к моим губам и так же быстро вернулись обратно.

— Ты бы позволила мне сделать это?

— Что? — я не была в уверена в том, что я услышала, пока он не сдвинул свой вес и начал движение вперед.

— Я серьезно. Ты бы позволила мне это сделать?

Адриан не из тех, кто играет в злые игры, которые касаются человеческих чувств. Поэтому то, что он спрашивает, находясь в трёх дюймах от меня, ощущается почти как сон. Или кошмар, ожидающий поднять свою голову.

— Конечно нет. Почему ты спрашиваешь?

Его губы опускаются в уголках, и он пожимает плечами, небрежно отступая, как будто просто не душит меня желанием.

— Просто интересно, Бамби.

Адриан берёт футболку со стойки и снова указывает на раковину.

— Теперь приведи себя в порядок, чтобы ты могла купить мне напитки.

ГЛАВА 3

Адриан

Моя Вонючая Сэм.

Многие люди не знают этого, но страх можно почувствовать так же легко, как и увидеть. Он просачивается в феромоны и высвобождается через пот. Он вызывает усиленную реакцию в мозгу тех, кто его ощущает, и моя Бамби пахнет чертовски вкусно.

Сильное возбуждение и волнение, которые исходят от нее каждый раз, когда мы рядом друг с другом, одновременно опьяняют и вызывают привыкание. Настолько, что я чуть не споткнулся. Почти поддался сильному импульсу, с которыми мне всегда приходится бороться.

Черт, если бы она сказала да, когда я спросил у нее позволила ли бы она мне поцеловать её, не думаю, что меня остановило бы что-то от того, чтобы сдаться и взять её сейчас.

И я хочу. Так. Чертовски. Сильно.

Хочу настолько долго, что уже не помню, когда не хотел. К сожалению, дело не только в том, что я нервничаю из-за возможности разрушения нашей дружбы, если мы продолжим то, что происходит между нами. Хотя если честно, я считаю, что мы идеально подходим друг к другу.

У нас много общих черт, когда, по возможности, бросаем друг другу вызов. Наши разговоры идут очень легко и, обычно, мы не можем долго не смеяться. Мы подходим друг другу во всём, что возможно. За исключением одной вещи.

Это моя… грубая натура. Я волнуюсь на счёт этого.

Моя нужда и желание быть доминантом и отдаваться очень примитивным и плотским побуждениям, я думаю, не то, что может нравится милой Бамби.

Мужчины, которых я видел на свидании с ней, в целом мягче, любители носить костюмы и не знают в каком направлении север без телефона.

Я слишком далёк от этого: я крепкий и надеваю костюм, когда нашей команде необходимо посетить важный ужин. Так же, я преуспеваю в двух направлениях: в физическом плане и, ну, сексуальном. Я не уверен, когда это началось. Когда игра в догонялки превратилась в нужду охотиться. Когда находил Сэм, которая чувствовала себя как пойманная добыча. Или, когда адреналин превратился в волнение и возбуждение.

Но сейчас, это часть того, кем я являюсь — кем я хочу быть. И незнание, примет ли Сэм эту часть меня, для