Кэтти Уильямс - Женщина в его вкусе Страница 5

— Я этого не отрицаю.

— В чем тогда дело?

— Успевать делать свою работу — это еще не все. Ведь это не значит, что ты получаешь удовлетворение от работы, а от него напрямую зависит твоя мотивация.

— Вам незачем волноваться о том, счастлива я тут или нет. Если нет, то я просто уволюсь.

Кертис не собирался поднимать эту тему, но вдруг обнаружил, что даже рад поговорить с ней о чем-то личном.

— В чем дело? Кто-то жаловался на меня? — спросила Тесса.

— Нет. Наоборот. Мне сказали, что давно пора было нанять более квалифицированного секретаря.

Очаровательный комплимент, подумала Тесса. Сегодня из-за встречи с какими-то особенно придирчивыми клиентами Кертис был одет по-деловому. Правда, в этой бело-розовой полосатой рубашке и оригинальном, очень тонком галстуке (возможно, изготовленном на заказ) он выглядел не слишком консервативно.

— Вот что я тебе скажу: чтобы человеку действительно нравилась работа, он должен чувствовать себя на своем месте. — Кертис не понимал, зачем продолжает этот разговор. Разве это важно — разговаривать с работником о жизни, если тот и так хорошо выполняет свою работу?

Ответа он не услышал. А ведь она, как Кертис заметил, любила поболтать с сотрудниками, иногда даже ходила на обед с кем-то из них.

— Наш коллектив — как семья, — прервал он ее мысли, — может, ты считаешь, что это старомодно, но я предпочитаю быть в курсе того, что происходит в жизни моих работников. Благодаря этому они чувствуют, что нужны здесь. — Он бросил на нее взгляд из-под длинных темных ресниц и понял, что что-то изменилось.

— Я не думаю, что это можно назвать старомодным. — Она попыталась избежать расставленной ловушки.

— Нет? Почему?

— Потому что… потому что ты не такой. Ты… необычный человек. — Это было неподходящее слово. Он был словно павлин среди воробьев, если уж сравнивать его с теми, с кем она работала раньше.

— Поэтому я необычно отношусь к подчиненным…

— А ты не возражаешь, если и они к тебе отнесутся необычно? — Тесса могла гордиться тем, что переадресовала вопрос ему.

— Ничуть. Моя личная жизнь — открытая книга.

— Тем не менее не стоит обсуждать на работе мою личную жизнь. — Тесса опустила взгляд. Интересно, что бы он сказал о ее личной жизни? Она тоже была открытой книгой, только написано там было очень мало. — Может, мы лучше обсудим эти расчеты? Мне нужно уйти сегодня вовремя, а уже почти полшестого.

Это только разожгло его любопытство. Интересно, куда она пойдет после работы? На протяжении этих двух недель ее график работы трудно было назвать упорядоченным, но она не жаловалась.

— Что такое? — спросил он лениво. — Свидание?

Тесса вспыхнула. Она почувствовала, что краснеет, и это заставило ее защищаться более яростно, чем раньше:

— Да, свидание. Предстоит поход в супермаркет, спагетти болоньезе. Будут мои друзья с прежней работы, а также Люси с парой своих друзей.

— Люси?

— Моя сестра. — Люси была голубоглазой блондинкой, красавицей. Такую женщину Кертис Диаз бы не пропустил. Если бы она могла забрать свои слова назад!

— А, ты платишь за ее обучение в колледже. Как так вышло, что ты ее обеспечиваешь?

— Я делаю это с тех пор, как была еще подростком, — она взглянула на свой раскрытый блокнот, надеясь, что удовлетворила его любопытство.

— Должно быть, это нелегко, — произнес он задумчиво. — Вот почему ты согласилась на эту работу. Из-за высокой зарплаты? — Он прекрасно понимал, что пытается вторгнуться в ту сферу ее жизни, куда она не хочет его допускать.

— Не только из-за зарплаты.

— Ах да, удовлетворение от работы. Хотя высокая зарплата уже должна быть достаточной причиной. Так ты сможешь позволить себе гораздо больше. О, я забыл, что все деньги уходят на оплату колледжа. Тебе следовало бы заставить сестру подрабатывать по вечерам.

— Это не для нее.

Говоря по правде, Тесса как-то предложила сестре такой вариант, но это было все равно что разговаривать со стенкой. Люси предпочитала развлекаться. Родители оставили им небольшое наследство. Их адвокат, очень умный человек, посоветовал сохранить его, чтобы в будущем приобрести какую-то собственность. Тесса согласилась, но Люси очень долго ворчала из-за этого. Наконец она согласилась положить часть денег в банк, чтобы в будущем у нее был небольшой капитал.

— Не для нее? То есть твою сестру устраивает то, что ты обеспечиваешь вас обоих?

— Я не возражаю.

— Вот еще! Нет ничего хуже мученичества.

Это была последняя капля. Тесса захлопнула блокнот и строго посмотрела на него:

— Я знаю вещи похуже. Я не мученица, просто Люси намного моложе, чем я. Ее всегда баловали, потакали ей во всем. Я не против того, чтобы платить за ее обучение. Пусть она наслаждается молодостью.

— Потому что у тебя самой не было такой возможности? — (Тесса не нашла, что ответить.) — Я говорю о том, что ты фактически заменила ей мать, когда сама была еще совсем юной, и до сих пор продолжаешь ею быть.

— Мы должны пройти через эти испытания.

— Да, должны. Очень полезно знать, что движет твоими сотрудниками.

— Ты ничего не знаешь, — холодно сказала Тесса, — только догадываешься. Я не на исповеди в церкви. Напоминаю: я лишь работаю у тебя.

— Ты права. — Он ослепительно улыбнулся ей, как бы извиняясь. — Это возмутительно с моей стороны — пытаться выяснить то, что меня не касается. Я рад, что ты дала мне отпор. — Он смотрел на нее с раскаянием. — Понимаешь, это не в первый раз. Лезу не в свое дело и выставляю себя дураком.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — сказала Тесса. Теплота и искренность, прозвучавшие в его голосе, заставили ее чувствовать себя так, будто это она должна извиняться непонятно за что.

— Я, правда, понимаю. — Его улыбка в этот момент не оставила бы равнодушной даже старуху.

Он был неизлечимым донжуаном и флиртовал даже с уборщицей, которой было за пятьдесят. Интересно, скольким из своих молоденьких и хорошеньких секретарш он вскружил голову? Даже увольняя их, Кертис оставался обаятельным, и некоторые из бывших секретарш звонили в надежде вернуться.

В работе же он был просто великолепен. Тесса не замечала, как пролетал рабочий день. Сегодня она вспомнила о времени, когда Роберт Хардинг, компьютерный гений, собрался уходить. Она взглянула на часы.

— Мне пора. — Тесса поднялась, чувствуя себя предательницей — никто еще не уходил, хотя рабочий день закончился почти час назад.

— Ах да, спагетти болоньезе! — Кертис ухмыльнулся и встал, заканчивая их неожиданный разговор, хотя, как ни странно, делать это ему не хотелось. Из своего кабинета он видел, как Тесса торопливо собиралась. Несколько прядей выбились из ее прически.