Рената Фармер - Вслед за мечтой Страница 4

— Ничего изменить уже нельзя, — сказала она, разводя руками. — Я сказала хозяину квартиры, что выселяюсь сегодня. Мне просто негде будет жить, если я останусь еще на неделю.

— Ты можешь остановиться у меня, — предложил он так просто, как будто это было самым очевидным решением.

Эллен бросило в жар.

Очень мило. Остановиться у него. Остаться с ним наедине как раз в тот момент, когда она стала расклеиваться и снова почувствовала влечение к нему.

— Не пойдет.

— Почему? — невинно спросил он.

Кроме правды, которую она не могла открыть ему, ей нечего было ответить на этот вопрос.

— У меня большой, уютный дом, — продолжал он убедительно, — у тебя будет своя комната с ванной, и я постараюсь вести себя так, чтобы ты чувствовала себя легко и свободно. Дай мне шанс исправить свои ошибки. Ты мне нравишься, Эллен, и я чувствую себя подлецом за то, что плохо относился к тебе.

Эллен не выдержала и улыбнулась. Он мог бы исправить свои ошибки, если бы женился на ней, не иначе. Ей захотелось вдруг сказать ему об этом и посмотреть, как он отреагирует, но она быстро сообразила, что это будет выглядеть слишком глупо или просто шокирует его.

— Надеюсь, если я задержусь здесь, чтобы помочь тебе, ты не станешь каждый день уговаривать меня остаться навсегда. Увы, тебе не изменить причины моего увольнения.

— Хорошо, пусть все это останется при тебе, — торопливо проговорил он. — Я не буду спрашивать, почему ты уволилась, и не буду пытаться вернуть тебя на работу, обещаю.

Хотя он почти убедил ее, она все еще колебалась.

Да, она испытывала чувство вины за то, что бросала компанию в такой трудный момент. Не только Кеннет был теперь завален делами, много работы было у всех служащих, и вместо того, чтобы помочь и отплатить благодарностью Эдварду Мейеру за все хорошее, что он сделал для нее, она собиралась сбежать за сотни миль.

— Я могу попросить Роя составить официальное соглашение, если хочешь, — продолжал уговаривать ее Кеннет.

Он зря об этом упомянул. Все девушки в офисе знали, почему она уходит. Они все помогали продвинуть ее заявление об уходе на подпись. Ее засмеют, если она вернется, хотя бы даже на неделю.

— Я не могу, — покачав головой, сказала она.

— Скажи, что мне сделать, чтобы ты осталась? — отчаянно спросил он.

Зная, что если она солжет, он узнает об этом по ее лицу, а если скажет правду, то он поймет слишком много, она резко отвернулась к окну.

— Я уже всем сказала, что уезжаю. Мы бурно отметили мое увольнение. Я не могу появиться в офисе в понедельник. Это будет выглядеть глупо.

— Тебе не нужно появляться там в понедельник, — убедительно проговорил он. — Ты можешь научить меня всему за пару вечеров. Например, завтра и в воскресенье. И если тебя увидят в офисе, можно сказать, что ты уезжаешь в понедельник.

Он говорил дело, и она чувствовала, что не хотела бы предавать его в трудный момент. Он же не виноват, что так и не влюбился в нее.

— Хорошо, я останусь на выходные, — наконец согласилась она, но тут же пожалела об этом, потому что Кеннет одарил ее своей обворожительной улыбкой.

Теперь он смотрел на нее так, будто высоко оценил ее поступок. Итак, им предстояло провести выходные в одном доме, вероятно, на расстоянии одного холла друг от друга.

Это не предвещало ничего хорошего.

И Эллен показалось, будто она выпрыгнула из горячей сковородки прямо в открытый огонь.

2

Кеннет стоял, оглядывая ее пустую гостиную и отчаянно пытаясь отыскать кресло. Казалось, ноги отказывались держать его. А все оттого, что он, обрадованный согласием Эллен, вдруг на минутку забыл о делах и посмотрел на свою, увы, уже бывшую секретаршу совсем другими глазами…

Одетая в джинсы и зеленую блузку на бретельках, Эллен была необыкновенно привлекательна. Он никогда раньше не видел ее с распущенными волосами. Обычно она укладывала волосы в строгую и изящную прическу. Кеннет впервые увидел в своей секретарше очаровательную девушку. Глядя на нее, он почувствовал легкое головокружение и странную слабость в коленях. Ему нестерпимо хотелось сесть, но в комнате не было ни единого кресла.

— Я очень благодарен тебе за то, что ты согласилась помочь мне, — проговорил он, с трудом пытаясь сохранить обычный тон, но заметил, что ему это впервые не удается.

Впрочем, теперь это было не так важно. Его миссия была выполнена. И пусть он выглядел теперь глупым и неуверенным, он добился, чего хотел. Теперь нужно было поторопиться и выбраться из ее квартиры, чтобы у нее не было возможности изменить свое решение.

— Я думаю, нам пора ехать, Эл, становится поздно, — проговорил он и удивился, что впервые назвал ее уменьшительным именем.

Эллен повернулась к нему, и он поймал на себе взгляд ее необычайно зеленых глаз. Он никогда раньше не замечал, что их цвет напоминал цвет морской воды, просвеченной солнцем.

— Значит, едем к тебе? — неуверенно спросила она.

— Конечно. Сначала тебе нужно устроиться, а потом, если будет не очень поздно, ты могла бы посвятить меня в кое-какие секреты своей работы.

— Хорошо, — так же неуверенно сказала она.

Кеннет чуть было снова не впал в панику. На миг ему показалось, что она может передумать. Ее могла смутить перспектива остановиться в его доме. Они оба были самостоятельными и симпатичными молодыми людьми, и, хотя она была лет на десять младше его, он внезапно с изумлением почувствовал страстное влечение к ней. Она могла заметить это и испугаться.

— Дело в том, что я должна освободить сегодня эту квартиру, а это значит, что мне придется переехать со всеми своими вещами, — объяснила она, заметив его беспокойство.

Он облегченно вздохнул.

Слава Богу, это была всего лишь его шальная фантазия.

— Ну, это совсем не проблема. Я помогу тебе перенести вещи в машину, и мы перевезем их в мой дом. Кстати, а где твоя мебель?

— Я продала ее. В Калифорнии я могу первое время пожить у матери, а когда встану на ноги, куплю все новое, потому что решила начать новую жизнь.

Кеннет интуитивно почувствовал, что за этими ее словами скрывается некий тайный смысл.

— Что ж, — сказал он с непонятным ощущением провала внутри, — купить новые вещи — это своего рода способ утвердить свою независимость.

Она кивнула, и ее светлые волосы на мгновение взвились кудрявым облаком. При тусклом свете сумерек очертания ее фигуры смягчились, а сгустившиеся тени придали ее облику таинственную неуловимость. Глядя на нее, Кеннет понимал, что совсем не знает эту девушку, он чувствовал себя тупицей, потерявшим дар речи.