Сьюзен Дай - Нежданное счастье Страница 4

Сверху опять раздался громкий детский плач.

— О, это Рори. — Мария обратилась к пожилой женщине: — Холди, думаю, мне лучше поговорить с мистером Уэстбруком. — На самом деле Марии ужасно хотелось спрятаться в комнате Рори. — Пожалуйста, уложи девочек в постель, а потом загляни к Рори. Наверное, мы его разбудили. Покачай его, пожалуйста.

— Конечно, дорогая, я все сделаю, — с готовностью сказала Холди, бросив еще один недоверчивый взгляд в сторону Дэниела. Она явно не была довольна, оставляя его наедине с Марией.

В последнюю минуту Лорен вырвалась из объятий Холди и подбежала к Дэниелу.

— Передай Пасхальному кролику, что мы сказали «спасибо»! — прошептала она. Ее глаза восторженно сияли.

— Да, конечно, — пробормотал он в замешательстве.

Что он делает, поощряя ребенка в этих глупостях? Прежде всего ее матери вообще не следовало забивать голову девочке всякой чепухой.

Мария Баррет оказывает на него очень странное влияние, решил Дэниел. Очень хорошо, что их общение будет недолгим.

— Быстро в постель, — приказала Мария, и Лорен выбежала из комнаты вслед за Холди и Амандой.

Мария пристально взглянула на Дэниела.

Теперь они были одни.

— Милые детки, — отметил Дэниел в тишине. И добавил, не дождавшись ответа: — И сколько же вас здесь всего?

Его все еще интересовало, существует ли мистер Баррет. Может, он в отъезде по делам?

— У меня трое детей, — ответила Мария. — Холди — наша экономка, и она присматривает за детьми, когда я на работе.

— А мистер Баррет? — Дэниел решил спросить напрямую.

— Мой муж умер, — ответила она.

Дэниел отметил некоторое напряжение в ее голосе.

— Простите, — смутился он.

В неловком молчании прошло несколько секунд.

— Обычно здесь не так… опасно, — заметила Мария.

Дэниел спрятал улыбку, думая о том, как его встретили.

— Надеюсь, это правда, — сказал он. Уголки его губ дрогнули.

— Здесь не опасно, — повторила Мария. Она очень хотела исправить впечатление, которое создалось у ее нового домовладельца. — Мы хорошие арендаторы. Мы заботимся о доме и всегда платим вовремя.

Дэниел кивнул. Он верил ей без всякой причины, кроме искренности, которую излучали ее васильковые глаза. Он снова ощутил странное и пугающее чувство вины.

Он не нес ответственности за Марию и ее семью. И его не должно волновать, как она воспримет сообщение о продаже дома, в котором так хорошо устроилась. В конце концов, она могла бы устроиться где-нибудь в другом месте.

— Пожалуйста, садитесь, — предложила Мария после паузы.

Приглашающим жестом она указала на диван, и ее рука случайно задела его руку. Прикосновение буквально обожгло его. Мария Баррет невероятно пахла, вдруг осознал он. От нее исходил почти неуловимый сладостный запах… Дэниел внезапно ощутил невероятный прилив желания. Он никогда не испытывал этого с Соней.

Да и с кем-нибудь другим, по правде сказать.

— Простите, — быстро сказала она, отдернув руку.

Волнение в ее ярко-синих глазах навело Дэниела на мысль, что это прикосновение могло обжечь не только его. Оба были удивлены.

Дэниел сел на диван.

— Насчет дома… — начал он, заставив себя вернуться к предмету разговора.

— Да, насчет дома. — Мария попыталась избавиться от ощущения пугающего тепла, вызванного прикосновением к Дэниелу. Она заставила себя направить свои мысли в разумное русло.

Влечение к Дэниелу Уэстбруку, хотя и мимолетное, было неразумным.

— Я уверен, вы хорошие арендаторы…

— Ответственные, — вставила Мария. — Я знаю, мы произвели не очень хорошее впечатление, но на самом деле мы совершенно… — она поискала в памяти подходящее слово и заключила: — приличные.

Произнеся слово «приличные», она случайно опустила взгляд. У нее перехватило дыхание.

Все это время — при полиции, при Дэниеле — она была одета вот так! Одна лишь ночная рубашка, которую она подарила себе на день рождения в этом году!

Предполагалось, что эту рубашку, кроме нее, никто не увидит.

Во всем этом безумии она совершенно забыла, во что одета. Краска залила ее лицо.

Мария подняла глаза на Дэниела.

— Извините меня, я сейчас… — Ее слова замерли. Он смотрел на нее, совсем не помогая сгладить неловкость. — Надену халат, — закончила Мария в отчаянии. Она лихорадочно пыталась придумать способ продолжения разговора. Наконец выход нашелся: — Чай. Я приготовлю чай, и тогда мы сможем поговорить о доме.

Она выбежала из комнаты.

Дэниел посмотрел ей вслед. Ему одновременно захотелось рассмеяться — и швырнуть что-нибудь об стену. Что-нибудь тяжелое.

Выселить Марию, когда она держала бейсбольную биту у него над головой, казалось слишком тяжелым. Но у Дэниела было ощущение, что сейчас, когда она предложила ему чаю в гостиной, это не будет легче.

Но ничего другого не остается, независимо от привлекательности Марии Баррет. Дом, магазин, Мария и ее семейство — от всего этого нужно избавиться.

И чем скорее, тем лучше.

Дэниел надеялся только, что Холди не будет поджидать его в гостиной со сковородкой, когда он сообщит ей новость.

Мария сдернула свой купальный халат с крючка на двери ванной. Завернувшись в толстую голубую махру, она оттягивала время приготовления чая.

Она пыталась убедить себя, что не надо стесняться из-за того, что ее видели в короткой ночной рубашке, а также из-за эпизода с битой и вызовом полиции.

Однако она все-таки чувствовала смущение.

Дэниел сидел на диване, молча наблюдая из гостиной, как она спустилась с лестницы и вошла в холл. Его взгляд скользнул по ее халату и вернулся к лицу.

— Я сейчас поставлю чайник, — сказала она с притворной небрежностью, стараясь держать себя в руках, и скрылась в кухне до того, как он успел ответить.

Тут же появилась Холди.

— Рори снова заснул, — объяснила пожилая женщина. — Лорен попросила воды. — Она достала маленький стакан из буфета, наполнила его до половины водой из крана, поставила стакан на стойку и взглянула на Марию. — Чего он хочет? — резко спросила она.

— Он еще не сказал, — ответила Мария. Она разделяла очевидную тревогу Холди.

— Ему нужен дом?

— Не знаю. — Марию охватил страх, точно такой же, как в тот момент, когда она поняла, что Дэниел — новый домовладелец. Она взяла ярко-красный чайник с плиты и стала наполнять его водой. — Я сказала ему, что сделаю чай и тогда мы сможем поговорить. Разумеется, он не собирается жить здесь, в Грэнбери.

Мой собственный дом, сказал он. Это прозвучало достаточно определенно. Может быть, он рассчитывал поселиться здесь?