Женщина и море - Ишида Рё Страница 5

Акира подъехал к павильончику, тарахтя своим мопедом и выбрасывая в атмосферу клубы чёрного дыма. Этот павильон служил его бабке своеобразным офисом, в его дверях он едва не столкнулся с Кагами-сан.

– Добрый день! – выпалил Акира, не успев даже смутиться. Конечно после того что произошло вчера, он не представлял себе как теперь смотреть ей в глаза, но эта встреча произошла так неожиданно, что он не успел испугаться. К его удивлению, он увидел, как щёки девушки залила краска, она непривычно неловко кивнула ему и поспешно прошла мимо. Сегодня она с утра не сидела на своём привычном месте на ступеньках, где она обычно любовалась океаном, и Акира беспокоился, что Кагами возможно плохо себя чувствует или, что ещё хуже обижена на него и не хочет с ним случайно столкнуться. Собственно чтобы что-нибудь узнать о ней он и явился к своей бабке.

– Привет двоечник! – ворчливо приветствовала она внука.

– Здорово старушенция! – Акира развалился на старом кожаном диване, стоявшем напротив ресепшн.

– Звонила твоя мать, – сухо заметила бабушка.

– Да ладно!

– Не ладнай мне тут! Она беспокоиться о твоих оценках!

– Поздновато она решила поиграть в заботливую мамочку! – раздражённо проговорил Акира.

– Я думаю, ты к ней несправедлив! Она и правда волнуется о тебе! – неожиданно серьёзно сказала Махиру-сан, но внук только фыркнул в ответ. Пожилая женщина тяжело вздохнула.

– Завтра поможешь мне всё закрыть. Наш затянувшийся сезон, наконец, закончится! – сообщила она внуку.

– Что? Почему? – встрепенулся мальчик.

– Наша единственная постоялица уезжает. Она только что зашла сообщить мне об этом!

Махиру-сан не успела ещё закончить фразу, как входная дверь хлопнула. Подняв глаза, она убедилась, что её внука в павильоне больше нет.

– Кагами-сан!

Наоко повернулась, Акира подбежал к ней и остановился в двух шагах от неё, с трудом переводя сбившееся дыхание.

– Что ты хотел, Акира-кун? – спросила Наоко холодно, но с подчёркнутой вежливостью. Порывы ветра растрепали её волосы.

– Это правда, что Вы уезжаете от нас? – спросил мальчик.

– Да, – подтвердила она.

– Почему?

– Почему? Ну, я достаточно насмотрелась на море. Мой отдых заканчивается, мне нужно вернуться к работе, – сказала Наоко, глядя в сторону.

– А как же я? – растерянно проговорил Акира. В его голосе было столько отчаянья, что Наоко невольно взглянула на него.

– В смысле? Я не понимаю! – сказала она дрогнувшим голосом. Акира смотрел на неё своими красивыми глазами, в которых стояли слёзы. Сейчас Наоко поняла, что он на полголовы выше неё. Это показалось ей странным, за восемь лет брака она привыкла к тому, что они с мужем одного роста, а на каблуках она всегда была выше. Сделав к нему быстрый шаг, Наоко обхватила ладонями его голову и страстно поцеловала в губы. Потом резко оттолкнула от себя ошеломлённого юношу и быстро пошла прочь к своему бунгало. Акира остался стоять на месте ошеломлённый и растерянный. Зайдя в свой домик, Наоко заперла дверь, села на кровать и прижала ладони к горящим щекам. То, что она сделала, было совсем на неё не похоже. Такое поведение могло бы ещё сойти с рук старшекласснице, но не ей успешной и не очень молодой женщине. Некоторое время она сидела, приходя в себя ощущая на своих губах вкус губ Акиры. На его губах была соль и запах ветра, его губы были похожи на океан. Наоко хотела провести по своим губам тыльной стороной ладони, но удержала свою руку, ей захотелось ещё хотя бы на несколько минут сохранить на себе вкус его поцелуя. Немного придя в себя, она встала и принялась собирать вещи. За почти месяц, что она провела на этом курорте, Наоко так и не распаковала толком свои чемоданы. За все эти тридцать дней, она пользовалась в основном одними и теми же вещами. Уже давно она не уделяла так мало внимания тому во что одевается. Закончив собираться, она опять уселась на кровать, не зная чем занять себя. Чувство голода начало терзать её, и голод этот был таким сильным, что у неё даже разболелась голова. Такого с ней не происходило со старшей школы. Наоко очень боялась столкнуться с Акирой, она не знала, как теперь будет смотреть ему в глаза. Наконец голод всё же пересилил и она, выскользнув из своего домика, поспешила к зданию ресторанчика располагавшемуся метрах в двухстах от её бунгало. Уже идя по выложенной большими круглыми камнями тропинке, Наоко вдруг поняла, что долгое время прихорашивалась перед зеркалом, впервые за всё время пребывания здесь она даже слегка накрасилась. Ей стало так стыдно за себя, что она чуть не бросилась бежать обратно в своё временное жилище. Но достигнувший её обоняния запах жареной курочки вернул ей остатки мужества. Наоко ела быстро, жадно, ни на кого не глядя. Она почти не ощущала вкуса еды, которую запихивала себе в рот. Когда женщина, подававшая на стол спросила, понравилась ли ей, она лишь смущённо кивнула в ответ. Кое-как закончив обед, она поспешно поднялась и тут увидела Акиру, юноша сидел около барной стойки и смотрел на неё. На нём была ветровка, старые джинсы и поношенные кроссовки, но сейчас он показался ей очень красивым, его взгляд смущал её. Наоко поспешила уйти, не решаясь больше посмотреть на него. В своём домишке она опять легла на кровать. Глядя в потолок она думала о том, что нужно немедленно уезжать и не могла, заставит себя сделать это. Она как будто чего-то ждала. Сердце её гулко стучало, в голове был туман. Обычно в это время она ходила гулять вдоль моря, но сегодня сама мысль об этом пугала её. Так она лежала в тишине, слушая шум волн, которые казалось, бьются о ступеньки её бунгало. Постепенно за окном начала сгущаться тьма, а Наоко всё также лежала почти, не двигаясь не в силах даже читать. Она сама не могла объяснить себе чего она ждёт, но она ждала, с содроганием прислушиваясь к малейшему шороху, который можно было бы принять за его шаги. «Почему он не приходит?» – думала Наоко. Ведь она так его ждёт!

– Дурак, дурак! – шептала она.

Наоко больше не испытывала смущения, всё чего она хотела это опять ощутить на своих губах сладко-солёный вкус его губ. «Что если я всё неправильно поняла? Что если всё это я придумала, и я вовсе ему не нравлюсь?» – думала она. В комнате стемнело, ей стало так жалко себя, что она, свернувшись клубочком тихо заплакала. Ветер за окном стих и вдруг Наоко услышала скрип ступенек